ходить на учебу, так как попросту боюсь выходить из дома, да и отец никуда не пускает. Совсем никуда, даже в магазин. Водитель Дмитрий, который тогда вез меня, выжил, однако все еще лежит в реанимации.
Я же сразу прошу отца поставить замок на дверь своей спальни, и каждую ночь закрываюсь от всех. Чтобы волк не нашел меня, чтобы не вернулся, и не закончил начатое. Его серые глаза преследуют меня, не давая спать спокойно по ночам.
Только через месяц постепенно мне становиться немного лучше, и я возвращаюсь на учебу. Я учусь на первом курсе, поэтому переживаю за пропущенное время. Кажется, все остается по-старому, однако теперь со мной всегда ходят два вооруженных до зубов охранника, и каждый мой шаг контролируется отцом. Предельно жестко.
Мои отношения с ним стают холодными. Я знаю, что опозорила его, он не говорит этого, но отлично показывает всем своим видом. Пусть я и не говорю, но отлично слышу и улавливаю даже малейшее изменение его настроения.
Теперь отец ничего мне не рассказывает. Он не отвечает на мои вопросы, и словно вообще не хочет говорить со мной, а я…только и могу, что вспоминать тот жуткий подвал, страшного мужчину с тату волка на спине и камеру напротив.
Сегодня понедельник, и у меня важный экзамен. Я учусь на художественном, и жутко нервничаю. Мой преподаватель очень строгий, и хоть я подготовлена, все равно ощущаю дрожь в коленках. Почему-то с самого утра мне плохо. От одного только запаха завтрака меня чуть ли не выворачивает, поэтому я выпиваю только немного черного чая.
Быстро мотаю тетрадью перед лицом, разгоняя воздух. Господи, чего же так плохо. Какая-то слабость в теле появилась, а еще тошнота не проходит. Она просто жуткая и навязчивая. И кажется, становится только хуже.
– Озерова. Ваша очередь. Подходите.
Преподаватель недовольно кривит губы, ожидая, пока я, наконец, встану. Сглатываю. Вроде уже лучше.
Медленно встаю и подхожу к ее столу. Тяну один из билетов, но как только пытаюсь понять, что на нем написано, едкий ком подкатывает к горлу, вызывая спазм, и буквально сгибая меня пополам. Меня тошнит. Сильно.
Тут же выбегаю из аудитории, прикрывая рот рукой. Меня тошнит прямо в студенческом туалете. Буквально всю наизнанку выворачивает.
Когда поднимаюсь с колен, быстро иду к умывальнику. Полоскаю рот и вытираю выступившие на глаза слезы. Пытаюсь отдышаться. Сердце бешено стучит в груди. Что со мной такое, неужели я отравилась? Или просто перенервничала, так ведь? Просто стресс, не более.
Мою руки, и выхожу из туалета видя, что охранники уже стоят под дверью. Пытаюсь сказать им, что все в порядке, и я просто переволновалась, но никто меня не слушает. Они уже позвонили отцу, и все ему донесли. Я понимаю это по одному лишь их молчаливому виду.
Почему-то волнуюсь. Какое-то едкое ощущение чего-то страшного не дает нормально дышать. Из университета меня сразу же забирают, так и не давая досдать экзамен. Охранники везут меня прямо в клинику, и теперь переживать я начинаю намного сильнее.
Уже через пару часов я сижу в кабинете врача, нервно перебирая край юбки. Отец стоит рядом чернее тучи. Врач заходит спустя несколько минут с папкой в руках.
– Получили ваши результаты. Это не отравление, как мы думали, а беременность. Срок, примерно, четыре недели. Отклонений нет. Поздравляю.
В кабинете воцаряется гробовая просто тишина и слышно, наверное, только стук моего сердца. Это заявление врача меня как камнем бьет по голове. Тут же отрицательно качаю головой. Нет, только не это…Быть не может. Не может! Мне же давали тогда таблетку. Сразу притом. Неужели она не сработала…
– Черт! Сукин сын!
Отец вскакивает, с силой ударяя по столу, отчего тот аж дребезжит весь, а я замираю от шока. Предательские слезы наворачиваются на глаза, делая картинку размытой. Я не могу быть беременной от этого страшного человека. Просто не могу.
– Назначайте аборт. Немедленно! Вычистите это отродье из нее!
От страха спирает дыхание. Еще ни разу не видела отца таким злым. Слезы уже безостановочно катятся по щекам. Врач поправляет халат, выпрямляет спину.
– Олег Николаевич, нельзя. Слишком опасно. У Иланы редкая группа крови, я не даю никаких гарант…
– Ну, сделайте хоть что-то! Моя дочь не может понести от этого…Так все, ничего не знаю, делайте аборт.
– Господин Озеров, послушайте, если сделаем аборт, может случиться кровотечение, и Илана точно больше не сможет иметь детей. Никогда.
Замираю вся, смотря сквозь слезы на врача. Как же страшно это звучит. Никогда. Я еще не думала о детях в скором времени, однако мамой точно хотела стать, пусть и в будущем. Когда замуж выйду за любимого и любящего меня мужчину, когда…Ах, теперь уже никогда.
– Проклятье!
Отец пулей вылетает из палаты, хлопая дверью со всей силы, от чего аж стены содрогаются. Я же так и продолжаю сидеть на стуле, крепко обхватив себя руками и подсознательно пытаясь защититься. Это все какая-то страшная ошибка. Этого просто не может быть. Не может!
Как завороженная сижу, а двигаться не могу. Только слезы стекают по щекам. Что мне теперь делать. Господи, что мне делать?
– Илана, ну-ка посмотрите на меня. Илана!
В нос ударяет что-то едкое, заставляя быстро встрепенуться. Кажется, это был нашатырь. Наконец, немного прихожу в себя. Образы снова становятся четче.
– Спокойно, девочка. Это просто беременность, не болезнь. Не переживайте так сильно. У вас есть отец. Он поможет. Вы справитесь.
Доктор оказывается очень приятной женщиной средних лет, вот только ее утешающие слова никак не действуют на меня.
Я ношу дитя. От того мужчины с тату волка на спине, который…сделал мне больно. Господи. Я забеременела от монстра по имени Роман Волков.
– Садись в машину, Илана.
Опасливо смотрю на отца, но все же слушаюсь его. Он ведь не желает мне зла. Только добра. Мне и моему ребенку.
Домой едем молча. При водителе отец не отвечает ни на один мой вопрос, а их сейчас у меня сотни. Я же еще учусь, что мне делать теперь, как это все будет…Нет никаких ответов.
Только когда дома оказываемся, отец буквально под руку затаскивает меня в мою комнату, и только после отпускает. Он зол. На меня. Я вижу это в его взгляде.
– Значит так, дочка. Все поправимо. Через неделю выйдешь замуж, все будет нормально.
Каменею
