правоту мужчины. Я сорвалась с места, в чем была: красные шорты с топиком, в черный горошек. На шее болтается маска для сна с аппликацией в виде больших глаз… Хорошо хоть тапочки резиновые надела.
Стоп!
Взяла ли я свои документы? Алькины точно схватила все, что есть, даже благодарственные письма от руководства школы с собой взяла!
Уф, документы на месте.
– Ну, с богом, в общем. Удачи там! – кивает на прощание таксист.
– Спасибо.
Хоть бы все прошло гладко!
Меня встречает хмурый дежурный, который зевает в кулак и смотрит на часы, явно в ожидании конца смены.
– Я приехала за Журихиной Алевтиной Михайловной, тысяча девятьсот девяносто седьмого года рождения! – перехожу сразу к делу. – Она пригласила меня, чтобы я подтвердила ее личность.
Дежурный перестал зевать, посмотрел на меня и приободрился, рассмеялся чему-то.
– Петр! – приглашает кого-то зычным голосом. – Ну ты глянь, а? Сегодня у нас улов!
– Ооо… – появляется второй, помешивая чай большой ложкой в кружке.
– Меня зовут Андреева Лилия Алексеевна! – показываю свой паспорт. – Я могу забрать Журихину? Она попала сюда по ошибке. Вот ее документы… – показываю паспорт подруги.
Меня словно не слушают, рассматривают и посмеиваются.
– В чем дело? – не выдерживаю.
– Вид у вас, гражданочка, прямо скажем, таки забавный! – дежурный пытается сдержать улыбку. – Кто, говорите, вас пригласил?
– Журихина Алевтина Сергеевна… – отвечаю и на автомате перечисляю ее внешность и одежду, в которую была одета Алька.
– Петька, знаешь такую? – спрашивает дежурный. – Кто сегодня в обезьяннике?
Петр задумчиво скребет щетину, шумно хлюпает чаем.
– В обезьяннике два бомжа, один планокур, постоянный гость заведения – псих Васечка и четыре ночные бабочки! – отвечает. – Наверное, одна из них пригласила на огонек… – начинает смеяться. – Пригласила божью коровку!
– Ночная бабочка пригласила на огонек божью коровку! – повторяет дежурный.
Слышится дружный ржач. Отсмеявшись, дежурный спрашивает:
– Ладно, теперь давай к делу?
– Мой паспорт! – проглотив обиду, протягиваю документы. – Паспорт Журихиной Алевтины…
– Кем приходитесь Журихиной?
Я едва не сказала, что мы коллеги по работе и подруги, но вовремя вспомнила, как назвали Альку полицейские, и подобрала другие слова.
– Алевтина работает учительницей в той же школе, где и я.
– Учительница?
– Учительница истории в средних и старших классах.
– Петр! – снова зовет дежурный. – У тебя училка по истории какая была?
– По истории? – хмурится, пытаясь вспомнить.
– Не тупи, молодняк. Ты моложе меня. Вспоминай живо, какая у тебя была училка истории…
– Ольга Николаевна, – выдал Петр. – Божий одуванчик. Могла забыть на столе сумочку, парик и очки, но не забывала все важные даты сражений войны 1812 года!
– Вот! Училки сейчас пошли не теее… – тянет дежурный.
– Отпустите Журихину? – прошу я.
– Без документов ходить не стоит.
– Она просто не хотела потерять паспорт.
– Была застукана в злачном месте.
– Заблудилась, наверное.
– Пьяная.
– Выходные же…
– Ишь ты какая! На все есть причина. – присвистнул дежурный. – А ты у нас кто? Учительница по биологии?
– Я преподаю в начальных классах, – стараюсь не злиться и не нервничать, хотя изнутри порядком бьет от пережитого стресса. – Отпустите, пожалуйста, Журихину. Я прослежу, чтобы она больше не появлялась в злачных местах. Она действительно могла немного перебрать и забыться, потому что рассталась недавно с женихом, никак не может прийти в себя.
– Петр у нас не женатый! – лыбится дежурный.
У Петра после слов дежурного чай хлынул носом.
– Моя мама приличную девушку в невесты ждет, а не полуголую деваху… Отпускай Журихину. Места мало, нам сейчас новых красоток подвезут.
– Опять?
– Ага, Касымов звонил. Он сегодня в патруле, говорит, везу вам полный уазик подарков.
– Под конец смены! Оформляться будем черт знает сколько! Ладно. Одну сбагрим, работы меньше. Забирайте. Выдадим вам Журихину.
Альку выдали мне в таком виде, что я ахнула. Подруга прикрывала ладонями голую грудь!
– Аля! Где твой топик? – ахаю я.
– Порвался! – тушуется подруга. – Поехали отсюда поскорее, а?
– Как? Ты же полуголая. Боже… Мне и поделиться с тобой нечем, сама в пижаме прибежала! – начинаю искать в сумочке. – Дайте, пожалуйста, три листа бумаги! – прошу дежурного. – Три листа бумаги и степлер…
– А тебе зачем?
– Она же голая… Алька! – шиплю. – Почему ты голая?
– У меня топик порвали! – шмыгает носом Алька. – Проститутка какая-то! Дура с чего-то решила, что я на ее точке хочу работать, а я всего лишь… ждала кое-кого.
Дежурный протянул мне бумагу и принялся наблюдать за моими действиями.
– Кого ты ждала, Аля? Медведя, что ли? – я понизила голос. – Дурочка…
– Парня, который знает, где Медведь обычно бывает. Но кажется, я выбрала неудачное место для ожидания. Там точка уличных девочек была… Проститутка решила, что я буду работать на том же месте и полезла в драку, мой топик порвала! Вот так я здесь и оказалась. Еще телефон потеряла! И мне клок волос выдрали! – жалуется.
– Выходные – дома.
– Я больше никуда не пойду! – заверила меня Алька.
– Очень на это надеюсь!
Я соорудила из бумаги две пилотки, скрепила их степлером между собой, как чашечки бюстгальтера на груди Али, из широкой полоски скрепила заднюю часть.
– Не дергайся. Кажется, подходит… Только без резких движений и руками придерживай.
– Лифчик из бумаги?
