Аси, можно найти виноватых. Зачастую это сама жена. Мужчины, они ведь как дети: жаждут видеть в глазах половинки восторг и обожание. Им важно чувствовать себя сильными, несравнимыми, почти героями. Хочется проживать не одну жизнь, а две или три…
По-моему, это всё же эгоистичное желание усидеть на двух стульях. Нечестно и несправедливо. Я могу принять измену в случае, если у пары свободные отношения и такой формат оговорён партнёрами заранее. Меня, к сожалению, даже не спросили.
Чуть позже с работы возвращается Николай. Он вежливо здоровается со мной, целует в щёку жену и обнимает мальчишек. Добродушный толстяк с тёплым взглядом и открытой улыбкой. Разве такой, как он, может изменить? Хотя я, наверное, теперь ничему не удивлюсь.
Спешно откланявшись, вызываю такси и еду домой.
Уже в салоне проверяю мобильный. Ох, сколько там пропущенных звонков! Неизвестные номера игнорирую сразу же. Это, должно быть, Тимур пытался добраться до меня.
Увидев номер Эмилии Альбертовны, впадаю в уныние. Она уже в курсе. И я отвечу ей, обязательно! Как только буду готова поговорить без лишних сантиментов и эмоций.
Когда мой взгляд цепляется за номер Богдана, сердце почему-то пропускает удар. Недолго думая жму «Позвонить». Уж он, надеюсь, не в сговоре с моим мужем?
— Привет… — здороваюсь настороженно.
— Прости, что так поздно, Свет. Я по поводу оформления отеля, — поясняет спокойным тоном Богдан. — Сможешь приехать ко мне завтра во второй половине дня?
Богдан
— Богдан Сергеевич, вам как обычно? — спрашивает официантка.
— Только кофе.
— Могу предложить новинку! Вчера поставили арабику в зёрнах, с нежным медовым оттенком и послевкусием фруктов, шоколада и карамели…
Я отвлекаюсь, когда замечаю в зале её. Слова официантки уносятся куда-то в пустоту, фокус направлен на Свету. Она оглядывается по сторонам и, заметив меня, машет рукой, неторопливой походкой направляясь к столу.
— Ясь, новинки будешь впаривать клиентам. Мне как обычно. Двойной, без сахара.
— Хорошо, Богдан Сергеевич! Сейчас будет!
Откинувшись на спинку дивана, не могу отказать себе в удовольствии наблюдать за Светой. Округлые бёдра красиво покачиваются при ходьбе. Тонкая талия, высокая пышная грудь. Она раздражённо поправляет непослушные волосы привычным жестом — откинув их за плечи. Не просто чужая жена. Жена лучшего друга. Табу. Но ведь никто не может запретить мне нанять её на работу и просто смотреть?
Я влюбился в Свету ещё в школе. В скромную и застенчивую девчонку с длинными светлыми косами и озорными зелёными глазами. Затем она выросла и превратилась в красивую, эффектную девушку с модной стрижкой и ладной фигуркой, которую было не скрыть даже под балахонами, что заставлял носить её отец.
Меня штормило не по-детски, думал о ней постоянно. Сравнивал с другими девчонками, понимал, что они не дотягивают.
Перед армией не сдержался, первым проявил инициативу. И гори оно синим пламенем. Света, к моему удивлению, выдала ответную реакцию. Как впервые поцеловал её, наверное, никогда не забуду. Она отвечала неумело, но чувственно и нежно. Искренне и честно. И так крепко обнимала и льнула всем телом, что меня окончательно шарахнуло. Хочу её, и точка. После армии сто процентов женюсь, лишь бы ждала.
Света молниеносно отвечала на сообщения и звонки, и служба шла гораздо живее. Плевать было на режим, дедовщину и дикий голод. Главное, видеть её сообщения и слышать тёплый родной голос. Света смущалась, когда разговоры выходили за рамки. Робела, но заднюю не давала. Активно включалась в процесс, делилась откровенными желаниями.
В армии накрывало ещё больше. Я строил наполеоновские планы, мечтал о ней ночами и хвастал сослуживцам, какая охеренная девчонка ждёт меня на гражданке.
После того как Света перестала отвечать на звонки и кто-то из наших пронюхал, что она не дождалась, меня гоняли до полного изнеможения, чтобы ерунда всякая в голову не лезла. В части незадолго до этого паренёк один повесился. «Духом» был. Причина банальна: бросила девушка. Я, конечно же, в петлю лезть не собирался, но за то, что не дали расклеиться, был благодарен ребятам.
Вернулся из армии, эмоции поутихли. Понял, что у меня нет возможностей и шансов. Тимур Свете больше подходит — это ясно. У него семья чуть ли не весь город держит. Много денег и связей. Смирился, ничего не оставалось делать. Я бы не потянул её тогда.
А потом меня закружили личные проблемы. Заболела сестра, мечты о поступлении в пограничный вуз накрылись медным тазом. Впахивал на стройке, получал гроши. До тех пор, пока мать не вышла замуж за лечащего врача сестры.
Борис Алексеевич — отличный мужик. Вызвал меня на деловой разговор и спросил, хочу ли я что-то изменить в своей жизни или устраивает работа на стройке? Я хотел. Взял у него денег взаймы, перестроил дом, оставшийся от бабки в наследство, в небольшой придорожный мотель. У меня всё получилось, хлынули клиенты. Долг доктору я вернул и даже с процентами.
— Привет! — здоровается Света, поравнявшись со столом. — Я не опоздала?
— Нет, ты вовремя.
Она кивает, садится напротив и откладывает в сторону сумочку. Волнуется, это видно, потому что постоянно жуёт нижнюю губу. За две минуты, что мы находимся один на один, она всю помаду съела, но мне так даже больше нравится. Губы пухлые, вишнёвые, резко контрастируют со светлой, молочной кожей.
Официантка приносит кофе, спрашивает у Светы, что она будет заказывать.
— Чай. Зелёный.
«С жасмином», — автоматически добавляю про себя. До сих пор помню, какой она любит.
— С жасмином, — произносит Света, отложив на край стола меню.
За эти годы она ещё больше похорошела. Мне нравится видеть Свету счастливой и довольной, даже если таковой её делаю не я.
Она внимательно смотрит на меня:
— Богдан, сразу хочу сказать, у меня небольшой опыт работы. И такими серьёзными объектами я никогда не занималась, поэтому если ты нанял меня исключительно по старой дружбе, то прошу: не надо.
— Я видел твои работы на сайте. Мне всё понравилось.
Света открыто улыбается, обнажая ровный ряд белоснежных зубов, и складывает руки перед собой. Кажется, удалось сгладить напряжение, которое витало между нами с самого первого слова. И это уже хорошо. Я не собирался напрягать её своим присутствием.
Официантка приносит чай и тут же испаряется. В ресторане прибавляется посетителей, становится шумно.
Светлячок окончательно расслабляется и начинает оживлённо рассказывать о своём деле. Мне нравится её слушать. Нравится смотреть. Глаза непроизвольно скользят по женскому телу. После смерти отца она решилась носить более откровенные вещи. Сейчас на ней платье, которое оголяет хрупкие плечи
