Шторм - Агата Яд

Темнота почти полностью скрывала его лицо, но мне чудилось, будто я вижу ехидное выражение его лица. Рома выдержал паузу, а потом потянул меня за руку, заставляя принять прежнее положение. Как же много муженёк сумел разузнать обо мне? Если спросить напрямую, то он, конечно, не ответит. Счастливой — Рома видел, как я страдаю, но ничего не предпринимал, стараясь оставаться в тени. Почему так жестоко он поступил со мной?

— Это ты устроил мне встречу с Артуром, когда я праздновала своё день рождения, — и это был не вопрос, сейчас я могла трезво прокрутить в голове роковые события своей жизни.

Рома напрягся, но решил отмалчиваться до последнего. Я откинула в сторону одеяло и поднялась с постели.

— Я совершил глупость, — быстро вымолвил муженёк, хватая меня за руку. — Я не знал…

— Ой, к чему сейчас все эти оправдания?! — я выдернула свою руку из цепких пальцев муженька и отскочила от кровати.

— Я не знал, что ты такая красивая, — с придыханием произнёс Рома. — Ахмед Юсуфович постоянно рассказывал, какая ты капризная и требовательная. И когда они вдруг с моим отцом заговорили о свадьбе, то я был категорически против. И когда мы изредка встречались на семейных обедах, ты всегда вела себя высокомерно, будто делала великое одолжение, разговаривая со мной.

— Отец просил произвести впечатление на гостей, — промолвила я, обхватив себя руками. — Вот я и старалась! Я была с тобой всегда очень вежливой.

— Поэтому и одевалась, как старая бабка? — укорил меня Рома.

— Но это подло было подсылать ко мне Артура, чтобы я в него влюбилась.

— Когда ко мне попали снимки с твоей вечеринки, то я понял, как жестоко ошибся, — с печальным вздохом признался Рома. — Но ты уже сбежала из дома с Артуром. И я мог только помогать вам деньгами. Зара, я всего лишь хотел, чтобы ты была счастлива.

— Глупый, самовлюблённый мальчишка, — я подошла к кровати, и тёплая рука муженька коснулась моего запястья.

— Прости, — прошептал Рома. — Я хочу всё исправить. Завтра будет новый день, шторм закончится, и мы вернёмся домой.

И, конечно, я поверила своему муженьку. Но и в этот раз он меня жестоко обманул!

Я проснулась от громкого стона, повернулась к Роме и увидела кровь на подушке. Страх пронзил моё тело, даже пальцем пошевелить не могла.

— Зара, — позвал меня муженёк. — Помоги мне встать.

— Зачем? — глупо спросила я.

— Хочешь, чтобы я на постели истёк кровью, дура? — огрызнулся Рома, и мой страх ушёл, если муженёк опять начал обзываться, значит, жить будет.

— Сейчас, — я встала и помогла ему подняться.

Мы добрались до ванной, он умылся холодной водой, и кровь прекратила течь из его носа. Рома опустился на пол и обхватил голову руками.

— Что хочешь на завтрак? — спросила я, не зная, как нам быть дальше, если не подоспеет помощь.

— Тушёнку, — ответил Рома и криво усмехнулся.

— Как скажешь, милый, — печально вздохнула я.

— Злишься на меня? — он поднял голову и посмотрел снизу вверх.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Всё очень странно. Ты меня знаешь, а я тебя совершенно нет.

— Могу рассказать о себе, — предложил Рома.

— Пошли завтракать, — я протянула ему руку, он ухватился за неё, а потом раскрыл мою ладонь и нежно поцеловал.

По телу пробежал электрический разряд. Я знала Рому в двух ипостасях: когда он молчал и хмуро поглядывал на меня, и когда он называл дурой. Третья личина оказалась иной. Он мог просто требовать, чтобы ему прислуживали, и я бы подчинилась, опасаясь его головной боли и крови. Но муженёк решил начать это утро с ласки. Хотя «дуру» я уже выслушала с утра. И теперь признания, которые он сделал вчера, потеряли свою остроту. Я ведь сама позволяла Артуру обманывать себя, и глупо теперь винить других.

— Пойдём, — промолвила я, смущённо улыбнувшись.

Мы позавтракали макаронами и тушёнкой, съели очередную банку варенья, а затем отправились на прогулку. Над островом моросил мелкий дождик, но сквозь серую пелену пробивались солнечные лучи, они преломлялись и становились похожи на световые столбы, подпирающие небо. Мы шли по тропинке, спускаясь к пляжу. Я в халате, Рома в штанах и ошмётках рубашки — идеальная парочка.

Я наклонилась и подняла ракушку, показа её муженьку, тот с важным видом осмотрел мою находку и приказал:

— Дуй за ведром!

— Зачем? — удивилась я.

— Это устрицы, глупышка, — довольно ухмыльнулся Рома. — У нас будут деликатесы на обед. Живо беги за ведром.

Я от радости аж на месте подпрыгнула, потом рванула обратно к отелю, но на полпути вернулась и встревоженно взглянула на муженька.

— Помирать не собираюсь, — рассмеялся Рома, сообразив, почему жёнушка вернулась.

— Я быстро, — снова побежала к отелю, влетела на кухню, нашла пластмассовое ведёрко и поторопилась вернуться на пляж.

Рома к моему приходу уже насобирал приличную кучку устриц. Мы их погрузили в ведро, только вот тащить в гору тяжесть пришлось мне. Роме всё же стало плохо.

— Может, посидим немного? — я кивнула на камни, попавшиеся нам по пути.

— Лучше пойдём, — неуверенно ответил Рома.

Я поставила ведро на песок и усадила упрямца на один из камней, пристроилась рядом с ним и обняла за плечо.

— Хороший день, — сидеть в тишине не хотелось. — Какое чудесное море.

— Чёртов шторм, — проворчал Рома.

— В нашей ситуации надо искать позитивные моменты, — и мы, не сговариваясь, посмотрели на ведро, полное устриц.

— Почему мы не встретились раньше? — спросил Рома.

— Потому что ты не хотел меня замечать, — я положила голову на плечо муженька.

— Я был дураком, — неожиданно признался Рома.

— Ну я, по твоим словам, всегда дура, — холодный порыв ветра налетел на нас и задрал полы моего халата.

Рома обнял меня за талию и придвинул ближе к себе.

— Это можно считать за наше первое свидание?

— Да, — согласилась я.

Дождь усилился, мы сползли с камня и потопали в отель. Рома почистил устрицы, я отыскала в кладовке бутылочку белового вина. Конечно, хотелось бы лимончика, но за неимением его добавили в раковины соевого соуса. На улице быстро темнело, а мы сидели за столиком, пили вино и поедали устрицы. Романтика!

— Из развлечений у нас есть бильярд и карты. Что выбираешь? — муженёк уже начал планировать наш досуг.

— Я не буду играть с тобой в карты на раздевание.

— Жаль, — нарочито печально вздохнул Рома и подобрался к моим пальцам, легонько их сжал и хитро сощурился. — А в бильярд на раздевание?

— Голова больше не болит? — заботливо поинтересовалась я.

— Не