не в твоей войне с Саидом. Ты именно меня пытаешься вытащить. И я не понимаю почему. Это убивает.
– Я же говорил. Сотни раз, Ника. В моей жизни была девушка, которую забрали силой. Выдали замуж против воли, потому что так нужно, потому что другие были сильнее. И я никому этого не пожелаю, и не позволю, если в моих силах. Тогда я не мог… А сейчас пойду на всё, чтобы хоть ты оказалась в безопасности. Хватит моему дяде портить чужие судьбы.
Что?
Это же не…
Саид позволил забрать возлюбленную Эмина? Не остановил, не помог?
Не укладывается в голове.
– Приехали, красавица.
Мужчина кивает на аэропорт, а у меня сердце кульбит делает. И замирает.
Неужели сейчас всё закончиться?
Получится?
Уехать и оставить Саида в прошлом?
С тревогой смотрю на аэропорт, куда меня привез Эмин. Вот и всё, только дойти и улететь. А дальше – новая попытка начать новую жизнь. В глухом городе, с ребенком, в одиночестве.
Кажется, что семи лет не было. Всё повторяется, раз за разом. И снова новый забег от Саида, но сейчас причин куда больше. Если он найдет, узнает… Эмин доходчиво объяснил, что меня ждет. Хаджиевы не прощают предательства, а именно так решит Саид.
Шумно втягиваю воздух, не могу решиться выйти из машины. Кажется, что сейчас я в большей безопасности. Пусть с Эмином, который пугает. Который должен быть мертвым, а сейчас развязывают войну.
Мне нужно улететь, нужно! Сбежать подальше, молясь, чтобы в этот раз всё получилось. Раз и навсегда, последний рывок. Но страх покалывает под кожей, кружит голову. Кажется, что я задыхаюсь.
Натягиваю рукава спортивной кофты, с тревогой смотрю на Эмина. Кажется, что это какая-то подстава. Глобальная, сокрушительная. И если я сделаю хоть шаг, то проиграю.
Тревога нарастает, сдавливает тисками. Она настолько сильная, что почти можно прикоснуться. Словно даже воздух сгущается, неприятное предчувствие щекочет горло. Давит вокруг, тревожные колокола звенят в голове. А остальные этого не замечают.
А если Саид успеет, найдет меня?
Что, если он постарается вернуть?
А если Эмин использует меня в качестве приманки, и все его слова ложь?
Настолько накручиваю себя, что меня колотит. Дрожь бежит по телу, как электрический разряд. Подбрасывает на сидении, заставляя внимательнее следить за происходящим.
– Передумала, Ника? – Эмин не глушит мотор, и это тоже пугает. Сейчас меня пугает всё. – Я могу отвезти тебя обратно в убежище.
– Нет. Ты уверен, что лететь безопасно?
– Уверен. Фальшивые документы, публичный рейс. Страну я выбрал наугад, поэтому никто не предугадает. Затеряешься среди туристов на пару дней, потом ещё один перелет. Там встретят мои знакомые. Ты будешь в безопасности, как только покинешь страну.
– Покину? А до вылета?
– Всегда есть угроза. Я оставил другие задачи для Саида, но кто знает… Три часа решат всё, Ника. Либо он успеет тебя перехватить, либо ты сбежишь окончательно.
– Три часа, да? Хорошо, я справлюсь.
– С тобой не иду, мне не стоит светиться. Вещи выгрузить помогу, не переживай.
– Вещи? Я без ничего…
– Я позаботился об этом. Пошли.
Эмин открывает дверь, решая всё за меня. И не остается другого выхода, только последовать за ним. В лицо бьет морозный воздух, стараюсь вдыхать на всё легкие.
Три часа – это ничто, капля в море. Я семь лет бегала, что мне три часа? Дождаться регистрации, побродить по магазинчикам и улететь, оставляя прошлое позади.
Мне нужно позвонить маме, предупредить. Но не решаюсь, не сейчас. Может, когда буду вылетать из другой страны, напоследок. Саид говорил, что никогда не отслеживал эти звонки. Оставлял мне каплю приватности. Но кто знает, как он поступит сейчас?
Нет, рисковать нельзя.
– Удачи, красавица, - Эмин подмигивает, отдает мне большой рюкзак. – Там все документы, деньги на первое время.
– Как ты успел всё подготовить? Ты же не собирался меня отправлять.
– У меня всегда есть запасной план. К тому же, я знаю тебя, Ника. Схему ты помнишь, мы удачно с тобой сработались. Не облажайся.
– Не дождешься.
Не прощаюсь, просто разворачиваюсь и шагаю к входу. Мужчина не вселяет мне доверия. Недо-друг, недо-враг. И чем дальше я буду от всего семейства Хаджиевых, тем лучше.
В конце концов, что может случится за три часа?
Я не знаю, чем мне заняться. Что именно делать, пока таймер отсчитывает секунды до отлета. По зданию снуют сотни людей, а кажется, что мне здесь места нет.
Ловлю боковым зрением, как прощается какая-то влюбленная парочка. Обнимаются, целуются, а у меня сердце сдавливает. Словно в мясорубку кинули, ненужный орган.
Такой глупый орган, который чувствует слишком много к человеку, который ничего не чувствует ко мне. Неправильная любовь, ядовитая. Смертоносная. Хаджиев не тот, кого следует любить.
Опасный, жестокий, ледяной.
Я для него лишь галочка в списке. Доказательство, что стоит захотеть, и Саид получает всё. Находит слабые точки, бьет, пока не получит согласие. А после забывает.
Кто знает, если бы Эмин не похитил меня, через сколько сам Саид отпустил бы? Такие мужчины не долго наслаждаются одним и тем же. Я боялась, что наша связь затянется на долгие года… И боялась, глубоко в душе, не признаваясь самой себе, что скоро всё закончится.
– Извините.
Два ребенка чуть не сбивают меня с ног, несутся дальше. Мальчишка, чуть постарше, пытается догнать девочку. А я смотрю и не могу поверить, что у меня тоже скоро появится ребенок.
Дочь или сын Саида, о котором мужчина не должен узнать. Я знаю мужчину, его повадки. Всей их семейки. Лучшая подруга вышла за брата Саида, и я помню, как тот относился к детям.
Может, Хаджиевы и не самые порядочные. Убийцы, бандиты, монстры. Но семья для них не пустой звук, сам Саид об этом говорил не раз. И ребенок… Ребенок тоже станет частью семьи, если мужчина узнает.
Саид не простит предательства.
Не позволит остаться рядом с малышом.
– Можно мне воды? – прошу продавщицу, когда меня начинает мутить всё сильнее. – И шоколадный батончик, спасибо. Оплата наличкой.
Крепче прижимаю к себе сумку, боясь потерять. Вряд ли здесь найдется смельчак-грабитель, который захочет попасть на сотни камер. Но рисковать и проверять не хочется.
Я не в бегах всего несколько недель, но кажется, что вечность. Растеряла все навыки, страх зашкаливает. Столько лет справлялась, а сейчас разучилась. Потому что в
