что не дай Бог у них случится роман с молоденькой студенткой. Он никогда не боялся, у него была любимая Альбина. И надо же такому случиться – появилась я. Вчерашняя студентка.
Я как-то сразу поняла, как вести себя с Маруськой.
А вот со старшей дочерью – со Стаськой - было трудно, очень. Она не принимала меня. Ревновала сильно. Еще и возраст такой, тяжелый. А я совсем молоденькая. Первое время ничего не понимала, плакала только. Лев тоже мало что понимал. Он вообще ее воспитанием не занимался – все на Альбине было. Как остался один – не знал за что хвататься.
А потом как-то к Стасе девчонки пристали на улице, старшие. Прицепилась компания. А я как раз из магазина шла. Увидела. Налетела на них, как фурия! Разогнала. Одну даже сумкой огрела – мать потом ко мне разбираться пришла, так я ей все высказала! Девочка сирота, мать похоронила, совесть бы поимели к ней приставать! И к директору школы пошла. В общем, сама забыла, что мне всего двадцать два и я только после института!
Стася после этого как-то оттаяла. Стала спокойнее. Поняла, что я не заняла место ее мамы, а просто… Просто заняла свое. Вот и все. Понимая прекрасно, что если бы была жива Альбина – меня бы тут не было.
Нет, я знала, что Лев меня любил! Он любил! Но если бы Альбина была жива – он бы в сторону другой женщины и не посмотрел бы. Он и со мной таким был…
Ох… закрываю глаза, сидя за кухонным столом. Чувствую, как слезы накатывают.
Мне его очень не хватает.
И Стаськи тоже не хватает. Но…с ней другая история. И лучше вообще не вспоминать сейчас.
Быстро собираюсь, одеваю Аленушку. К доктору всегда все самое красивое!
Выкатываю коляску из подъезда. И зачем меня вызвали в поликлинику? Какой плановый осмотр? Какие анализы? Мы, вроде, все по плану делали в три месяца?
Очень боюсь, что сейчас в поликлинике мне начнут задавать ненужные вопросы.
К счастью, все проходит гладко. У Алёшки берут кровь из пальчика, мазок изо рта – объясняют, что это стандартная процедура, посев на возможные вирусы. Ребенок питается смесью, могут быть стоматиты.
Я вот не помню, что с Марусей что-то такое было. Хотя, правильно, с Марусей я стала по врачам ходить, когда ей уже больше двух было.
Возвращаемся к дому. Вижу на стоянке знакомый белый внедорожник.
Интересно, опять приехал. В гости к кому-то? Или квартиру купил?
Смысл ему покупать тут квартиру? Его машина стоит, наверное, дороже нескольких.
Да уж… квартирный вопрос меня беспокоит сильно. Переехали к черту на кулички...
Ипотеку я брала, когда у меня была постоянная работа, сейчас я самозанятая. Правда, по кредиту за эту квартиру я расплачиваюсь, сдавая хорошую трёшку, которая осталась девочкам от отца. Но постоянно опасаюсь, что в банке могут что-то придумать и повысить платеж, или процент. Или еще что-нибудь придумают. Тогда не знаю, что будет.
- Добрый день.
По телу проходит дрожь. Узнаю голос. Красивый, мягкий, не такой низкий как был у Льва, но приятный.
Поворачиваюсь, и вижу его – вчерашнего красавчика.
Он и сегодня красавчик.
А я… Нет, я сегодня выгляжу приличнее. Глаза подкрасила, волосы выпрямила, и надела не джинсы, а длинное трикотажное платье и те самые зимние сапоги на платформе, в которых с коляской два часа не погуляешь.
И все равно рядом с ним я выгляжу совсем не комильфо…
- А вы красивая…
Неужели?
- Добрый день, - повторяет красавчик, а я просто смотрю на него.
Хочется съязвить, ответить что-то вроде – день был добрым, пока не увидела вашу машину, но решаю, что смысла грубить нет. На этот раз его белый экипаж припаркован по всем правилам.
Дальше молчать уже вроде бы и не вежливо. А я все-таки девушка воспитанная.
- Здравствуйте. – он ухмыляется, довольный видимо, что добился от меня ответа. Я толкаю перед собой коляску со спящей Алёшкой, двигаясь к подъезду.
- Опять гуляете?
- Нет, в поликлинике были.
- Надеюсь, ваша дочь здорова?
- Да, спасибо. Просто плановый осмотр.
- Хорошо.
Продолжаю идти вперед. Незнакомец чуть поодаль.
- Простите, а как вас зовут?
Что? Зачем ему это? Смотрю недоуменно. А он улыбается и протягивает мне руку.
- Роман.
- Извините, я не настроена на знакомство. – хочу сказать надменно, а получается как-то затравленно. И тут же понимаю, что щеки могут согреть все тело своим жаром.
- Даже имя не скажете?
Разглядываю его, не понимая в чем дело.
Что ему от меня надо? Может, он какой-то мошенник?
Ну, знаете, есть такой тип - альфонс.
Он находит женщину, представляется таким из себя богатеньким Буратино, а потом в какой-то момент оказывается, что у него с бизнесом траблы, нужны срочно деньги, и вот он просит, чтобы женщина на себя кредит оформила, и ему деньги отдала. У таких как правило хорошая машина и дорогие шмотки. Но машину, чаще всего, он сначала берет напрокат, а потом рассказывает, что в ремонт сдал, а сам пересаживается на каршеринг, или на такси.
О, Господи, какие мысли мне приходят!
Неужели я выгляжу как дурочка, которую можно вот так «напялить»?
Усмехаюсь – в принципе, не только выгляжу…
Геночке же удалось… именно красиво «развести» на бабки.
Я была в жутком состоянии после смерти Льва. Он ушел, как и его первая супруга. Слишком внезапно, чтобы быть готовыми и осознать.
Нет, его беспокоило сердце, но он не придавал этому значения. А я… Сейчас мне кажется, что я просто была слишком легкомысленна, чтобы понять. Молода и глупа. Мне казалось – ну что я буду заставлять взрослого мужчину таскаться по врачам? Он ведь сам понимает свой организм? Лев уверял меня, что это просто невралгия, ничего серьезного. А я, дурочка, верила.
У Стаси был выпускной класс, она готовилась к поступлению в ВУЗ, репетиторы. ЕГЭ, море нервов. А Маруське только предстояло пойти в школу, тоже нервотрепка, еще и очередной кризис возраста.
Год был просто аховый.
Мне казалось нормальным, что Лев стал быстрее уставать – он же много работал. И цвет лица изменился. И сам он похудел.
Я заставляла его пить витамины, даже ругать начала, что взвалил на себя столько дел…
Мне позвонили из института.
Он упал во время лекции. Обширный инфаркт.
Я помню, как мы сидели с девочками обнявшись. Маруська рыдала. Мы со Стасей… у нас
