хотелось так думать. — Ну, главное, сегодня решить смогла хоть что-то? И вообще — за эти три урока вы продвинулись хоть немного?
— Да, мы прямо… Убежали вперед, — хмыкнула я, вспомнив, как в первый день Архип довольно зло звал меня тупой, на второй — почти ласково Балдой, а на третий…
Целовал меня и признавался в любви.
От этих воспоминаний по животу запорхали бабочки, щекоча крылышками стенки желудка.
— Это хорошо. Значит, что-то да отложилось.
— Ой… — даже схватилась я за него руками.
Это чего такое?
Каждый раз эти…бабочки буду порхать по животу, едва я вспомню о нем и его мягких губах?
— Что с тобой? — обеспокоенно вгляделась в меня мама.
— Да живот что-то…
— Болит? Ну вот, небось опять сухомятку ела весь день! Ох уж эта молодежь! Не берегут себя, а мамам потом лечить вас. Сейчас я принесу таблетку и имей в виду — запишу тебя к врачу. И не сопротивляйся.
— Да не надо, мам, — остановила я ее, удерживая за руку, когда она попыталась встать из-за стола. — Уже прошло.
— Да не обманывай, — не сдавалась она. — Просто к врачу идти не хочешь и чтобы я ругалась.
— Нет, мамуль, все правда нормально. Честно, — посмотрела я в ее глаза. — Просто прихватило чуть. Я пойду к себе, полежу, и все пройдет. Не нужно врача. И кстати, я обедала в школе — там хорошо готовят. Как в ресторане, не чета нашей старой школе.
Кстати, мама уже тоже больше там не работает — Володя устроил ее в престижный лицей и теперь она преподаватель совсем другого уровня.
— И что ты там ела?
— Суп и тефтели с рисом, — ответила я чистую правду. Это был едва ли не единственный вопрос от нее, отвечая на который я не солгала.
— Точно не болит больше? — настороженно уточнила мама.
— Не болит.
— Ну смотри, — покачала она головой. — Твое ведь здоровье. Я не могу же за тобой как за маленькой смотреть постоянно.
— Да и не нужно, ма, — убеждала я ее. — Все отлично. Спасибо за чай. Пойду к себе… Что-то устала.
— Ну давай, — ответила она, забирая у меня из рук чашку. — Отдыхай, конечно.
Я поднялась к себе, но едва успела прикрыть за собой дверь спальни, как ее беспардонно распахнули, и по моим ощущениям, ногой.
В мою комнату влетела Динка…
Я так и застыла с толстовкой в руках, которую сняла с себя и собиралась уложить в шкаф, но влетевшая Дина меня настолько обескуражила, что я вообще забыла, что делала.
— Ты чего так врываешься? — спросила я ее, немного придя в себя и все-таки занялась толстовкой. — Стучаться не учили?
— Где ты была? — спросила она, проигнорировав нормы приличия и все, что я сказала ей до этого.
Я хмыкнула и скрестила руки, приняв тем самым закрытую и совершенно не дружелюбную позу.
— А с каких пор я обязана нести перед тобой отчет? Ты что, возомнила себя моей мамой?
— Где ты была? — повторила она и сделала несколько шагов ко мне, почти зажав тем самым меня у стены.
— Эй, полегче! — отпихнула я ее от себя. — Ты совсем рехнулась, что ли, сестра ты моя дорогая? А ну-ка отойди.
— Тебя не было дома, и его не было онлайн тоже.
— Кого? — прикинулась я идиоткой.
Да как она так точно вычисляет, когда я бываю с Ветровым?
— Архипа.
— И что? — развела я руками. — То, что нас обоих не было онлайн, ты будешь считать прямой уликой того, что мы явно были вместе? Какая глупость, боже…
Я откровенно рассмеялась. И надеюсь, искренне.
— Не выпендривайся, — снова приблизилась она, глядя на меня как тигрица на зайчонка. Даже напугала меня своим сумасшедшим хищным взглядом. — Я знаю, что уроки алгебры тебе дает Архип.
— Откуда такая информация? — спросила я, мечтая от нее отодвинуться, но дальше была стена.
— Догадалась сама. Ты была с ним?
— Я была с Катей.
— Я видела, как она и Питерский уехали от гимназии еще в три часа дня. Ты врешь.
Черт. Ну откуда я могла знать, что Романова попадется на глаза Динке и сломает наш план? Я же не могла таскать везде Катю с собой, чтобы наша тайна сохранилась.
Я просто молчала, не зная, что говорить. Сейчас любая ложь будет глупой и может спровоцировать Динку на какую-нибудь гадость.
— На этот вопрос ты мне ответила, — подвела сводная сестра резюме моему молчанию. — Сегодня ты очень поздно вернулась. Можно было весь учебник прорешать. А я ведь предупреждала тебя… Ты была с ним?
— Нет, — врала напропалую я, совершенно не зная, что делать.
Она застала меня врасплох и откуда-то знает как все было на самом деле. Динка — не моя мама, сводную сестрицу оказалось не провести.
— С ним, — улыбнулась она как маньяк. И я стала серьезно опасаться за свою жизнь.
— Ты с ним целовалась? — спросила она, ухватив кончики моих волос, собранных в конский хвост и потянула на себя.
— Дина… — ухватилась я за свои волосы, которые она и так уже прилично натянула. — Это уже несмешно. Остановись со своей больной ревностью, он того не стоит!
— Ты права, это уже несмешно, — прошипела она мне в лицо, изо всех сил натянув хвост из моих волос. — Ты пахнешь им, дрянь. И у тебя губы распухшие. Ты с ним точно целовалась. Молись тогда…
— Слушай, ты! — Я изловчилась и ухватила ее за волосы. — Ты меня уже достала! Будет больно мне — будет больно тебе.
— Ай, больно!
— Тогда отпускай.
— Ни за что! Пусть тебе будет больно и плохо, как мне! — кричала она, словно сумасшедшая. — Вот останешься без волос, и никто на тебя уже не посмотрит. Архип бросит тебя!
— Но он все равно не вернется к тебе! Неужели ты такая глупая, что не понимаешь этого? Очнись, он тебя не любит! Буду не я, так другая.
— Стерва! Дрянь! Как я тебя ненавижу!! — выла Динка и со страстью садиста тянула мои волосы. И ей было словно плевать, что я тяну ее волосы в ответ. — Чтоб ты сдохла!
— Кристиночка, я… — раздался голос моей мамы. — Девочки! А ну-ка прекратите драку, немедленно! Володя! ВОЛОДЯ!! Девочки дерутся!
— Отпускай уже, идиотка! — крикнула я Дине, но там крабом вцепилась в меня, хоть и ныла от боли сама.
— Отпускайте друг друга! — гаркнул рядом с нами Владимир. — Живо. Обе! Ну? Раз, два, три — отпускаем.
Отца Дина послушала и разжала пальцы, выпуская мои волосы, и я сделала тоже самое.
Мы выпрямились и отошли друг от друга,
