нас с Зойкой и Соней свой чат. Мы часто там переписываемся и скидываем разные картинки и видео. Это нас сближает. Мы не так часто видимся, а это хороший способ всегда оставаться на связи.
“У меня свидание. Вопрос: стоит ли переходить черту, если это способ снова убежать от себя?”
Откладываю телефон и смотрю на Мишу. Он напоминает мне одного человека, с которым также пыталась забыться.
Ответ на сообщение приходит быстро.
“А что для тебя значит перейти черту, Апраксина?”
Меня бросает в пот. Крупные капли стекают по спине.
– Черт! Черт! Черт! – ругаюсь я.
– Что-то случилось? – голос Миши участливый.
Смотрю на него, будто он оказался напротив меня только что. Ведь на доли секунды я забыла о его существовании.
“Извини, я не тебе”
Пытаюсь удалить то сообщение, что по ошибке отправила Глебу. Он был последним, кому я писала сообщение, всего лишь одна строчка – ссылка с локацией. Надо было удалить сразу, чтобы в первых рядах был наш чат с девочками. Но глупая Мила этого не сделала.
“Хм… обидно. И что за черта то? Мне просто любопытно”
Снова откладываю телефон. Зачем отвечать на его сообщение? Оно ничего не значит. Просто ошибка. Моя ошибка.
“Вы излишне любопытны, Глеб Навицкий”
Все-таки пишу ответ и улыбаюсь.
Это не остается незамеченным от Миши. Тот пытается взглядом зацепить сообщения.
– М?
– Ты улыбаешься… – взгляд гуляет по моему лицу, пытаясь найти там ответы.
– Подружка написала, – нагло вру я, ни тени сомнения.
“Грешен. Сознаюсь. Как свидание?”
Такой сладкий звук входящего сообщения. Греет душу. Солнышко, чьи лучи будят по утрам.
“Превосходно. Лучше еще не было”
Я провоцирую. На кончиках пальцев легкое покалывание. Это нетерпение. Хочется то и дело вертеть в руках телефон и смотреть на экран, чтобы в случае чего, сразу открыть входящее сообщение.
– Ты в курсе, что мы едем на гастроли с постановкой? Видела список городов?
– М? – уже не в теме. Его голос отдаленный. Он мешает, отвлекает.
– Я, например, очень хочу в Питер, а потом Сочи. Представляешь, отыграл спектакль и идешь отдыхать, развлекаться. Не зря я мечтал быть актером.
– Мне казалось, ты танцор? – взгляд от экрана не отрываю. Гипнотизирую его. Но пока тишина. Люблю, когда мое слово последнее, но не сейчас. Особенно не хочется это с Глебом. Чувствую себя проигравшей.
– Ты права. Но танцор тот же актер, правда. Мы можем не только играть, но и показывать все, что чувствуем, через тело, да? – Миша пытается снова вернуть меня в беседу. А я не совсем здесь. Оболочка только. Сознание куда-то уже улетело. Наверное, в те времена, когда нам было хорошо.
“Обидно, балеринка. А как же карамельный поп-корн? Я, между прочим, его тогда отдельно заказывал. В том кинотеатре он был галимым!”
“Хм, не помню”
“Сучка! Балетная сучка, вот кто ты”
“Узнаю тебя, Навицкий!”
Злюсь. Снова оскорбляет. Но почему-то сижу и улыбаюсь.
– У тебя загадочная улыбка, – встревает Миша, – ты вообще очень красивая, Милка.
Миша опускает взгляд, рассматривает свою тарелку, где не осталось ни капли сгущенки.
– Спасибо, – отвечаю.
Мы выходим из кафе. На улице совсем темно. Город во власти ночи. Но они уже теплые, только легкий ветерок перебирает пряди волос, что выбились из прически.
– Спасибо за вечер, Мила. – Миша берет меня за руку, несмело. Я еще чувствую его неловкость. Понимаю, что я ему нравлюсь, даже слишком. Под неоновой вывеской кафе его кожа кажется белоснежной, а в глазах множество бликов, что они стали похожи на драгоценные камни. Красиво. Мне нравится такая картинка.
– И тебе спасибо за приглашение. Извини за, – я показываю на телефон, что еще держу в руке. Нет, сообщение уже не жду. Я вообще ничего не жду от Глеба Навицкого. Это бесполезно. А нет, только развода.
– Понимаю. Подружки.
Я лишь пожимаю плечами. Говорить правду – неправильно. Да, этот тот случай, когда эти правила надо соблюдать. А врать я не вижу смысла.
– Я бы предложил проводить тебя до дома. Но знаю, что ты на машине.
А вот здесь тебе минус, Миша. Предложить бы мог. Теперь не узнаешь, согласилась бы я или нет.
На прощание он клюет меня в щеку. Да, именно так. Это не поцелуй. Но даже такое касание хочется стереть. Отпечаток его губ на своей коже жжет. Неприятно и противно.
Мистер М говорит, что если тебе неприятно, то не надо терпеть. Надо ценить свои чувства. Не идти против себя. Но важно понять свои истинные желания и истинные эмоции. Что я испытываю? Что я чувствую?
Проклятый Мистер М. Даже в такие моменты его слова всплывают в памяти.
Дохожу до машины, завожу двигатель. Сейчас это обыденные вещи. А какое-то время назад я зареклась садиться за руль. Никогда и ни за что.
“Апраксина, переписываться с мужем на свидании… ай-ай-ай. Где Ваши манеры, госпожа экс-Навицкая?”
“Ты меня отвлекаешь!”
“Уже перешла черту?”
Ничего не отвечаю. Пусть думает, что хочет. Но, признаюсь, несколько раз брала в руки телефон, когда придумывала достойный ответ. С нотками сарказма. Или просто шутливую фразу.
Домой доехала уже за полночь.
У меня маленькая квартира-студия. Папа хотел купить другую, побольше. Но я не вижу смысла. Здесь мне уютно. Комфортно. Как говорят, мой дом – моя крепость? Вот именно так.
Уснула быстро. Так всегда бывает после выступлений.
А утром я вижу непрочитанное сообщение. Глеб.
“Он не стоит того, чтобы ты переходила черту с ним. Балеринка, он ел блинчики со сгущенкой!!!”
Мила.
Свой выходной я обычно использую по максимуму. Встаю позже обычного, валяюсь в постели, могу посмотреть последние серии фильма.
Только потом варю себе эспрессо и думаю над тем, чем занять оставшуюся половину дня.
Прочитав сообщение от Глеба не находила себе места. Мысли разные. Начиналось все безобидно: он просто проходил мимо и увидел нас в окне. А потом я навыдумывала невозможное: ему не все равно и он проследил за мной. Как иначе он узнал про наш заказ в кафе?
Может, стоит этот вопрос задать ему?
Беру в руки телефон, открываю нашу переписку и зачем-то пробегаюсь глазами по этим строчкам. Внутри разносится тепло, а улыбка расплывается. Я вспоминаю его взгляд, его касания. Как таяла, как сгорала. И как оборвалось все в один миг.
Телефон отложить не успеваю. Он загорается.
“Зойка”
– Мы будем через пять минут у тебя. – Тон, не терпящий возражений.
– Через пять?
Я смотрю на свою студию. Кровать незаправлена, на тумбочке у кровати
