взяла трубку, отменив первую просьбу:– Не надо, сама вниз спущусь.
Она приложила телефон к уху и сразу же:
– До сих пор дрыхнешь?– резким недовольным голосом.
Отвечать в ответ настолько же грубо не хотелось. В благодарность за розы, чудесный сон сотканный из приятных воспоминаний. Она дружелюбно ответила:
– И тебя здравствуй любимый, хорошей субботы.
– Как может мне быть хорошо в самолёте?
– Ты уже в Шереметьево?
– Я даже в салоне. Ты вообще меня слышишь?
– Отлично!
– Отлично что? Муж улетает– жена свободна?
Она усмехнулась, уверенная, что Павлу уже доложили, где и с кем она была вечером.
– Свекровка – блядь снохе не верит!– парировала она, начиная терять терпение.
– Прекрати говорить со мной матом.
– А ты не выноси мне мозг с утра.
– Я просто волнуюсь.– Сухой жёсткий тон не соответствовал произносимым словам.– Алиса одна в большом доме.
– Не считая няни, охранника, домработницы, её мужа и…
Он перебил. Выдав без перехода, как ультиматум:
– Кто прислал тебе розы?
А вот теперь сердце ухнуло вниз, похоронив попытки выставить себя перед собой сукой неблагодарной, как и любые раскаяния с муками совести.
– Сама заказала.– Горькая ухмылка не сходила с пухлых губ.– Нина могла предсказать все слова и ходы с точностью до эмоций на красивом лице по ту сторону связи. Непримиримый собственник…
– До садовых роз ещё с месяц, а ты в последнее время забыл, как я их люблю.
– С кем ужинала?– Сделал он вид, что не расслышал последней фразы.
– С Юлькой. Позвони и спроси.– Она чуть слышно хмыкнула, представив, что ответит подруга.
– А она так и расскажет.
Нина тяжело вздохнула, не понимая его претензий. Не хочешь, чтоб жена покидала дом – ночуй в нём. На душе становилось гадко. Позвонил, чтоб устроить разнос и не одного вопроса о здоровье, как спала, что собираешься делать. Пусть не интересна она, но хотя бы спросил о дочери.
– К чему этот звонок? – начинала она закипать. – Пожелать мне хорошо оставаться? Тогда и тебе весёлого перелёта.
– Я работать лечу,– он не говорил, а рычал, даже не камуфлируя ревность,– а ты, похоже, остаёшься веселиться.
– У ебливой куме только хрен на уме.
– Я сказал – прекрати! Не раздражай фразочками от твоей матери.
– Даже не начинала, Светличный.– Она хмыкнула, зная, чем загнать его в угол.– Меняй рейс, я домчусь без пробок менее, чем за час и рванём вместе, вспомним молодость. Трахнемся в туалете, завиртуозю минет под пледом. Будет не скучно.
– У меня назначены встречи.– Он отбрыкивался от неё быстрой скороговоркой.
– Тогда не делай мне нервы. Пусть китайцы тебе сосут. Прилетишь – набери.
– Что тебе привезти?– он смягчил тон, почувствовав, что вывел её из себя.
– Счастье…
И сразу гудки сброшенного вызова, набатом бьющие в ухо.
– Ну, вот и поговорили…
Нина кинула трубку на постель. Белое пятно на светло–синем. Облачко на горизонте безбрежного неба. Чувство чего–то неотвратимого сжало сердце. Она накинула короткий персикового цвета халатик, сунула ноги в шлепки на небольшом каблучке и направилась в комнату дочери. Размышляя на ходу, кто успел доложить о цветах и её позднем возвращении? Нина усмехнулась, представив, что было бы останься она вчера с Игорем. И тут же вопрос: «От кого на самом деле букет?» – ответ не приходил в тяжёлую голову.
Она передумала и решила сначала спуститься. Алиса, как мама, не любила просыпаться и почти всегда с утра пребывала в плохом настроение. Нина прошла сразу на кухню, источающую аромат свежей выпечки. Стакан чистой воды из холодильника остудил бурлящее негодованием нутро.
Тося колдовала над завтраком. Сырники и её любимые слойки с повидлом уже лежали на блюде.
– Я позавтракаю здесь, с тобой.– Не хотелось оставаться одной в огромной столовой. Она забрала телефон, отодвинула стул и присела на краешек, проведя пальцами по дисплею. Куча пропущенных вызовов, кроме тех, что по работе. Десять от Паши, три от Игоря, один от Юльки и три неизвестных. Она начала с последних. Два от потенциальных клиентов, на одном абонент оказался недоступным.
Игоря тревожить не стала, ни к чему будить спозаранку его жену. Сам перезвонит. Рабочие будут в рабочие дни, пусть учатся самостоятельно решать рутинные вопросы. Оставалась Юля, но при чужих ушах звонить ей она не станет, да и не в такую рань. Кувыркалась, небось, всю ночь – бедолажка– тёрла ляжки.… Сама себе пожелав:– «Не завидуй!» Нина пролистала СМС–ки от Ковалёва, в которых было и пожелание спокойной ночи, и вопрос о здоровье, и с добрым утром – красавица. Губы расплылись в довольной улыбке. Настроение поползло вверх.
Она уплела с удовольствием пару сырников, булочку, запила всё свежесваренным кофе, чмокнула Тосю в щёку в знак благодарности и направилась к дочери.
– Нина Сергеевна вы заходили в гостиную?
Застал её вопрос на пороге кухни.
– Нет, а что?
– Там такой букееет…– в восхищении протянула повар и горничная в одном лице, разведя руки в стороны.– Саша вчера принимал, охранник уже спать ушёл.
« Точно! От Игоря, как я могла забыть? А вот про него Паша смолчал, значит, сдал охранник,– размышляла она.– И не уволишь суку продажную».
Букет на самом деле был огромным. Очень красивым и благоухающим. Она удивилась, как не почувствовала его сразу. Аромат экзотических трав перебивал запах белых и нежно–розовых бутонов собранных вместе. Он разливался по всему дому. «Вот так на нервах и обаянии можно лишиться и слуха». Подумала она, сравнивая эти цветы с букетом из одних роз. Не зная, какой поставить на пьедестал.
Чувство предательства кольнуло грудь. Тот красный не был богато – роскошным, но он был первым.
Она поменяла ведёрки местами, надеясь, что Павел задержится в командировке до времени, когда цветы завянут и придётся их выкинуть. Объяснить наличие двух разных будет сложно.
А ещё она очень нуждалась во времени на «хорошенько подумать».
Дома Нину ждали: спящий ребёнок, ужин в контейнерах, убранный в холодильник и…букет! Первый за долгое время. Красные розы, полные страсти, в красивом белом картонном ведре с милой отделкой. Она удивилась, как Игорь сумел так быстро организовать доставку, и где раздобыл адрес, хотя разве это проблема для хорошего айтишника?
Она так и не успела расспросить, где и с кем он живёт, чем сейчас занимается? Восемь лет назад
