есть одуванчик. Она сирота. Ее воспитывал дед, а Дубцов, он как таран.
— Угу, — вздыхает она, заглядывая в стоящий на подоконнике пакет. — Блин… — бормочет, доставая оттуда колбасу. — Забери ее домой. Меня от нее тошнит…
— Класс, — фыркаю. — Положу ее в карман.
Анька улыбается.
— Как у тебя дела? — спрашивает, посмотрев на меня.
— Эмм… — заправляю за уши волосы. — Волшебно.
Рассказываю ей о своей работе, когда в коридоре возникает ее муж.
Бодро шагая, он тащит в одной руке увесистый пакет, а во второй спортивный рюкзак. Его голова коротко острижена, на плечах черный пуховик, на ногах спортивные штаны и кроссовки. Он слишком высокий и привлекательный, чтобы его можно было не заметить, но я все равно бормочу:
— Легок на помине.
— Ммм? — обернувшись, Анька находит его глазами, и я понимаю, что перестаю для нее существовать, как и весь мир.
— Ладно, я побежала, — быстро клюю ее в щеку и забираю с подоконника свою сумку.
— Пока…
Дубцов молча мне кивает, проходя мимо.
Сворачивая за угол, я вижу, как они прилипают друг к другу в объятьях, а потом Кирилл нежно убирает ей за ухо прядь рыжих волос.
Меня цепляет мысль, что это как раз те отношения, в которых друг другу не врут. Во-первых, потому что Аня патологически неспособна врать, а во-вторых, они как приклеенные. Может, они даже мысли друг друга читают?
Пока иду к машине, ветер треплет мои волосы.
Я не надела шапку, но салон, слава богу, еще не успел остыть.
Вернувшись домой, я выслушиваю нытье своей сестры о том, что сегодня пятница, а ей так и не вернули телефон. Принимаю ванну, после чего сажусь за свой доклад и разделываюсь с ним почти в полночь.
— Надеюсь, я не должна читать тебе лекцию о контрацепции и социальной ответственности, — стоит над моей душой мама, когда утром я аккуратно пристраиваю у себя на голове шапку. — Мне хватает твоей сестры, чтобы сажать себе нервные клетки.
— Просто отдай ей телефон, — говорю, подкрашивая губы. — Иначе она всех достанет.
Сейчас десять утра, а Василина по выходным не просыпается раньше одиннадцати.
— Обойдется, — фыркает мама. — Она же неуправляемая. Ты знаешь, что она сказала учительнице позавчера? Что не посмотрела какое-то там видео, которое им задали посмотреть дома, потому что она очень занятой человек!
Прыснув от смеха, беру с тумбочки свой рюкзак.
— Видео длится полторы минуты, — продолжает она. — Я освобожу ей время. Отец разбаловал ее. Ей нужен не телефон, а ремень.
— Фу… — закатываю глаза. — Ты не такая, — целую ее щеку, собираясь выйти за дверь.
— Карина, — вздыхает мама. — Если я звоню, ты берешь трубку.
В последний раз я ночевала на чужой даче в год окончания школы. Мы тогда всем классом так напились, что чуть не спалили её.
— Оки! — взмахнув рукой, выхожу из квартиры.
Белый утренний свет режет глаза.
“Лексус” Влада ждет у тротуара, и, вдохнув поглубже, я в него сажусь.
— Привет, — расслабленно говорит Влад, осматривая меня от макушки до носков зимних «сникерсов». — Давай сюда, — забирает у меня рюкзак и отправляет его на заднее сиденье.
Там уже расположился его собственный рюкзак, но мой на его фоне выглядит очень «девчачьим». Аляповатые цветочки и коричневая кожаная окантовка.
— Привет, — улыбаюсь, немного смущаясь.
Он смотрит на меня так, будто одобряет каждую деталь. Лицо, волосы, которые я аккуратно разложила на плечах, цвет моей куртки, потому что этот сиреневый мне идёт.
Сам он выглядит потрясно. Как картинка из журнала. Его одежда идеального качества, такая, будто он вчера срезал на ней брендовые ярлыки. И сидит все это на нем соответствующе. Парка, черная футболка и джинсы с парой дырок на коленях, через которые видны голые участки загорелой кожи.
Положив на бардачок локоть, склоняет набок голову и тянется ко мне, чтобы поцеловать. Подавшись вперёд, встречаю медленный легкий поцелуй, от которого в животе шевелятся бабочки.
— Отлично выглядишь, — говорит, отстраняясь.
— Спасибо, — пристегиваю ремень.
— У меня есть абонемент в тренажерку, хочешь, подарю? Полугодовой.
Смотрю на него удивленно, стараясь не выдать взрыв смятения в душе.
Я знаю, что моя задница могла бы быть и поменьше. Но у меня тонкая талия, и этим все компенсируется. Я слежу за весом, хоть и не сижу на диетах, но я далеко не тощая. Совсем нет. Не при моем размере груди!
— Считаешь, мне нужно сбросить пару килограмм? — изо всех сил стараюсь звучать беспечно, но он смутил меня своим вопросом до чертиков.
— Пару-тройку, — пожимает он плечом и газует, отъезжая от подъезда.
Смотрю на него, пытаясь не предстать в качестве психованной, неуверенной в себе дуры, но в итоге произношу:
— По-моему, у меня все в порядке.
Придумать что-то более утонченное в данный момент у меня просто не хватает фантазии.
— Ага, — соглашается Влад. — Да. Забей. Там в бардачке подарок.
Посмотрев перед собой, пытаюсь вернуть хорошее настроение.
Я знаю, что парни порой тупые, как пробки, и не понимают, что можно говорить девушке, а что нельзя, но Влад сказал это осознанно.
Он считает меня недостаточно стройной.
Он вполне имеет на это право, ведь ему не обязано нравится во мне абсолютно все.
Может, я и правда набрала лишнего за новогодние праздники?
Мне становится дико неуютно.
— Открой, — подгоняет он.
Сделав глубокий вдох, открываю бардачок.
Внутри белая коробка, при виде которой я тихо бормочу:
— Ого.
Взяв ее в руки, открываю и рассматриваю литой корпус нового айфона. Я не слежу за их обновлениями, но цифра на коробке указывает на то, что это последняя модель.
Не думаю, что для покупки этого подарка ему пришлось разгружать вагоны, но все равно не знаю, должна ли принимать такой дорогой гаджет.
Я сбита с толку.
Мы не успели даже выехать со двора, а я уже в легком раздрае.
— Спасибо… — смотрю на него. — Но у меня новый телефон.
— Китайская побрякушка — это не телефон, — сообщает с тихим смехом.
— Не замечала, — закрываю коробку.
— Ну,
