первый парень. – Давай. Только очень осторожно.
Охранники с трудом подняли Марата с пола и наконец покинули мою спальню.
– Эй там, у ворот, – Ильгар снова вызвал кого-то по рации. – Доложите что случилось. Что это был за удар?
– Хозяин приехал, – начал один, – заехал в ворота нормально. А потом просто на всей скорости въехал в стену своего гаража. Машину разбил в хлам. Хорошо там подушки безопасности хорошие.
– Понятно, – заключил Ильгар и закончил разговор. – Срочно проверьте нет ли повреждений в перекрытиях. Жду ответа.
Вот почему мне этот удар показался землетрясением как минимум. Моя комната как раз была расположена над гаражом.
Не представляю, что бы случилось, если бы Ильгар не остался со мной в комнате. Как он появился настолько вовремя в моей жизни?
– Перекрытия не пострадали, – рация Ильгара снова ожила. – Испорчен въезд и противоположная стена. Комната хозяйки не пострадала. Но лучше пока не входить в ту, которая располагается по соседству.
– Понял тебя, – ответил Ильгар. – Конец связи.
Дамир окончательно успокоился и заснул. Я же все еще дышала быстро и тревожно. Никак не могла прийти в себя. Этот удар словно выбил меня из прошлой жизни.
– Ена? – Ильгар вошел ко мне в ванную, а я взглянула на него испуганно и потерянно. – Тебе плохо?
Меня мелко трясло, и я не могла оторвать взгляд от Ильгара. Но тут вспомнила, что Дамир все еще возле моей груди и Ильгар может сейчас увидеть больше, чем ему положено.
Спешно запахнув рубашку, я зарделась от стыда и опустила голову.
– Пойдем, я уложу тебя, – Ильгар помог мне встать и отвел к кровати. – Пить хочешь?
– Да, – прошептала я, укладывая Дамирку на середину.
Ильгар тем временем налил мне воды и поднес стакан.
– Спасибо тебе, – искренне поблагодарила, взяв стакан трясущимися руками. – Я тебе очень благодарна.
Я была готова к тому, что Ильгар снова подколет меня. Высмеет мою благодарность и мой страх. Но я должна была его поблагодарить в любом случае.
– Так сильно испугалась? – Ильгар поддержал мой стакан, чтобы я не тряслась.
– Да, – кивнула я.
– Часто Марат напивается? – Ильгар ободряюще погладил меня по спине.
– Нет, – я наконец сделала глоток. – Он ведет себя неадекватно, но никогда не напивается. У него диабет и алкоголь противопоказан. Неужели он уже совсем сошел с ума, чтобы не вспомнить о таких базовых запретах?
– Диабет говоришь? – задумчиво уточнил Ильгар и снова связался с охраной по рации. – Есть врач в доме или тот, кто следит за здоровьем Марата? Если нет, то вызовите скорую. Алкогольная интоксикация при диабете.
– Сейчас вызову, – отреагировал охранник.
– Что с ним, Ильгар? – обеспокоенно спросила я. – Что с ним будет?
– Ты беспокоишься за него? – нахмурился он.
– Нет, но он может отобрать у меня сына, – озвучила я свой главный страх. – По брачному договору он может его вывезти без моего разрешения. Я очень этого боюсь! Тем более если он… совсем теряет рассудок.
– Но ведь ты не думала об этом пока жила с ним? – больно подколол меня Ильгар.
Я же испытала такую горечь, что не сразу смогла проглотить эту колкость.
– Да, – обессиленно ответила я. – Ты прав. Все так и есть. Не стоит мне впредь что-то у тебя спрашивать.
– Гардения, – Ильгар ласково погладил меня по волосам. – Прости. Я не должен так с тобой разговаривать. Выйти замуж за Марата не было твоим желанием. Я понимаю, что ты не могла от него отказаться. Не могла сбежать, иначе бы он отобрал у тебя ребенка еще быстрее. Ты ничего не могла сделать против него, иначе бы он без слов расправился с тобой. Ты как мать думала о своем ребенке. Оберегала его, охраняла, и совсем не думала о себе. Кроме как расправиться с Маратом собственноручно ты ничего не могла сделать, иначе он бы везде тебя нашел. Но расправившись с ним, ты бы подвергла себя не меньшей опасности, ведь ты могла угодить в руки другому такому же садисту, но уже с личной ненавистью к тебе. Мир, где живет твой отец слишком жесток для двадцатилетней девушки с ребенком на руках. И я не имею права тебе что-то предъявлять. Просто у меня плохой характер.
Меня удивил этот монолог Ильгара. Не думала, что он способен так глубоко анализировать ситуацию. Или он действительно изменился за это время?
– Пожалуйста, – устало попросила я. – Ты можешь спать с нами?
– Я боюсь что раздавлю во сне твоего сына, – ответил Ильгар.
– Я положу его с краю, – ответила я. – У моей кровати поднимаются бортики. Поэтому он не упадет, и ты его не раздавишь.
– Хорошо, – согласился он. – Ложись. Засыпай. Я дождусь заключения врача Марата и тоже засну.
– Спасибо, – я с опаской поблагодарила его, боясь вновь услышать колкость. Но на этот раз Ильгар деликатно промолчал.
Ильгар глядел на засыпающую Гардению, на ее дрожащие ресницы, и на то с какой любовью она прижимала к себе сына. Он не мог не улыбнуться этому ее порыву. Ему хотелось обнять ее в ответ, но он понимал, что Гардения такое не примет.
Хоть Ена была нежной, скромной девушкой, но сидел в ней дерзкий и горделивый чертенок, который иногда выпрыгивал из своей коробочки. Это было словно маленькой пушистой пчелки, которая срывалась с ее лепестков, но затем больно жалила. Даже если это стоило бы ей жизни. И хоть Ена как нежный цветочек всегда искала защиты и заботы со стороны, но ужалить при случае тоже могла еще как.
Когда он получил тогда заказ от ее отца – сопроводить девушку в другой город и передать ее жениху, то Ильгар не задумывался о чем-то большем. Это было его работой – тайно вывозить и передавать людей как контрабанду. Он делал им новые документы, становился на короткое время телохранителем, полностью брал заботу и ответственность за жизнь другого человека.
Нельзя сказать, что Ильгар был чист на руку. Он выполнял свою работу не из благотворительных целей. Частенько он помогал скрыться и довольно опасным личностям, нарушивших закон. Он никого не судил, не анализировал их
