глаза и понимаю, что нужно было раньше приехать. Гораздо раньше!
— Поехали со мной. Нам о многом нужно поговорить, — руку ей протягиваю. Жду. Возьмёт?
Головой качает и я знаю, если сейчас откажет, то всё равно со мной пойдёт. Даже против воли. На плечо закину, если не оставит мне выбора.
— Это правда ты? — фокусирует взгляд на моём лице, а затем рукой тянется. Едва дотрагивается до щеки, очерчивает скулу. — Я не верю.
— Это я, Наташа. И стою сейчас перед тобой. Не знаю, почему ты записала меня в покойники, но очень хочу узнать, потому что тому, кто довёл тебя до такого состояния, я уже завтра сломаю ноги и поставлю на колени перед тобой.
— Не нужно, — опять качает головой, а затем льнёт к моей груди, — я до сих пор не верю, что это ты. Прости.
— Ты пойдёшь со мной, милая?
— Пойду.
— Хорошо, — улыбаюсь, обнимаю её крепче, а затем: — всё. Идём, малыш, а то мы здесь навечно застрянем.
Перед зеркалом Наташа приводит себя в порядок. Умывается. Расчёсывает спутанные волосы. Я смотрю на неё в зеркальном отражении и держу себя в руках, чтобы не схватить, не прижать к себе, иначе реально никуда не уйдём.
— И куда мы собрались? — спрашивает Татьяна, как только мы с Наташей выходим из ванной комнаты.
— Тань, я уеду ненадолго. Посмотришь за Лизкой?
— Ты едешь добровольно или он давил на тебя?
— Всё хорошо. У нас теперь всё будет хо-ро-шо, — Наташа вымученно улыбается и поворачивается ко мне, берёт за руку: — я с дочкой попрощаюсь, ладно?
— Иди.
Наташа скрывается за дверью, а её подруга становится напротив меня, руки на груди скрещивает и сверлит гневным взглядом:
— Твоё счастье, что Наташа тебя очень любит, иначе я бы тебя уничтожила.
— Очень рад, что у Наташи такая подруга, — отвечаю, слегка улыбаясь.
— А ты не улыбайся мне так красиво! С жизнью лучше своей разберись. И ещё. Наташа беременная. Не дыши на неё слишком громко. Опасно!
На мгновение зависаю. Значит, в торговом центре, когда она увидела меня вместе с Олей, то про беременность не соврала?
Я только успеваю подумать над этим, как в коридоре появляется Наташа. Ко мне подходит, за руку берёт.
— Я готова. Поехали.
На автомате киваю. Жду когда Наташа обуется, а затем открываю входную дверь и пропускаю девушку вперёд.
— Папе привет передавай, — прилетает мне в спину и я оборачиваюсь.
— Вы с ним знакомы?
— Прокурора Сташевского знают все, — подмигивает.
Мы выходим из подъезда и берём курс к моей машине. Наташа смотрит на тачку и вижу, что спросить что-то хочет, но не решается. Потому говорю сам.
– “Ровер” пошёл на металлолом. Пришлось купить эту. Не нравится?
— Нравится. Просто та была такая огромная. А это обычная легковуха.
— Не такая уж она и обычная. Это “БМВ”, детка. Садись!
Распахиваю перед Наташей дверь и подаю руку. Она улыбается мне подрагивающими губами и берётся за мою руку. Её пальцы холодные как лёд. Замёрзла. Ничего. Отогрею. Я весь горю, внутри взорвавшийся вулкан.
Прыгаю на водительское сиденье, запускаю мотор и смотрю по зеркалам. Наташа тоже смотрит в зеркало, потому что через минуту она уже спрашивает:
— Мне кажется или та чёрная иномарка едет за нами? Она вместе с нами выехала со двора и вот теперь…
— Тебе не кажется, но не волнуйся. Это свои.
— Не понимаю тебя, — пожимает плечами. — Ты такая загадка для меня. Я ничего не понимаю с тобой. Запуталась совсем.
Беру её руку в свою, сжимаю пальцы. Ненадолго смотрю на неё. Красивая. Даже вот сейчас, когда она без макияжа, я не могу глаз оторвать от её лица. Два месяца прошло, как мы не видели друг друга. И я знал, что мои чувства никуда не делись за это время. И теперь точно знаю, что её чувства тоже живы. А ещё она беременная… Всё никак не могу это осознать.
— А куда ты меня везёшь?
— В одно место. Тебе понравится.
— Дай бог, — улыбается она и я боковым зрением замечаю, как Наташа, расстегнув пуховик, кладёт руку на плоский живот и едва заметно гладит его вверх-вниз.
— А кто у нас будет? — спрашиваю неожиданно для неё.
— Ты про ребёнка? — отвечаю “угу”. — Я пока не знаю. Срок ещё маленький. Одиннадцать недель сказали на УЗИ.
Она ненадолго замолкает, а затем:
— Оля действительно твоя сестра?
— Конечно, — улыбаюсь, включаю поворотник и начинаю перестраиваться в правый ряд. Почти приехали. — Я вас познакомлю. Хочешь?
— Я не знаю. Она подумает, что я ненормальная! Мне стыдно за ту сцену в торговом центре.
— Она ничего не подумает. Поверь мне.
Останавливаю машину на стоянке и помогаю Наташе выбраться на улицу. Она несмело берёт меня под руку, а я перехватываю инициативу и обнимаю её за талию, крепко прижимая к себе.
— Ты привёз нас в ресторан?
— Да. Кормить тебя буду. Ты у меня вон какая худенькая, а тебе за двоих теперь есть надо.
И пока мы идём в ресторан, в кармане вибрирует мобильник. Я достаю телефон, смотрю на экран и сжимаю челюсти от злости.
Знаю, ему уже обо всём доложили, но мне как бы похрен…
***
В ресторане нас приветствует метрдотель, одетый в форменную рубашку заведения. Он провожает в небольшой зал для Vip персон, попутно интересуясь здоровьем Радмира, словно они давно знакомы. Я всё это время молчу, даже когда к нашему столику подходит официантка и так открыто стреляет глазами в моего мужчину.
— Милая, что ты будешь? — спрашивает Рад, когда мы остаёмся наедине.
А я листаю страницу за страницей меню и понимаю, что из этого всего мне ничего не хочется есть.
— Я ничего не хочу.
— Уверена? — киваю в ответ. — Совсем-совсем ничего не хочется? У моей сестры рот вообще не закрывается, прям какая-то хлеборезка. Может десерт заказать? Или рыбу? Или всё вместе? Хочешь?
Я смеюсь.
— Нет, спасибо. У меня нет таких извращённых вкусов в еде.
— Но ты же не можешь ничего не есть. Откуда тогда возьмутся силы?
— Я по вечерам ем, когда отпускает токсикоз. Но если ты так настаиваешь, то сейчас я бы съела большой апельсин. И запила его апельсиновым соком.
— Неожиданно, но хорошо. Твой любой каприз, Натали.
И пока на кухне готовят стейк из лосося на подушке из картофельного пюре и овощной салат, что заказал себе Радмир, у нас отличная возможность поговорить. Но мы молчим. Согнув руки в локтях и подперев ими подбородок, Рад смотрит мне пристально в глаза. А я тоже на него
