– Руки! – настаиваю я.
Демонстративно вздохнув, наглец выпускает на свободу изрядно взволнованные груди, забирает у меня прожектор и ставит его на полку рядом со мной.
У меня темнеет в глазах. Ах ты зараза!
Я близка к тому, чтобы попытаться задушить гада, но он благоразумно отходит от меня и набирает в руки поленья.
Кулаки сжимаются сами собой, однако исконный женский инстинкт подсказывает, что мужика нужно убивать тогда, когда он уже обеспечил тепло в доме, и я терплю, планируя, что я сделаю с Демьяном Федоровичем, если он распустит свои хваталки еще раз.
У меня все больше вопросов к Антонине Ивановне.
Попаду домой и первым делом спрошу, что это за недопокалеченный клиент? Какой нахрен покормить? Массажик, ага…
Между тем, Демьян, нагрузившись деревяшками, проходит мимо меня и напоминает:
– Еще пару минут и время, которое я тебе дал, истечет.
Глава девятая
В стремительно сгущающихся сумерках Демьян возится с камином, а я, прижухнув, наблюдаю за его действиями. К тому моменту, как первые языки пламени начинают облизывать деревянные поленья, я почти успеваю смириться, что не попаду в город.
Нет, разумеется, я каждые пять минут щелкаю выключателями в надежде, что ситуация изменилась, но добиваюсь этим только очередной ухмылки Демьяна.
Я бы искренне обрадовалась, если бы прилетел волшебный электрик в голубом вертолете и наладил нам связь. Я бы вызвала такси и поехала домой.
Не существует женщин, которым вечером двадцать восьмого декабря нечем заняться. А у меня еще и допрос с пристрастием стынет. Антонине Ивановне придется ответить мне на несколько вопросов.
А с другой стороны, если я попаду домой, то начнется «вторая смена». Надо будет убираться, готовить, ставить вытащенную с антресолей искусственную елку… Ни о каком отдыхе речи не идет, а послезавтра у меня последний зачет, а потом корпоратив.
Здесь, конечно, есть всякие наглые личности, но я хотя бы не с тряпкой по шкафам лазаю. А от домогательств я уж как-нибудь отобьюсь. Непохоже, что Демьян из тех, кто берет силой. Я очень надеюсь, что это впечатление верное.
– Довольна? – спрашивают меня, отвлекая от мрачноватых мыслей.
– Нет, – фыркаю я, хотя вид потрескивающих в камине дров добавляет уюта.
– Хочешь, удовлетворю?
– Нет!
Да сколько можно! Он, что, женщину впервые видит?
– Врунишка. Пошли на кухню за свечами. Глупо оставлять их там гореть впустую.
В дверях Демьян пропускает меня вперед, и от того, что, проходя мимо, я задеваю его плечо своим, сердечко неожиданно ёкает.
– Время вышло, – многозначительно сообщает он.
И с этого момента что-то меняется. Словно открывается обратный отсчет.
Чем дольше я смотрю на Демьяна, тем сильнее мне кажется, что надвигается буря. Такая же, как окном, заметающая абсолютно все. Каждое его плавное движение, каждый хищный взгляд, говорит о том, что хищник выслеживает добычу, ждет удобного момента, чтобы напасть.
Атмосфера становится гуще, тяжелее, пронизывается томным ожиданием. У меня даже подрагивают пальцы, а в животе разрастается холодный ком.
«Я тебя возьму, Жень».
И мурашки. Не от страха. От бескомпромиссности этого заявления.
И несмотря на то, что прямо сейчас ко мне никто не пристает, вариант с «отобьюсь» становится все более призрачным.
Слишком интимная атмосфера. Слишком решительно настроен мужчина. Все слишком.
А трусики в рюкзаке.
Хотя вряд ли бы они его остановили.
Просто сдернет и возьмет.
Эта мысль вызывает спазм между ног. Киска пульсирует, я, усевшись на диван, закидываю ногу на ногу, чтобы сжать бедра поплотнее и немного облегчить медленно, но неуклонно разгорающееся желание.
А когда Демьян приносит чай и устраивается на другом краю дивана, становится совсем худо.
Это своего рода утонченная пытка.
Чинно пить чай с мужчиной, который не только прикидывает, как ему хочется тебя поиметь, но и твердо знает, что вот-вот он действительно окажется во мне.
Слишком предвкушающе горят его глаза. Его взгляд блуждает по моему лицу, шее… Есть ощущение, что любое сопротивление бесполезно. Слишком матерый зверь мне попался.
Чего стоит только то, как он меня подчинил, заставил ласкать себя у него на глазах. Просто приказав. Это было очень… волнительно. Сердце снова пропускает удар.
Этот мужчина знает, чего хочет.
Демьян Федорович.
«Понравился мой член?»
– О чем думаешь?
Застигнутая за непристойными мыслями, я вздрагиваю и обливаюсь чаем.
– Как любопытно, – широко улыбается Демьян.
Он поднимается со своего места, подхватывает кухонное полотенце, которое перекочевало в комнату вместе с подносом с чашками, и подходит ко мне.
Я, пытаясь одной рукой удержать тяжелую чашку, второй отлепляю намокшую ткань рубашки от тела.
– А знаешь, о чем думаю я?
Он медленно промокает полотенцем влажные пятна на груди. Его руки откровенно лапают меня под прикрытием первой помощи, а я почему-то не могу возмутиться. Слишком он близко. И как назло перед глазами встает член Демьяна. Этот самец будет во мне темные желания, в которых я и себе стесняюсь признаться.
– Нет, – выдыхаю я, когда он расстегивает две верхних пуговки, чтобы вытереть ключицы.
– Я, Женя, думаю о том, как часто ты себя удовлетворяешь, о чем ты при этом фантазируешь, всегда ли ты кусаешь губы, когда тебе хорошо…
Меня бросает в жар.
Еще одна пуговка расстается с петелькой.
Ненужное полотенце падает мне на колени, а горячая ладонь ныряет в ворот рубашки.
– А еще я радуюсь, что про последнее скоро узнаю, – Демьян сжимает соски, которые послушно собираются в напряженные горошины. – Узнаю, от чего ты течешь, в какой позе тебе нравится больше, как ты отсасываешь…
Предпоследняя пуговица лишается своего домика, и рука Демьяна поднимается к моему горлу, обманчиво ласково проходится по нему, поглаживает щеку, проводит большим пальцем по нижней губе, приоткрывая рот.
Пульс частит, воздуха в легких не остается.
– Может, не надо? – шепчу я.
– Женя, я предупредил, – строго напоминает Демьян и, наконец, забирает у меня чашку с остатками чая.
Пристроив ее куда-то справа, он медленно расстегивает молнию на джинсах, приспускает белье, и вот уже передо мной покачивается член.
Никаких полумер, он полностью готовый.
Облизнув губы, я в панике поднимаю глаза на Демьяна.
– Правильно, золотко, – в мои губы упирается теплая гладкая головка. – Пора порадовать гостеприимного хозяина.
Глава десятая
Причем слово «хозяин», похоже, относится не к коттеджу, а ко мне.
Я никогда не занималась оральным сексом. С первым разом все понятно, там все было неловко и с бестолковой возней, ставившей после себя лишь недоумение. Вадик же считал и минет, и куни чем-то грязным. Лешкин член я даже не видела, хотя мы провстречались пару месяцев.
Зато у Демьяна все разглядела в первую же минуту.
И вот сейчас.
– Женя, – голос Демьяна звучит требовательнее. – Я жду.
Его тон трогает что-то, запрятанное глубоко во мне, а еще немного задевает любопытство. Я знаю, что многие женщины любят это делать. Что в этом такого?
Немного поколебавшись, я решаюсь. В конце концов, мне не пятнадцать, и никто никогда не узнает, что происходило в этом коттедже. Я и так уже попалась на горячем.
Разомкнув губы, я осторожно трогаю кончиком языкам теплую гладкую головку.
– Вот так, сладкая, – одобряет Демьян, уже уверенно проникая в рот.
Вкус члена на языке, запах мужчины и чего-то первобытного слегка кружит голову. А еще то, что я позволяю себе что-то запретное.
Я вижу его впервые, даже фамилии его не знаю, и вот я, студентка-отличница, покорно беру у него в рот.
Хочу ограничить глубину погружения, перехватив основание органа, но меня одергивают:
