— А ты как думала? Врать тоже надо уметь, чтоб никого не обидеть, не возбуждать лишних подозрений. Такое вранье — ложь во спасение покоя ближних. Для достоверности я сам отвезу тебя в аэропорт.
— Эмми! — растрогалась Варя.
— Я хочу спать с кинозвездой!
— А тебе еще не приходилось?
— Нет, как‑то не случалось.
— А вдруг ничего не выйдет, тогда ты меня бросишь?
— И не подумаю!
Через несколько минут билет в Москву был заказан и Варя позвонила Надежде Михайловне.
— Все в порядке, я прилечу девятнадцатого!
— Я вас встречу!
— Вас это не затруднит?
— Да нисколько! Ждем вас с нетерпением! Вы все уладили без особых проблем?
— Да‑да, все хорошо! Спасибо вам!
— Что это ты так сияешь? — с подозрением спросила Анна Никитична.
— Мамочка, мы с Эммерихом летим на три дня в Норвегию!
— Зачем?
— Мама!
— Но почему именно в Норвегию?
— Потому что ни он, ни я там еще не были!
— Ну что ж, в Норвегию так в Норвегию! — пожала плечами мать. А про себя сказала: все лучше, чем в Москву!
Варя заметила, что мать испытала облегчение. Что же будет, если меня утвердят? Ладно, поживем — увидим!
Вечером восемнадцатого Анна Никитична спросила:
— Эммерих за тобой заедет?
— Конечно!
— А где вы там будете жить? В отеле?
— Нет, Эмми сказал, что какой‑то его друг дает ему ключи от своей квартиры.
— В Осло?
— Нет, в Бергене!
Слава богу, подумала Анна Никитична, она так сияет, я думала ей будет грустно, что ее не взяли в кино. И не похоже, что она притворяется… Вот вышла бы она замуж за Эммериха, я была бы спокойна.
Утром девятнадцатого Эммерих и в самом деле заехал за Варей. Одет он был так, как будто и впрямь летел в Норвегию — спортивная куртка, толстый свитер.
— О, Эммерих, вам страшно идет спортивный стиль.
— Благодарю, фрау Анна! Дорогая, ты готова? Где твой чемодан? Все, поехали! Вчера снегу навалило, можем попасть в пробку! Едем, едем!
— Мамочка, пока! Никита вернется, скажи, что я его люблю!
— Не стану я говорить такие глупости! Он и так знает, что ты его любишь! Все, езжайте уже!
Они сели в машину.
— Господи, как же я ненавижу врать! Так тяжело!
— Ничего, ты же просто щадишь свои нервы и нервы матери, кстати, тоже.
Уже в самолете Варя начала дрожать. Рядом с Эммерихом ей было спокойно и весело, а едва она осталась одна, навалился давящий липкий страх. Куда я лезу, я же все забыла, я растренирована, у меня нет опыта, катастрофически нет опыта, что в моем возрасте совершенно непростительно… Допускаю, что Шилевич сможет сделать из меня то, что ему нужно, но продюсеры‑то увидят меня, так сказать, в первозданном виде… И я не умею работать в кадре… Я вообще ничего не умею… И куда я лезу… Опозорюсь и все тут. Почему‑то ведь меня никуда не брали… наверное, им было виднее… У меня просто нет таланта… Дура! Дурища! Нет, так нельзя… Если уж я полезла в эту авантюру, нельзя себя настраивать на провал… Шилевичу виднее… Он сумел открыть таких артистов! Может, и меня откроет?
— Варя! Наконец‑то!
— Надежда Михайловна, дорогая, здравствуйте!
— Варечка, вы такая бледная, волнуетесь?
— Не то слово!
— Ничего, все будет хорошо! Сейчас приедем, пообедаем, дам вам сценарий, а завтра утречком поедем на студию.
— Ой, мамочки! Я же ничего не умею!
— Так, вот этого я больше слушать не желаю! Научитесь! И запомните — как бы вам ни было страшно, вы обязаны завтра сыграть перед продюсерами спокойную уверенность в своих силах, в своем несомненном обаянии, ну, легкое волнение допустимо, но только легкое, понимаете?
Сценарий привел Варю в восторг. Какая роль! Как все увлекательно! Она сразу влюбилась в свою героиню Марту. Сколько в ней всего! И женское обаяние, и редкое мужество, и лукавство, и даже некая умудренность — словом, мечта! Но как все это сыграть? И что придется играть завтра на пробах? — Ну как? Прочли? — заглянула к ней Надежда Михайловна.
— Это просто чудо! Такая история и такая роль! Но у меня… поджилки трясутся!
— Варечка, не боги горшки обжигают!
— Нет, Надежда Михайловна, это ведь смотря какие горшки! Некоторые под силу только богам!
— О, я польщена, конечно, но мы с Сеней уверены, что вы отлично справитесь!
— Спасибо вам! А вы не знаете, что мне завтра надо будет играть? Какую сцену?
— Не думаю, что какую‑то определенную… Сеня ничего не говорил, полагаю, завтра вы просто познакомитесь с продюсерами, с оператором, а там уж видно будет.
Надежда Михайловна лукавила. Она все знала, но они с мужем решили — если заранее сказать Варе, что́ ей предстоит завтра делать, она со страху может сильно пережать, переиграть или, наоборот, зажаться. «Бросим ее как щенка в воду, — говорил Семен Романович, — и поглядим, выплывет или потонет!» Однако оба были уверены, что непременно выплывет! И оба вспомнили, как она пела в ресторане. Тогда ведь она тоже была не готова, но, поняв, что от этого многое зависит, решилась и победила! И еще она не сказала Варе, что сегодня к ужину придет один из актеров, с которыми ей предстоит играть. Он был старым другом Шилевича и снимался во всех его фильмах. К тому же одним из продюсеров был его младший брат, всегда прислушивавшийся к мнению старшего. Визит был задуман как вполне неожиданный. Короче говоря, все было продумано до мелочей.
Они сели втроем за накрытый к ужину стол.
— Ну, Варя, Надя сказала, что вы в восторге от сценария? — начал Семен Романович.
— Не то слово! Если…
— Варя, забудьте слово «если». Только слово «когда»!
— Семен Романович!
— И не тряситесь так, завтра ничего страшного не будет. Просто познакомитесь кое с кем, фотопробы сделаем и вообще, я за вас уже поручился, а мое слово кое‑что значит.
В дверь позвонили.
— Кого это черт принес? Надюш, откроешь?
— О, Леша! Привет!
— Надин, у вас в доме случайно нет пассатижей, я после переезда ничего не могу найти!
— Кажется, были. Леш, а не поужинаешь с нами?
— Честно говоря, я голодный, а дома хоть шаром покати, так что с удовольствием.
— Пошли, у нас очаровательная девушка в гостях. — Ну вот, а я в таком виде…
— Нормальный у тебя вид!
— Это мой друг и с недавних пор сосед, — сказал Варе Семен Романович. — Леха, привет! — поднялся он навстречу другу. — Варюша, познакомьтесь, это, кстати, ваш шеф, Леша, Алексей Иваныч, будет играть вашего шефа!
— О! Так это и есть моя Марта? — обаятельно улыбнулся Алексей Иваныч.
Варя узнала его в лицо, фамилии этого актера она не помнила, но он ей сразу понравился. Обаятельный, с доброй улыбкой.
