объятий так никуда и не делось. Даже после пробуждения.
Я лежала на широкой постели в небольшой комнате. Тяжёлые тёмные шторы не позволяли просочиться дневному свету, а также скрывали лицо сидящего неподалёку в одиноком кресле мужчины. Заметив, что я очнулась, он поднялся и прошёл к окну, отодвигая ткань, позволяя оценить полупустую обстановку выделенной спальни. Кроме кровати и кресла здесь больше ничего не наблюдалось.
— Вы? — не смогла я скрыть своего удивления.
— Удивлена? — хмыкнул мой похититель, возвращаясь на прежнее место, принявшись пристально меня рассматривать. — Даже странно, учитывая твою интуицию. Знаешь, я ведь действительно хотел всё сделать по-хорошему. Чтобы минимизировать потери. И когда ты согласилась на мои условия, я искренне обрадовался, что не пришлось никого убивать. Не люблю я это дело, если честно. Предпочитаю играть в открытую, но иметь козырь в рукаве. И мне казалось, что ты всё поняла. Но… — хмыкнул, доставая из внутреннего кармана пиджака шприц.
Внутренности невольно скрутило от страха.
— Что это? — отодвинулась от него подальше на всякий случай, чтобы иметь больше манёвров для действий. — Что ты задумал?
— Мне, правда, не хочется этого делать, но один известный нам авторитет уж слишком сильно любит своего внука. И если с твоим мужем справиться ничего не стоит, то вот с ним приходится считаться. Поэтому мне пришлось очень постараться, чтобы всё это провернуть.
— Что провернуть?
Не сказать, что я не догадалась сама уже, но хотелось узнать больше. Тем более, раз такой разговорчивый похититель попался.
— Твоё похищение и всё последующее, — охотно поделился со мной Илья, продолжая просто наблюдать за мной.
— Что именно?
— Если тебе так интересно, — усмехнулся мужчина. — Сейчас Станислав идёт по ложному следу, выданному твоим соседом.
Моим…
Вот дерьмо!
То есть все эти дружелюбные разговоры и попытки сблизиться…
На место осознанию пришёл смех. А возможно, у меня просто началась истерика. Да и какая разница? Гораздо важнее, что Илья всё это время знал, где я и с кем. А полгода — немалый срок, чтобы всё продумать и подготовить. И как бы я не верила в Стаса, козыри сейчас находились в руках Аксёнова. Все. Одно мне было не понятно:
— Мы ведь и так пообещали всё отдать. Так к чему всё это?
— Потому что Егоров-младший разорвал наше соглашение сразу после той аварии.
Хм...
— Не знала.
И это правда.
— Не удивлён. Станислав всегда делал только то, что считал нужным. Вне зависимости от чьего-либо мнения.
Пожалуй. Это мне в нём и нравилось.
— И что теперь? — перешла к насущному. — Я буду жить здесь до самых родов? А что потом?
— Получишь наследство, передашь мне и можешь быть свободна.
Инстинктивный порыв встать и врезать уроду я подавила в зачатках. Не сейчас.
— И как это должно произойти? Никто не знает, где я. Так что и человек отца меня найти не сможет.
— Узнает. Мы рассекретим твоё местоположение после родов.
— Так вот для чего это всё. Ребёнок — гарант.
— Умница, — похвалил меня Илья, поднимаясь на ноги. — В общем, отдыхай. Оставшийся месяц ты проведёшь здесь же. И постарайся без глупостей. Не хотелось бы случайно навредить тебе.
И ушёл, оставив меня одну беситься от бессилия.
Последующие дни я провела всё также взаперти. Еду и прочее мне приносили, пока я спала. Хорошо хоть ванная комната присоединена к комнате, так что проблем с гигиеной и туалетом не возникло. Мне даже одежду предоставили.
Заботливый ублюдок.
К слову, этот самый ублюдок навещал меня каждую неделю. Вместе с врачами, которые проводили осмотр и брали нужные анализы. С одной стороны это радовало, я знала, что с моим малышом всё в порядке, но вместе с тем это жутко раздражало. Но приходилось терпеть.
И я дотерпелась.
Точнее, дождалась.
Удачного момента.
Охранял меня только один человек. Тот, который украл. Профессионал. Захват заложника произвёл тихо и без лишней суеты. Я опомниться не успела, как оказалась скованной и увезённой в неизвестном направлении. А ещё мужик был молчалив. В этом заключалась своеобразная проблема. К такому сложно втереться в доверие. Но я старалась. В каждый его приход проявляла вежливость и послушание. Мне нужно было, чтобы мужчина расслабился. И в скором времени так и случилось. Беременность этому способствовала. В конце концов, много ли может сделать напуганная девица на сносях? Какая мать станет рисковать собой и ребёнком? Никакая. Кроме меня.
В один из дней я притворилась, что рожаю. Каким бы суровым и хладнокровным мужик ни являлся, в этот момент растерялся, как и любой другой. И уйти ему я не позволила. Вцепилась мёртвой хваткой, потребовав остаться со мной, ибо страшно же. Поверил. Повёлся до того легко, что я от неожиданности едва всю игру не запорола. Вовремя опомнилась. А затем, пока он отвлёкся на звонок Аксёнову, незаметно открыла кобуру на его поясе, выхватила пистолет и выстрелила. Попала в живот. Отбросила оружие в сторону и рванула на выход, как можно скорее. Притормозила лишь раз, когда оказалась за воротами. Район оказался похожим на тот, где я жила, но название улицы и дома незнакомые.
И куда бежать?
— Думай, Арина, думай, — пробормотала себе под нос, оглядываясь.
Впрочем, выбора особо и не было. Побежала на соседнюю улицу. В соседние дома звонить не решилась. Мало ли. Лишь удостоверившись, что убежала на достаточное расстояние, решилась попытать удачи.
Открыл мне темноволосый мужчина лет сорока пяти, из-за бороды напоминающий настоящего пирата. Первым порывом было сбежать. Уж слишком мрачно он на меня посмотрел своими карими глазами. Но делать нечего.
— Здравствуйте, — проявила вежливость для начала. — Вы простите, что так поздно, но не могли бы вы позволить мне позвонить от вас? Я телефон положила, а куда не помню. А мои друзья уехали в кино. Я же решила дома остаться. Устала очень. А теперь… у меня схватки начались, а я даже скорую вызвать не могу, — показательно поморщилась, постаравшись, чтобы это выглядело натурально и болезненно.
И видимо, получилось. Потому что мужчина, немного посомневавшись, всё же пропустил меня внутрь. Но я не позволила себе расслабиться. Слишком просто всё. И побег, и отсутствие народа, и вообще. Или я уже просто себя накручиваю. Но сердце продолжало колотиться так быстро, что мне казалось его все в округе слышат. Вот и хозяйка дома явно заметила мою тревогу.
—
