округе.
Поэтому, да. Это не имело значения.
Он мог говорить это себе сколько угодно. Но тягостное ощущение внутри никуда не уходило.
***
— Босс.
Хикс поднял глаза от компьютера, на котором изучал изображение наброска, нарисованного художником. Там был человек, похожий на многих других мужчин, но с изрядным количеством морщин на лице и длинным волосами.
Это было не очень много. Но, с другой стороны, продавец круглосуточного магазина в более крупном городке видел достаточно людей. Так что это лучше, чем ничего.
А значит, у них было хоть что-то.
И сейчас в его двери стоял Хэл.
— Да?
— К тебе пришел Джемини Джонс.
«Черт побери».
«Грета».
— Он говорит, что у него, возможно, есть кое-что по делу Кэллоуэя, — продолжил Хэл.
Хикс с удивлением посмотрел в сторону внутренних окон, где увидел Джонса, стоящего у стола Хэла, вернул взгляд на помощника.
— Сможешь привести его?
— Конечно, — ответил Хэл и исчез за дверью.
Хикс закрыл электронную почту на компьютере, свернул все открытые окна, поднялся и едва успел перевернуть доску, как Хэл привел Джемини.
— Спасибо, Хэл, — сказал он и подошел к Джемини, протягивая руку. — Джемини.
— Хикс или сейчас лучше шериф? — спросил тот, приподняв уголки губ и крепко пожав руку Хикса.
— Хикс сойдет.
Мужчина был в брюках и рубашке без галстука, но выглядел элегантно, что подходило ему даже вне «Капли Росы» в сельской Небраске.
Они отпустили руки друг друга, и Хикс указал рукой на стулья.
— Присаживайся.
Джемини прошел к стулу. Хикс обошел стол и опустился на стул. К тому моменту Джемини уже устроился.
— Хочешь кофе? — предложил Хикс. — Или просто расскажешь, зачем ты здесь?
— Мы оба заняты, поэтому давай сразу перейдем к делу, хорошо?
Хикс кивнул.
А Джемини начал говорить.
— Я знаю одну молодую женщину, которая в понедельник вечером проезжала через округ Грант по пути к матери в Маккук.
Хикс почувствовал, как напряглась его шея.
Джемини продолжил говорить.
— Видишь ли, ее мать просматривала сайт «Гида», когда появилась первая информация, и сообщила о прочитанном дочери. А дочь в свою очередь рассказала матери кое-что. И они сразу же столкнулись с одной моральной дилеммой.
— Джемини, пожалуйста, скажи все напрямую, — попросил Хикс, говоря ровно и стараясь сохранять терпение.
— Хорошо, Хикс, видишь ли, дилемма в том, что эта девушка освобождена условно-досрочно. И это освобождение зависит от многих факторов, включая невозможность покидать определенное местоположение, которое находится в Канзасе. Поэтому если она расскажет об увиденном, то навредит тому хорошему поведению, которое демонстрировала ранее. А поскольку она пытается встать на верный путь, это было бы печально.
— Если она стала свидетелем того, как убили Ната Кэллоуэя и промолчит… — начал Хикс.
Джемини покачал головой.
— Нет. Но она видела, как мужчина в белом грузовике остановился перед человеком, который шел по 56-й дороге. Она говорит, что человек выглядел не очень хорошо, как бродяга или бомж. Этот грузовик ехал несколько миль за ней, после того как выехал с ранчо. Мужчина на дороге увидел проезжающие машины, поднял руку, чтобы привлечь внимание, она проехала мимо. Но в зеркало заднего вида заметила, что грузовик замедлился и остановился.
Господи.
У них был свидетель.
— Ей нужно сделать заявление и посмотреть на фоторобот.
— Хикс…
— Я лично поговорю с ее офицером по условно-досрочному освобождению, если ты сможешь заверить меня, что она здесь только для того, чтобы повидаться с матерью.
— У ее матери диабет, был приступ. Сейчас она в порядке, но они давно не виделись, и она посчитала, что стоит рискнуть и навестить ее. Так что, да, Хикс, уверю тебя, она здесь, чтобы повидаться с матерью. — Он поднял обе руки и уронил их. — Она хороший ребенок. Просто принимает глупые решения и проводит время с людьми, которые того не стоят. Она пытается поумнеть, и у нее был чертовски хороший урок, чтобы усвоить, как все должно быть. Если она поступит правильно, расскажет все честно, а это выйдет ей боком, то это может стать катализатором для очень плохих вещей.
— Я распечатаю набросок, который у нас есть. Дам его тебе. Если он похож на того человека, которого она видела и кто остановил Кэллоуэя, пожалуйста, дай мне знать. Но если она готова прийти и сделать заявление, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее не отправили обратно в систему. Я даже лично отправлюсь туда и поговорю с ее офицером. И если она сможет улучшить этот рисунок, я куплю цветов ее матери.
Джемини улыбнулся.
— Я возьму набросок.
Хикс повернулся к компьютеру и отправил рисунок на печать.
Сделав это, он снова посмотрел на Джемини.
— По ее мнению, поступок Кэллоуэя был поступком доброго самаритянина?
Джемини кивнул.
— Этот человек на дороге, он был один? — спросил Хикс.
Джемини вновь кивнул.
— Один. Высокий. Мускулистый. Грязная одежда. Изможденный. Загорелый. На спине холщовый рюкзак. Она говорит, что не остановилась бы, но проезжая мимо них, поблагодарила Бога, который создал таких людей, как человек в том грузовике, у которого хватило доброты так поступить.
Услышав это, Хикс не смог удержаться и поднял руки, поставив локти на край стола и соединив пальцы, оперся на них лбом. Невероятно тяжелым было ощущение того, насколько неверным оказалось это предположение.
— Я знаю, — тихо сказала Джемини. — Такое дерьмо проверяет твою веру. Молодой человек оказался в таком положении. Моя девочка, оказавшаяся в не очень хорошей ситуации. Как акт доброты, приведший к акту отчаянья или безумия, может пронестись как приливная волна по стольким жизням.
Хикс поднял голову, положил подбородки на руку, понимая, что это еще преуменьшение.
— Да. — Он сел обратно и положил руки на подлокотники стула. — Она рассказала что-то еще?
Джемини покачал головой, но проговорил:
— Только то, во что он был одет. Джинсы, поношенная брезентовая куртка, хотя на улице было жарко. Длинные русые волосы.
И у них был подозреваемый.
Оставалось только найти этого ублюдка.
Хиксон повернулся к принтеру, стоявшему на стеллаже позади него, взял фоторобот и встал, обошел стол и приблизился к Джемини, который тоже поднялся.
Хикс вручил ему набросок.
— Надеюсь, она поступит правильно. И даю слово, что сделаю все правильно, если она так поступит.
— Черити — хороший ребенок, и она сделает все правильно, — ответил Джемини, обронив имя и сделав это намеренно.
Она должна была прийти.
Хиксу хотелось завыть от облегчения.
— Если она этого не сделает, — продолжил Джемини, — ей придется нарушить еще больше законов, чтобы сбежать от своей мамочки, которая выпорет ее задницу.
И на этом все. Ее мать уже решила возникшую дилемму.
Черити всегда приходила. Джемини
