Джанет Дейли - Маскарад

– Нет, конечно, – раздраженно поморщилась Реми.

Но ее это тоже тревожило, хотя она и не подавала виду. А если обвинения страховой компании все-таки необоснованны? Не могла же нефть испариться!

– Так почему твое семейство жаждет поскорее от меня избавиться? – продолжал Коул. – И намерено сделать меня козлом отпущения?

«Господи, как ему больно и горько!» – подумала Реми.

И вспомнила, как глубоко Коул презирает ее родных. Сколько раз он колол ей глаза богатством ее семьи! Почему это его так задевает? Наверное, у него комплекс неполноценности… Или все это ширма, а в действительности он пытается отвести от себя подозрения?

– Мои родные ничего страшного тебе не сказали. Они только пригрозили увольнением, если ты будешь вставлять им палки в колеса.

– Ага, и когда их угрозы на меня не подействовали, ты решила прибегнуть к другой тактике, да?

– Я просто хочу, чтобы ты проявил благоразумие, – возразила Реми.

– Нет, – покачал головой Коул, – ты хочешь превратить меня в марионетку.

– Неправда!

Но он ее не слушал.

– Какой же я был дурак! Верил, что я тебе небезразличен… Ловко вы меня обвели вокруг пальца! Но теперь этому конец, Реми. Больше я играть с собой не позволю.

Реми не побежала за ним, хотя ее сердце так и рванулось вслед. Нет, отныне она станет доверять только фактам, а не эмоциям.

Но… вдруг ее беда как раз в том и состоит, что она поддалась эмоциям и стала чересчур подозрительной? В конце концов, доподлинно известно лишь одно: танкер, принадлежащий компании Жардинов, затонул в Мексиканском заливе. Все остальное – домыслы и догадки. Нарочно его потопили или это действительно несчастный случай? Была в трюмах нефть или ее выгрузили? А если выгрузили, то когда и куда? Этого никто не знает…

Реми шла, не разбирая дороги. Мимо несся людской поток. Смех, крики, беспечные голоса, обрывки джазовых мелодий, блюзов, смешки подростков, пристающих к какой-нибудь симпатичной девчонке… Карнавал бушевал вовсю, отдавая дань древним языческим обычаям, которые из года в год возрождаются весной на четверо суток в центре Нового Орлеана.

Внезапно, под влиянием минутного порыва, Реми вошла в какой-то бар. Во время карнавала подобные заведения обычно пустовали: горожане веселились на улице, а в бар забегали подзаправиться, когда их пыл иссякал.

Подойдя к телефону, висевшему на дальней стене, Реми достала бумажку и набрала номер. Слишком много вопросов не давало ей покоя, слишком часто не сходились концы с концами… Особенно с тех пор, как она узнала, что в этой темной истории замешан Коул. Но если он виновен, то почему не ухватился за возможность полюбовно договориться со страховой компанией? Ему же предложили не доводить дело до суда! Ведь упираться не в его интересах…

– Говорит Реми Жардин, – выпалила девушка, даже не успев подумать, правильно она поступает или совершает роковую ошибку. – Мне нужно с вами поговорить. Вы не могли бы встретиться со мной через двадцать минут в баре «Луизианы»?

Реми сидела в тихом полутемном баре и пила кофе с коньяком, глядя исподлобья на коренастого седобородого мужчину, который в эту минуту расплачивался с барменом. Забрав десятидолларовую бумажку, бармен ушел, а Хэнкс поднял свой бокал и с улыбкой обратился к девушке:

– Ну что? Выпьем за неожиданные телефонные звонки?

Она не ответила.

Поняв, что его собеседница не расположена шутить, инспектор залпом осушил бокал и перешел к делу.

– Вы хотели мне о чем-то сообщить?

– Нет. Я хотела поговорить с вами. – Реми старалась не выдавать своего волнения, но у нее это плохо получалось. – Видите ли, я пришла к выводу, что обвинения страховой компании совершенно необоснованны.

– Вы уверены?

– Мне кажется, вы тоже склоняетесь к этому заключению, мистер Хэнкс. Вам ведь не хуже меня известно, что на разгрузку «Дракона» уходит не меньше суток. В тот раз «Дракон» нигде не задерживался и от курса не отклонялся. Поэтому его не могли разгрузить где-нибудь на полпути! Физически не могли, понимаете? А затопить корабль с грузом на борту, рассчитывая получить страховку… какая в этом выгода? Никакой! Так что зря вы подозреваете «Кресент Лайн» в мошенничестве. Это нелепо.

– Вы полагаете? – Инспектор смерил Реми задумчивым взглядом. – Увы, я не разделяю вашей уверенности.

– Но сами посудите, куда исчезла нефть? Перегрузить ее не могли – на это не было времени.

– Да, признаюсь, поначалу меня данный вопрос тоже немного беспокоил.

У Реми вырвался нервный смешок.

– Вы меня удивляете, мистер Хэнкс. По-моему, это самый главный вопрос. А вы говорите: «Немного…»

Хэнкс усмехнулся в усы.

– Мисс Жардин, ну зачем мы с вами все ходим вокруг да около? Лучше признайтесь честно: вы вконец запутались и хотите, чтобы я вам помог разобраться.

– Вы правы, – поколебавшись, кивнула Реми. – Я уже ничего не понимаю.

– Вы когда-нибудь видели, как в цирке по мановению руки фокусника исчезает слон?

Реми раздраженно поморщилась:

– Только не пытайтесь меня убедить, будто в ход были пущены магические чары!

– Магия – это иллюзия, в ней главное ловкость рук, – спокойно ответил Хэнкс. – Если удается разгадать секрет фокуса, значит, иллюзионист еще не очень опытный…

– Перестаньте говорить загадками, – сердито перебила его Реми. – Скажите прямо, что вы имеете в виду?

– Как что? По моему предположению, исчезновение танкера – это ловкий трюк. Представьте себе, что «Дракон» вовсе не затонул, а обломки, которые обнаружила береговая охрана, были брошены в море нарочно, для отвода глаз… И на самом деле «Дракон» – естественно, сменив название, – стоит сейчас на якоре в каком-нибудь далеком порту?

– Но ведь экипаж покинул корабль, – ошеломленно пролепетала Реми.

– Вы уверены? А может, это тоже был ловкий маневр, который позволил другой команде увести танкер подальше от залива? Расчет точный: пока все будут искать «Дракон» в одном месте, он потихоньку уйдет в другое.

Реми скептически подняла брови.

– Все это очень любопытно, но маловероятно. Так что, если вы закончили…

– Нет уж, дослушайте! – перебил Реми инспектор и полез в карман твидового пиджака.

– Да я слышала! Слышала о пластиковых бомбах! – нетерпеливо воскликнула девушка, увидев, как Хэнкс достает свернутую вчетверо бумажку. – Но эта расписка ничего не значит. У вас нет доказательств, что взрывчатку пронесли на борт корабля.

– Вам знаком этот человек? – Инспектор положил на столик черно-белую фотографию, на которой был изображен мужчина с широко распахнутыми глазами и густыми, кустистыми бровями.