На полпути до Порткелли их встретил катер береговой охраны, и капитан, удостоверившись, что с ними все в порядке, приказал им следовать за ним. Так что обратно они пришли вместе.
Федра взглянула на Ллойда, который напряженно смотрел вперед, потом вдруг, не поворачиваясь к ней, сказал:
— Почти пришли. Вижу твою маму.
— Да, я тоже ее вижу.
Она все еще смотрела на него и удивлялась, как за ночь отросла его борода, да еще заметила, что у него оторвалось несколько пуговиц от брезентовой куртки. Федра потянула носом и почуяла, что от него исходит неприятный запах. Но и она, наверное, не благоухает, как розовый куст.
Хороши они оба, ничего не скажешь, а там их ждут родные и друзья. Интересно, Айан с ними? Она всматривалась в даль, но так и не увидела знакомой фигуры — встречали их только два человека. Значит, Айан не беспокоился о ней. Ну и хорошо, Бог с ним. Зато мама там, она, конечно, всю ночь не сомкнула глаз. А с ней рядом верный Ангус.
Ллойд выключил мотор и пустил яхту вдоль причала к месту стоянки. Посмотрев вверх на город, Федра заметила какое-то необычное оживление на улице, которая шла вверх от гавани к маминому дому. Там стояла толпа, люди отчаянно жестикулировали… В этот момент яхта причалила и она отвлеклась. Через минуту она уже была в объятиях матери.
— Мама… мама, — приговаривала она радостно, потом вдруг рассмеялась. — Ничего, что от меня так воняет?
— Господи; для меня это самый приятный запах на свете.
— Мама, прости меня, — виновато проговорила Федра. — Там, в море, я больше всего волновалась за тебя. Поверь, не хотела, чтобы ты переживала.
— Со мной все в порядке, — ответила Эстер.
Но Федра заметила, что мать напряжена, да и голос ее звучит как-то странно.
Что-то не так, как должно быть в таких случаях… Что-то с мамой происходит. Наверное, это последствия бессонной тревожной ночи. Федра взглянула на Ангуса. Он стоял рядом, наклонив вниз голову и сложив руки, словно молился.
Тут к ним подошел виновато улыбающийся Ллойд и стал извиняться перед Эстер за невольно причиненное беспокойство. Та попробовала что-то возразить, но он перебил ее:
— Простите, но мне надо пойти убраться в каюте. — С этими словами он вернулся на яхту.
— Он чувствует себя виноватым, — объяснила Федра.
Она обвела взглядом опустевший причал и поняла, кого еще тут явно не хватает — кроме Айана, конечно, — доктора Полсона. Уж его-то напуганная за жизнь и здоровье дочери Эстер должна была привести с собой. Она вообще способна из-за своего дитя поставить на уши весь город.
— Мама, что случилось? — настойчиво спросила встревоженная Федра.
Эстер улыбнулась ей, но как-то вымученно.
— Со мной все хорошо, правда. А теперь расскажи, что там у вас с Ллойдом произошло? Вы же попали в шторм, да? Прости, я задаю глупые вопросы.
Мать заговаривает ей зубы. Что-то случилось…
— Мы попали в шторм и едва успели укрыться в одной безопасной бухте. Но у нас не работало радио, поэтому мы не могли послать сигнал бедствия. Ллойд не собирался отправляться надолго и не проверил все как следует.
— Как беспечно, как беспечно, — пробормотал Ангус.
— Это и моя вина тоже, — заявила Федра, оправдывая друга. — Мне не следовало настаивать на своем.
Мать посмотрела на нее и ничего не сказала. Федра не могла избавиться от навязчивого предчувствия какой-то беды, но не знала почему. Почему ее вдруг охватил страх в такое прекрасное утро? Она благополучно добралась домой после ужаснейшей ночи, здесь мама, но никакой радости она не испытывает…
— Мама, что-то случилось, я же чувствую. Скажи, это… — Она не смогла продолжать, потому что вдруг задохнулась, и замолчала.
Неужели с Айаном что-то случилось?
— Я объясню тебе все в машине, — твердо сказала Эстер и обняла дочь за плечи. — Пошли, пора тебе поехать домой и принять горячую ванну.
— Подожди минутку. — Она подошла к краю причала и крикнула: — Ллойд, мы уходим! Как ты? Все в порядке?
Ллойд помахал ей рукой и жестом показал, что все о'кей. Ей не очень-то в это верилось, но чувствовалось, что парень хочет, чтобы его оставили в покое.
— Увидимся позже. Держись! — крикнула ему Федра на прощание.
Эстер уже тянула ее за рукав. Как только они сели в старенький «фиат» Ангуса, Федра спросила:
— Ну так что?
Эстер набралась духу и сказала неожиданно охрипшим голосом:
— Не волнуйся, дорогая. Я еще не успела узнать все до конца, но, кажется, с ним все более или менее в порядке.
— С Айаном? — прошептала Федра, замирая от страха.
— Да, детка. С ним беда, разбился на машине, но я видела, что он дышал.
Федре хотелось закричать, потребовать, чтобы ей сказали всю правду, а не мучили предисловиями. Но она сделала над собой усилие и обреченно стала ждать объяснений. В этот момент они подъехали к углу гостиницы.
— Не смотри туда, — быстро сказала Эстер.
Поздно. Она уже увидела разбитый белый «порш» Айана. Капот смят в лепешку от удара об стену, вокруг битое стекло, но Федра в ужасе смотрела на правую дверь, висевшую на одной петле, а там внутри искореженное сиденье, залитое кровью…
На улице, окруженные толпой, стояли двое полицейских и что-то записывали.
— Боже мой, Боже мой… — запричитала Эстер.
Ангус поспешил прибавить газу, чтобы побыстрее миновать место аварии. Федра сидела, оцепенев от ужаса.
— Как все это случилось? — спросила она, едва выговаривая слова.
— Точно не знаю, — ответила Эстер. — Мы услыхали страшный грохот, но ничего не поняли, пока не прибежала Летти из паба и не сказала, что Айан попал в аварию. Она знала, что мы пошли на причал встречать тебя.
— Когда мы примчались сюда, то его как раз грузили в «скорую помощь», — продолжил объяснение Ангус. — Он был без сознания. Мы в тот момент ничего не могли поделать и отправились встречать тебя.
— Так. Понятно. Отвези меня в больницу, пожалуйста, — твердо сказала Федра.
— Может, ты сначала примешь ванну и позавтракаешь? — предложила Эстер. — Не думаю, что нас пустят к нему сейчас.
— Нет. Я должна ехать в больницу немедленно.
Какой завтрак, когда Айан лежит там на операционном столе и борется за свою жизнь. Если борется, а не…
Ангус оглянулся и кивнул Федре.
— Хорошо, поедем в больницу.
Федра только сейчас почувствовала, что дрожит всем телом. Плакать она не могла, но мысленно кричала: Айан! Айан, не умирай! Ты не можешь умереть. Мне все равно, что ты не любишь меня, только живи. Живи! Я не хочу провести остаток жизни одна, зная, что тебя больше нет… Пожалуйста, не умирай!
