— Ты сказала, что речь идет о моих украшениях, — напомнила она, когда они свернули на шоссе.
— Ты сама не знаешь себе цену. Твои украшения уникальны и уже этим привлекают снобов. Тебе нужно занять нишу в дорогом секторе рынка. Поезжай в Нью-Йорк. Воспользуйся своими связями, чтобы привлечь состоятельных покупателей. И перестань тратить свой талант на местных жителей. Нельзя приобрести репутацию серьезного дизайнера в жалкой техасской дыре.
— Хороший совет, — кивнула Мег, когда они проехали мимо «Раустэбаута» — А я думала, мы хотим выпить.
— Это самый короткий путь до свалки.
— Я уже видела ее и не намерена возвращаться.
— Мне нужно сделать несколько снимков. Мы ненадолго. Кроме того, там мы можем спокойно поговорить. Без свидетелей.
— Не уверена, что мы нуждаемся в беседе без свидетелей.
— А я уверена.
Санни свернула на дорожку, ведущую к свалке. С тех пор как Мег здесь была и они с Тедом занимались любовью в грузовике, ее заново засыпали гравием.
Очередная волна боли ударила в грудь.
Санни подъехала к ржавой табличке, выхватила из сумочки камеру. И вышла. Каждый жест, каждое движение были исполнены решимости. Мег впервые видела столь уверенную в себе особу.
Она не собиралась прятаться в машине и тоже вышла. Санни подняла камеру и навела ее на свалку.
— Это будущее Уайнета. — Щелкнул затвор. — Сначала я была против строительства на этом месте, но, узнав лучше город и его жителей, передумала.
«После того как ты лучше узнала Теда Бодина».
Мег вздохнула.
Санни сделала еще несколько снимков, меняя ракурс.
— Это уникальное место. Коренная порода Америки, и все такое. Па не слишком любит маленькие городки, но здесь его так хорошо приняли, и он обожает играть с парнями вроде Далли, Теда и Кении. — Она опустила камеру. — Что же до меня… не секрет, что я увлечена Тедом.
— Ты, да и все женщины мира.
Санни улыбнулась:
— Но в отличие от остальных я еще и инженер. Мы можем разговаривать на одном уровне, а сколько женщин могут сказать про себя то же самое?
«Только не я…»
Санни зашла на свалку и нацелилась камерой на газоотводные трубы.
— Я понимаю и разделяю его интересы… — Снова щелчок затвора. — И вполне способна оценить его страсть к экологии, на практическом и научном уровне. У него поразительный ум, который дается немногим.
Еще одна женщина, уверенная в том, что она знает, что нужно Теду. Мег не смогла устоять:
— А Тед отвечает на твои чувства?
— Не все сразу. Мы обязательно поладим. — Санни снова опустила камеру. — По крайней мере я на это надеюсь. Я реалистка. Может, не все случится так, как я хочу, но мы с отцом похожи. Я никогда не уклоняюсь от вызова. Думаю, у нас с Тедом есть будущее, и намереваюсь сделать все, чтобы это случилось. — Она глянула Мег прямо в глаза. — Карты на стол. Я хочу, чтобы ты уехала из Уайнета.
— Да неужели? Почему бы это?
Она не видела причин говорить Санни, что уже готовилась в путь, когда та ее остановила.
— Ничего личного. Мне кажется, что ты очень подходишь моему отцу. Последнее время у него начиналась депрессия. Стареет и тому подобное. Ты его отвлекаешь. Проблема заключается в том, что ты удерживаешь Теда. Он никогда не признает, что во многом зависит от тебя, но это очевидно.
— Ты так считаешь?
— Я вижу, как он смотрит на тебя. Как говорит о тебе. Вы с Люси Джорик были лучшими подругами. Ты напоминаешь ему о ней. И пока ты рядом, ему будет очень трудно шагнуть вперед.
«Так умна и так глупа…»
— Я также верю, что женщины должны отслеживать соперниц, — продолжала Санни. — От очень многих людей я слышала, что ты в него влюблена, но мы обе знаем, что это не совсем так. Постарайся осознать правду: Тед никогда тебя не полюбит. У вас нет ничего общего. Теду хорошо с тобой, потому что ты напоминаешь ему о Люси, — продолжала Санни. — Но и только. Тебе нет смысла оставаться здесь. А наши отношения из-за этого лишь усложняются.
— Ты очень откровенна.
— Я верю в честность и прямоту, — пожала плечами Санни.
Правда, то, что Санни именовала честностью, было не более чем бездушным пренебрежением чужими чувствами или мнениями.
— Благоразумие и осмотрительность мне чужды, — продолжала она, гордо выкидывая флаг своего огромного самомнения. — Если ты готова исчезнуть, я готова помочь тебе начать свой ювелирный бизнес.
— Откупаешься?
— Почему нет? Ты не такое уж плохое вложение денег. Делая украшения из антикварных безделушек, ты нашла уютную маленькую нишу на рынке, которая может оказаться весьма прибыльной.
— Если только не считать, что я не хочу начинать ювелирный бизнес.
Санни не могла осознать, что кто-то поворачивается спиной к выгодному бизнесу, и, растянув губы в хищной усмешке, процедила:
— Но что еще ты можешь делать?
Она уже хотела сказать Санни, что сама определит собственное будущее, когда услышала скрежет шин по гравию. Обе повернулись. На дорожке остановилась незнакомая машина. Солнце било в глаза, и она не видела водителя, но вторжение не удивило Мег. Добрые граждане Уайнета не оставят ее надолго с кем-то из семейства Скипджеков.
Но когда дверца открылась, у нее упало сердце. Из машины вышел Спенс.
— Санни, отвези меня в город, — попросила она.
Но Санни не сводила глаз с отца, панама которого затеняла верхнюю часть лица.
— Па, что ты здесь делаешь?
— Ты сказала, что будешь сегодня делать снимки. Мег была так зла, что не собиралась миндальничать.
— Я хочу немедленно вернуться в город.
— Оставь нас одних! — бросил Спенс дочери. — Мне нужно кое-что сказать Мег.
— Нет! Санни, не уезжай!
Тревога Мег озадачила Санни, приветливая улыбка которой померкла.
— Что происходит?
Спенс мотнул головой в сторону машины дочери:
— Встретимся в городе. Поезжай.
— Оставайся на месте, Санни, — упорствовала Мег. — Я не желаю находиться в его обществе.
Санни уставилась на нее как на зачумленную:
— Что это с тобой?
— Мег просто трусиха, — заявил он. — Только и всего.
Но Мег больше не желала становиться беспомощной жертвой.
— Санни, твой отец вчера набросился на меня.
— Набросился?
Смех Спенса больше был похож на лай.
— Вот это здорово! Покажи хоть один синячок, и я дам тебе миллион долларов.
Обычная сдержанность Санни испарилась.
— Как ты могла сказать такую гнусность? — с отвращением посмотрела она на Мег.
На дорожке показалась целая процессия машин. Похоже, их владельцы чуяли беду.
