В этот же момент я чувствую твёрдость на своей промежности и вздрагиваю от сладкого импульса, прошедшего по телу, выдыхая стон ему в губы.
Внутри меня образовывается жгучая жажда близости. Мне хочется ощутить его кожу, вдохнуть её аромат. Я цепляюсь за футболку Кавана, и он отрывается от моих губ. Часто дыша, озадаченно смотрю на него, не позволяющего себя раздеть.
— Ещё рано, Таллия, — шепчет он.
— Но я…
— Я знаю. Я дам тебе то, что ты хочешь, но не свой член. Он причинит тебе боль, а я не хочу этого. Сегодня не хочу. Сегодня я контролирую себя и покажу тебе другое удовольствие. — Каван немного приподнимается, и мне приходится отпустить его футболку, когда он проводит ладонями по моим рёбрам, обжигая огнём кожу, спрятанную под тканью.
— Тебе ничего не нужно делать, Таллия. Ты сказала мне так много, и я почувствовал себя полным идиотом. Я дал тебе выбор, но не увидел правильного ответа, потому что привык к отказам и холодности. Но разве ты можешь быть холодной? Ты обжигающая, — его хриплый голос проникает в моё сознание и дурманит его.
Каван поднимает мою футболку и внезапно опускается ниже. Его губы касаются моего пупка, и я вскрикиваю от неожиданности. Он удерживает меня. Крепко. Властно.
— Я дышу тобой. Твоим ароматом нежности и невинности. Он дурманит меня. — Каван ведёт носом и губами выше, поднимая мою футболку. Я никогда не была обнажена перед мужчиной, но сейчас не думаю о скромности и стыде. Я жду, когда его губы коснутся моей ноющей и требующей его рук груди.
— Прости за то, что я такой идиот. Прости за то, что тебе пришлось стараться показать мне, что мои мечты могут сбываться.
Ты в моих руках, — его дыхание обжигает мою кожу, а прохлада вокруг холодит, когда Каван стягивает с меня футболку и отбрасывает её в сторону. Горящим, тёмным взглядом он окидывает мою грудь с вызывающе стоящими сосками. Я даже не дышу.
— Чёрт, ты то, на что у меня должна быть аллергия. Запретное.
Притягательное. Клубничное. Сладкое. Прекрасное, — произносит Каван, проводя ладонью между моих грудей, и я резко выдыхаю от удовольствия, почувствовав его прикосновения.
— И я буду боготворить тебя. Я раб. Я уничтожен. Возрождён. Я пал и поднялся, чтобы служить. — Его ладони сжимают мою грудь, и с грудным стоном Каван обхватывает губами мой сосок.
— О господи, — выдыхаю я вместе с ярким воплощением желания, ударившего меня в низ живота. Моя спина прогибается от удовольствия. Я жмурюсь, ощущая его рот на своём соске. Язык Кавана, словно змея, кусает и зализывает мои раны. Он кружит у соска, втягивает в себя. Его ладони сдавливают мою грудь. Каван целует её, сводя меня с ума. Теряюсь в своих мыслях, и лишь отдаюсь чувствам, кипящим в моём теле. Они такие горячие, словно лихорадка. Меня бросает в пекло вместе с его ртом. С губ срываются стоны намного громче, чем раньше. Каван целует мои ключицы. Он покрывает каждый кусочек моего тела своими поцелуями, поднимаясь по шее всё выше и выше.
— Ты так прекрасна, Таллия, — шепчет Каван мне на ухо. И сейчас я чувствую себя именно прекрасной, значимой и красивой.
Нахожу губы Кавана и целую его, словно от этого зависит моя жизнь. Я впиваюсь в его рот жадным поцелуем, пробуя языком на вкус губы, получая в ответ низкий рык. Его пальцы путаются в моих волосах. Он вжимается в моё тело, а я двигаюсь под ним, приподнимая бёдра, чтобы снять давление внизу живота. Оно болезненное и острое. Оно, наконец-то, пробуждает мои инстинкты.
А они так коварны.
Каван отрывается от моих губ, убирая мои руки со своих плеч и скользит телом по моему ниже. Он задевает губами мои соски, лаская бёдра, которые льнут к его шершавым ладоням. Каван цепляет мои трусики и, продолжая целовать мой живот, спускает нижнее бельё всё ниже и ниже, пока оно полностью не исчезает с меня. Я лежу обнажённая, возбуждённая и раскрытая перед ним.
— Ты везде слишком красивая, Таллия. — Взгляд Кавана прикован к моей промежности. Я хочу свести ноги, потому что для меня это слишком, но Каван грубо ударяет по внутренней стороне бёдер. Я вскрикиваю от внезапности, а затем моё тело выгибает. Рот Кавана накрывает мой клитор, и он втягивает его в себя. По телу несётся заряд сильного потока, бьющего по каждой клеточке моего тела, отчего я приподнимаюсь и хватаюсь за его голову.
Шум в ушах перекрывает мои стоны. Язык Кавана скользит по моим половым губам, и он сосёт их. Я чувствую себя настолько напряжённой, что мне хочется кричать. Мои ноги раскрываются шире. Каван хватает меня за ягодицы и подбрасывает мои ноги, которые ложатся ему на плечи. Его лицо похоронено между моих бёдер, и он творит невероятное своим языком. Моя кровь бурлит и кипит, терзая меня. Я ёрзаю и мечусь на простынях, сильнее цепляясь за них пальцами. Царапаю. Скулю. Стону. Выкрикиваю имя Кавана, заставляющего меня сходить с ума от жара внизу живота. Он вводит в меня один палец, и я дёргаю бёдрами ниже, чтобы полностью вобрать его в себя. Мне мало силы. Словно мне нужно быть подчинённой порокам. И мне хочется двигаться. Напряжение повышается до немыслимой точки с каждым рваным и поверхностным вздохом. Моё тело живёт само. Оно выгибается дугой. Бёдра двигаются, как и язык Кавана. Он всасывает мой клитор, проникая в меня уже двумя пальцами, и мне совсем не больно. Мне так хорошо и мало. Мало силы… мощи… давления.
Оно разрывает меня изнутри. А затем яркий всплеск, испепеляющий моё тело на частички жаркого удовольствия. Мой разум не поддаётся контролю. Он подчинён этой силе.
Выкрикиваю имя Кавана, сотрясаясь в крупных конвульсиях.
Сжимаю ноги. Царапаю кожу его головы своими пальцами. Не могу унять дрожь, она обжигает меня и возносит в невероятно приятный мир спокойствия и гармонии. Всё моё тело размякает. Оно становится невесомым и слишком чувствительным к прикосновениям. Это именно то, о чём я когда-то читала. Оргазм.
Если ещё секунду назад мне хотелось пребывать в том пиковом состоянии постоянно, то сейчас… уже ничего не хочется.
Каван поднимается по моему телу и убирает волосы с лица. Я лениво приоткрываю глаза, улыбаясь ему.
— Это было так… невероятно, — шепчу я. Моё горло иссушено, отчего я облизываю губы.
— Не
