Дэйв взял стул, стоявший у стены, и начал придвигать его к столу.
— Стой! — гаркнула Марго.
Дэйв замер.
— Думаешь, что сядешь в грязных джинсах на стул Элизы? — спросила она.
— Он весь в сколах и вмятинах, и на нем нет сидушки, — заявил он.
— Это шебби-шик, — ответила Марго, делая акцент на слове, которое Дэйв не понимал, а даже если бы и понимал, ему было бы плевать.
— Все в порядке, правда. У меня в доме кошки и собаки, а эти стулья стоили мне по четыре доллара каждый, — вступила в разговор Иззи. — За исключением того, на котором сидит Дианна, у того отсутствовала ножка, так что мне он достался бесплатно. В любом случае, дом — это дом, а не музей. Добро пожаловать всем, в грязных джинсах или нет.
— Видишь? — спросил Дэйв жену.
— Останешься стоять, пока не примешь душ, — ответила Марго.
— Оба душа заняты, потому что Тоби не уважает старших, — парировал Дэйв. — И я сяду, — заявил он, закончив пододвигать стул, а затем опустил на него задницу.
Марго повернулась к Иззи.
— Это ты тоже должна принять к сведению, моя прекрасная девочка. Он совершенно прав. Тобиас должен был пропустить Дэвида первым. А Дэвид, сидя на этом стуле, демонстрирует неуважение ко мне. Не позволяй этому начаться. Иначе это никогда не прекратится.
— Я достаточно уважал тебя, когда вчера оплатил счет по кредитной карте, — парировал Дэйв и посмотрел на Джонни. — Прими к сведению, сынок. Туфли за семьсот долларов. И я не шучу.
Он почувствовал взгляд Иззи и посмотрел на нее сверху вниз.
— Я бы никогда не купила туфли за семьсот долларов, если бы они не шли по грандиозной распродаже, — сказала ему Иззи.
— Наступит время мне оплатить счет по нашей кредитной карте, не стесняйся покупать столько обуви за семьсот долларов, сколько захочешь, — ответил он.
— Я люблю его, — заявила Дианна.
— Ему легко говорить, он — миллионер, — пробормотал Дэйв.
Глаза Иззи, окруженные склизкой массой, стали огромными.
Бл*ть.
— Ты миллионер? — прошептала она.
Проклятье.
— Да, — буркнул он.
— О… мой… бог! — воскликнула Адди. — Беру свои слова обратно! Я полностью позволяю тебе оплатить гонорар моего адвоката!
Брукс, сидевший на коленях у своей мамы, взвизгнул от радости.
— Из? — позвал Джонни, потому что она не сводила с него глаз.
— Я всегда хотела пару Лабутенов, — тихо сказала она.
Он ухмыльнулся, наклонился и крепко поцеловал ее.
Все губы и подбородок тут же измазались в слизи.
Но на вкус его женщина была великолепна.
***
После ужина Джонни стоял у задней двери на кухне и смотрел в окно.
Иззи стояла на крыльце, прямо напротив него, и тоже наблюдала за происходящим на заднем дворе через сетчатую дверь.
Она была без слизи на лице, в красивом сарафане, — выгодно подчеркивающем загорелые руки и ноги, — босая, без макияжа, волосы, собранные в хвост у шеи, струились по спине. Джонни видел ее лишь в профиль, но заметил ее счастливую улыбку.
Он смотрел поверх Из на то, что делало ее счастливой.
Во дворе под деревом, все еще увешанным кристаллами и еще не зажженными рождественскими гирляндами, потому что солнце только начинало садиться, Тоби подбрасывал Брукса, раскачивал его, опускал вниз, поднимал вверх, будто тот летал.
На личике паренька было такое выражение, словно он застыл от смеха, испытывая блаженство.
Адди сидела рядом на траве, кидая фрисби, после чего Вихрь, Демпси и Рейнджер бросались за ним.
Но она не смотрела, какая собака поймает фрисби.
Она смотрела только на Тоби и своего сына.
Дерьмо.
— Не знаю, кто влюбится быстрее. Она в него или он в этого мальчика, — сказала Марго рядом с ним.
Джонни повернулся к ней.
— Или он в нее, — закончила она. — Это лотерея.
— Она в процессе развода с мужем, которого, как я понимаю, любила, — сообщил ей Джонни.
— Время идет, мой милый Джонатон, — ответила она. — И любовь на самом деле никогда не умирает, но, как ты хорошо знаешь, она блекнет.
Он оглянулся на Иззи.
— И когда она блекнет, ее остатки учат нас, как в следующий раз любить лучше, — тихо сказала она, положив руку ему на предплечье.
Он высвободился, но только для того, чтобы поймать ее пальцы и прижать к своей груди.
Но не ответил.
Снова переведя взгляд на двор.
— Тоби не заводит отношений, — сказал он.
— Люди меняются.
Джонни оглянулся на Марго.
— Он не поедет на свой первый тест-драйв с Аделиной.
Взгляд Марго скользнул к окну.
— Он сделает то, что всегда делал Тобиас. Все, что пожелает.
— Марго…
Она снова перевела взгляд на него.
— Любовь моя, он лучше вырвал бы себе сердце, чем сделал бы что-то, что могло бы причинить тебе боль. — Она сжала его пальцы. — Тебе нечего бояться.
— Мне это не по душе, — поделился он.
— Ну, во-первых, это твое дело как старшего брата — не любить почти все, что он делает, пока он не докажет тебе, что он может делать это хорошо. Боюсь, такова твоя судьба, и от нее никуда не деться. А во-вторых, ты так слепо влюблен в Элизу, что тебе требуются все силы, чтобы не возвести вокруг нее железную стену, защитив от всего, что может ей навредить. И то, что может навредить ее сестре. Так что тебе придется пережить вдвое больше, когда это, — она наклонила голову к окну, — пустит корни.
— Он даже не знает, останется ли в Мэтлоке, — сказал Джонни.
Она приподняла бровь.
— Разве он не может взять ее и Брукса с собой, если решит уехать?
— Это опустошило бы Иззи. Ей нравится, когда сестра рядом.
Она улыбнулась.
— Вот и та железная стена.
Джонни почувствовал, как его губы дрогнули, но покачал головой и оглянулся на двор, прижимая руку Марго ближе к сердцу.
Дав очередной круг по двору, вероятно, просто чтобы побыть наедине, так как они не видели друг друга большую часть дня, и Джонни заметил, что эти двое были не просто супружеской парой, а неразлучны, Дианна и Чарли направились к Тоби. В тот день Дианна снова надела туфли на каблуках, но в данный момент шла босиком по траве, хотя ее босоножки свисали с пальцев мужа.
Джонни принял это к сведению.
Дэйв запирал ворота конюшни на задвижку. Он только что выгулял лошадей Иззи, пока Марго и Джонни мыли посуду, а когда осталось немного, Марго приказала:
— С тебя достаточно… свободен.
Это при том, что она никому ничего не позволяла делать. Выгнала женщин, чтобы самой готовить, а затем выгнала всех, кроме Джонни, чтобы убраться.
Никто не сказал ни слова. Даже если большинство знали ее совсем недавно, все понимали, что такова суть Марго.
Теперь Тоби с Бруксом на шее направлялся к Дэйву, а Дианна и Чарли шли к дому.
Адди смотрела вслед брату Джонни и своему сыну.
Иззи протиснулась через заднюю дверь и вышла наружу.
Марго придвинулась ближе к Джонни и взяла его за другую руку.
— Все будет прекрасно.
— Когда мы были в походе, она много рассказывала о своих родителях. Я уже знал, что он избил ее мать, а родители ее мамы отказались пустить ее домой, поэтому они пустились в бега, и у них ничего не было. И ничего не накопили, как бы усердно ни работала мама Из. Они были только друг у друга. Дафна, Иззи и Адди — все, что у них было.
— Ужас, — пробормотала Марго свое преуменьшение, ее тон говорил о том, насколько это ужасно, по ее мнению.
— Благодарю Бога за тебя, — прошептал Джонни.
— Что?
Он повернул голову и посмотрел ей в глаза.
— Благодарю Бога за тебя. Дэйва и тебя. Благодарю Бога, что у папы была ты, и он подарил тебя нам. Если бы он этого не сделал, у меня не было бы многого, Марго. Слишком долго перечислять. Только на манеры поведения за столом ушла бы неделя. Но теперь появилось много нового. И если бы у меня не было тебя, я бы не знал, как любить ее так, как ей нужно.
В глазах Марго заблестели слезы, и она попыталась убрать руку, потому что была из тех женщин, кто выходит из комнаты, чтобы выразить свои эмоции наедине с собой, вероятно, потому, что провела большую часть жизни среди мужчин и считала, что они понятия не имеют, как с этим справиться.
