Кристина Лорен - Прекрасный игрок

Но этим вечером Нильс меня удивил: прежде чем сесть на свое место, он наклонился и поцеловал Ханну, шепнув:

– Ты потрясающе выглядишь, Зиггс.

– Это точно, – сказал Дженсен, ткнув вилкой в ее сторону. – Что изменилось?

Я уставился на нее через стол, пытаясь понять, что они такого увидели. Как ни странно, меня задело это невинное замечание. По-моему, она выглядела как всегда: непринужденной, не стесняющейся своего тела. Не слишком озабоченной прической, одеждой или косметикой. Но она в этом и не нуждалась. Даже утром, спросонья, она была прекрасна. Она сияла после пробежки. А когда лежала подо мной, вся в поту после оргазма, была просто идеальна.

– Э-э, – сказала Ханна, пожимая плечами и нанизывая на вилку зеленую фасоль. – Не знаю.

– Ты похудела, – вставила Лив, оценивающе наклонив голову.

Хелена дожевала то, что было у нее во рту, а потом возразила:

– Нет, все дело в прическе.

– Может, Ханна просто счастлива, – предположил я, глядя в свою тарелку и нарезая мясо.

Все за столом замолчали. Я поднял голову и занервничал, обнаружив, что Бергстремы во все глаза смотрят на меня.

– Что?

Только тут я сообразил, что назвал ее настоящим именем, а не Зигги.

Она быстро пришла мне на помощь.

– Я бегаю каждый день, так что да, я немного похудела. И я сделала новую стрижку. Но дело в другом. Мне нравится моя работа. У меня появились друзья. Уилл прав – я счастлива.

Оглянувшись на Дженсена, она лихо ему ухмыльнулась.

– Оказалось, что ты был прав. А теперь можно больше не пялиться на меня?

Дженсен просиял, а остальные члены семьи забормотали что-то вроде «так держать» и вернулись к еде. Разговоры стали потише. Я почувствовал, что Лив улыбается во всю мочь, глядя на меня. Когда я поднял голову, она подмигнула.

Черт.

– Обед просто изумительный, – сказал я Хелене.

– Спасибо, Уилл.

Тишина разрасталась. Все семейство молча изучало меня. Меня все же раскололи. И то, что крошечная головка фарфорового Иисуса осуждающе смотрела на меня с буфета, делу отнюдь не помогало. Он знал. Кличка Зигги так же прочно укоренилась в этой семье, как сумасшедшее расписание Йохана или привычка Дженсена всех опекать. Я даже не вспомнил настоящего имени Ханны, когда мы впервые встретились на пробежке почти два месяца назад. Ну и черт с ним. Повторение – мать учения, тем более что других вариантов у меня все равно не оставалось.

– Вы знали, что у Ханны выходит статья в «Селл»?

Выговорить это гладко у меня не получилось – имя прозвучало громче остальной части фразы, но я сделал вид, что все в порядке, и радостно улыбнулся сидящим за столом.

Йохан поднял голову и изумленно раскрыл глаза. Обернувшись к Ханне, он спросил:

– В самом деле, sötnos[4]?

Ханна кивнула.

– Проект по картированию эпитопов, о котором я тебе говорила. Просто случайный эксперимент, но он вылился в довольно интересную тему.

Это перевело разговор на менее скользкую почву, и я выдохнул воздух, который, оказывается, все это время задерживал в легких. Ужасней встречи Ханны и родней этой была, пожалуй, лишь необходимость скрывать все от семьи. Я заметил, как Дженсен поглядывает на меня со скупой улыбкой, но просто улыбнулся в ответ и снова уставился в свою тарелку.

Не на что тут глазеть. Проходите мимо.

Но во время перерыва в общем разговоре я поймал на себе взгляд Ханны, необычно удивленный и задумчивый.

– Ты, – беззвучно шепнула она.

– Что? – так же шепнул я в ответ.

Она медленно покачала головой и наконец-то отвела глаза, тоже опустив взгляд в тарелку. Мне хотелось вытянуть ногу под столом и погладить лодыжку Ханны, чтобы заставить мою Сливку снова посмотреть на меня, но там было целое минное поле не-Ханниных ног, и разговор уже разгорелся снова.

После обеда мы с ней вызвались вымыть посуду, тогда как остальные удалились в гостиную с коктейлями. Ханна то и дело хлестала меня полотенцем, а я запускал в ее сторону мыльные пузыри. Я уже почти наклонился к ней, чтобы впиться поцелуем в шею, когда в кухню заявился Нильс за еще одной бутылкой пива. Он вытаращился на нас так, словно мы махнулись одеждой.

– Что вы делаете? – спросил он, сверля нас подозрительным взглядом.

– Ничего, – в один голос ответили мы.

Что еще хуже, Ханна повторила:

– Ничего. Просто моем тарелки.

Поколебавшись секунду, он швырнул в мусорную корзину пивную пробку и вернулся к остальным.

– Во второй раз за день мы чуть не попались, – шепнула Ханна.

– В третий, – поправил ее я.

– Зануда.

Она покачала головой, насмешливо глядя на меня.

– Возможно, идея прокрасться ночью в твою комнату будет слишком рискованной.

Я начал было протестовать, но тут увидел, как ее губы кривятся в лукавой улыбке.

– Ты истинная чертовка, ты в курсе? – проворчал я, проводя пальцем по ее соску. – Неудивительно, что Иисусу не понравилось в твоей ложбинке.

Охнув, она шлепнула меня по руке и оглянулась через плечо.

Мы были одни в кухне. Голоса остальных доносились из другой комнаты, а мне всего-то хотелось выманить у нее один поцелуй.

– Не надо.

Ее взгляд стал серьезным, а следующие слова она произнесла дрожащим голосом, словно не могла справиться с дыханием:

– Иначе я не смогу остановиться.

Пару часов пообщавшись с Дженсеном и обменявшись с ним последними новостями, я наконец-то отправился спать. Час или около того я таращился на стену в ожидании тихого шлепанья ног Ханны по коридору или скрипа двери, когда эта плутовка решит проскользнуть в мою комнату.

В конце концов я задремал и пропустил момент, когда она действительно прокралась в комнату, разделась и голышом забралась ко мне под одеяло. Я проснулся только от ощущения ее гладкого, обнаженного тела, прильнувшего ко мне.

Ее руки скользили по моей груди, а рот шарил по шее, подбородку, посасывал нижнюю губу. Я еще толком не пришел в себя, а мой член уже встал и был готов к бою. Едва я застонал, как Ханна прижала ладонь к моим губам и зашипела: «Ш-ш-ш-ш».

– Который час? – проворчал я, вдыхая сладкий аромат ее волос.

– Два с небольшим.

– Ты уверена, что тебя никто не слышал? – спросил я.

– На этом конце коридора меня могли услышать только Дженсен и Лив. У Дженсена включен вентилятор, так что он точно спит. Он и десяти секунд без сна продержаться не может, когда включается эта фигня.

Я рассмеялся – она была права. Мы с Дженсеном много лет были соседями по комнате, и я ненавидел этот чертов вентилятор.