– Подслушала? – не веря своим ушам, спросила Мэллори.
– Ну да. Приставила стакан к двери Билла и все услышала. Конечно, это не тот поступок, которым стоит гордиться. – Элла замешкалась, а потом сказала: – Вот чем стоит гордиться, так это тобой. Кстати, меня послал к тебе Сойер. Он хочет задать тебе пару вопросов для протокола.
Но Сойер уже сам шел к ним. Выглядел он очень недовольным.
– Ты как?
Ужасно.
– Я в порядке.
– Хорошо, потому что я уже выслушал двадцать версий того, что случилось в Центре и тут, в кафе. Так что я надеюсь, ты сейчас внесешь ясность, как все было на самом деле.
Он отвел Мэллори, и та рассказала ему все, что знала и видела. Заняло это немало времени, и когда она повернулась к Таю, то оказалось, что он о чем-то говорил с ее мамой. Элла оживленно размахивала руками, ее рот ни на секунду не закрывался, и у Мэллори сердце ушло в пятки. Она не могла представить, о чем так вдохновенно болтала ее мама. Неужели читала ему лекцию по поводу того, как следует обращаться с ее дочерью?
– Мне надо идти, – сказала она Сойеру.
Мама увидела ее и пошла к ней навстречу.
– Он так смотрит на тебя, будто ты для него много значишь.
– Ты ошибаешься, – проговорила Мэллори, качая головой. – О чем вы разговаривали?
– Ты хочешь узнать, стала ли я обвинять его в том, что он погубил твою репутацию? – Элла глянула через плечо Мэллори на Тая. Тот смотрел в их сторону, и она помахала ему рукой.
Тай махать в ответ не стал, но неожиданно улыбнулся.
– Я знаю, что ты обо мне думаешь, – продолжила Элла. – И ты права. Я слишком крепко держала тебя за уздцы, требуя, чтобы ты поддерживала нас посреди того кошмара, что творился у нас в семье. Это было нечестно, даже жестоко, и я признаю свою вину. Мне не следовало так поступать. Так же как не следовало допустить, чтобы ты начала винить себя в смерти Карен. И за наш развод. И за безумные выходки Тэмми и Джо.
– Мама…
– Тише, милая. Я сказала Таю, что угощу его мясным рулетом, – сказала она так легко, словно поделилась кулинарным рецептом, и убрала со щеки Мэллори мокрую прядь волос.
– Что ты сделала?
– Он хорошо к тебе относится, и я хочу поблагодарить его. Это этикет, и ничего больше.
– Ты хочешь сказать – любопытство, и ничего больше.
– Ну, и это тоже.
– Мама, теперь мы просто… – Боже, как больно ей было выговорить это слово, – просто друзья.
– Ну хватит, – со смехом сказала Элла, – я не поверила, когда Тэмми сказала мне то же самое, приехав домой с Заком под руку, и тебе я тоже не поверю. Кстати, Тай согласился.
– Нет, правда, мы с ним не то, что ты думаешь. И он сказал «да»?
– Дорогая, ты вся вымокла и дрожишь. Так и до воспаления легких недалеко. Езжай-ка домой, прими горячий душ и, кстати, наложи пластырь на рану. – Элла крепко обняла ее и слегка подтолкнула в сторону машины.
Мэллори еще раз глянула на Тая. Он и Мэтт начали вытаскивать мебель из затопленного кафе. Оба были мускулистыми силачами, и Мэллори невольно залюбовалась, глядя, как легко они справлялись со своим делом.
– Мэллори. – К ней подошел Джош и показал на миссис Берленд, стоявшую неподалеку. – Она отказывается ехать в клинику. В общем, ей туда и не надо, она просто устала, и с нервами у нее не в порядке. Может, ты подвезешь ее домой?
Все закончилось тем, что Мэллори пришлось развозить всю группу старушек с голубыми волосами. Водительские права были только у Люсиль, а она собиралась ехать в клинику на рентген. На это у Мэллори ушел почти час, потому что прощались дряхлые подружки так, как будто расставались навсегда, да еще потом целую вечность выползали из машины. Когда наконец Мэллори покончила с этим, то поехала домой… и на перекрестке повернула в ту сторону, где жил Тай.
Она просто никак не могла успокоиться. Почему он согласился с предложением ее мамы? Зачем решил нанести визит? Неужели Тай не понимал, как больно ей будет? У нее и сейчас так кололо сердце, будто в него воткнули миллион иголок.
Гаражные ворота были открыты, и Тай лежал под своим драгоценным «шелби». Мэллори не сомневалась, что он никогда не выходил из дома на своих ногах – только на машине.
Пылая от злости, она решительно подошла к Таю и толкнула его ногу, но не рассчитала силы, и вышел приличный пинок.
– Зачем ты сказал моей маме, что попробуешь ее стряпни?
Тай вылез из-под машины и молча посмотрел на нее. Он мудро воздержался от комментариев насчет совершенно невообразимой прически Мэллори. Сначала на ее волосы вылили ледяную воду, потом насыпали пыль с потолка, а затем все это высохло само по себе, без фена и всяких муссов, которые, впрочем, и так никогда не помогали ей справиться с непослушными локонами.
– Что я сделал не так? – наконец спросил он.
– Боже мой! – Она махнула руками. – Значит, ты и в самом деле согласился. Но почему?
– Она сказала, что сделает мясной рулет. Я никогда в жизни не пробовал домашний мясной рулет. Думал, что это такое мифическое понятие. Для сказочных героев…
Ей хотелось одновременно и обнять Тая, и задушить его.
– Давай лучше я приготовлю тебе мясной рулет.
– Ты меня бросила, – напомнил ей Тай. – К тому же ты не умеешь готовить.
Черт побери, он просто издевался над ней! Мэллори закрыла глаза и помассировала виски, стараясь унять головную боль. Больше тут делать было нечего. Она развернулась и пошла к машине.
Тай догнал ее и, схватив за руку, притянул к себе. Мэллори посмотрела на него и вдруг поняла, что он смеется.
Но когда Тай увидел ее лицо, смех тут же прекратился.
Мэллори раздраженно оттолкнула его, села в машину, но Тай не дал ей уехать. Одной рукой он схватился за дверь, другой – за ее кресло и встал рядом с ней, как вкопанный. Увидев его в такой позе, Мэллори поняла, что от объяснения ей не уйти. Она посмотрела ему в глаза, в которых, как всегда, невозможно было ничего прочитать, и постаралась успокоиться.
– Дело, конечно, не в мясном рулете, – сказал он. – И даже не во мне. Скажи мне, что случилось?
«Я полюбила тебя…»
– Случилось то, что ты не даешь мне закрыть дверь.
– А ты не даешь мне побыть рядом с тобой.
– Очень смешно, – проговорила Мэллори, сглотнув комок в горле. – И это ты мне такое говоришь! Ты, конечно, готов всю жизнь провести рядом со мной.
– Это нечестный прием. Я не бросаю тебя. Просто так складываются обстоятельства.
– Чушь собачья, – отрезала Мэллори.
Он долго смотрел на нее, а потом неожиданно попросил:
– Расскажи мне о той ночи, когда умерла Карен.
Мэллори стало трудно дышать. У нее было такое чувство, будто Тай забрался внутрь ее и сжал легкие в своих руках.
– Это не имеет к нашему разговору никакого отношения.
