кожа начинает обугливаться.
– Кис, на секунду, – давит чуть охрипшим голосом.
– Ты точно мне? – хлопаю невинно глазами, медленно поворачиваясь.
– Подойти, – тем же тоном.
Делаю одолжение. Подхожу, танцуя пальчиками по барной стойке. Становлюсь напротив, с вызовом смотря в глаза. Молча спрашиваю: "Что?".
Сашка нависает сверху, перегибаясь через стойку. У него такой безбашенный взгляд.
– Поцелуй меня, – требует.
Лицо немеет почему-то. Дергаю бровями, а они будто не мои. Смотрю на его губы, растянутые то ли в нервной улыбке, то ли в оскале. И словно звуки тише вокруг. И время медленней. Только сердце шкалит.
– Эй, Лиза, забирай.
Олег. Отшатываюсь. Молча ставлю на поднос полные бокалы. И иду к столику, за которым сидят черноволосый Женя и его друзья, чувствуя, как мне в спину будто кувалдой кол забивает Сашкин тяжелый взгляд.
– Ваше пиво, – выстраиваю на деревянном столе батарею из бокалов. Мужчины радостно тянут "О-о-о" и услужливо отодвигает тарелки с закусками, облегчая мне задачу.
"Спасибо, красавица", "Лизонька у нас молодец", "Вовремя-вовремя", – несется над столом вразнобой. Настроение в компании приподнятое. Возможно потому, что помимо пива в центре стола красуется большой графин водки.
Лопатки так и сводит от направленного на них Сашкиного внимания, и я нервно повожу ими, выпрямляясь. Лицо горит, губы покалывает, будто мы все-таки поцеловались, и все мысли мои сейчас с Лютиком, а флирт уже совсем не так интересен. Тем более, что нужного эффекта я добилась.
– Лиза, можно еще крылышки повторить, – говорит один из мужчин.
– Хорошо, – рассеянно киваю.
– Ты же сама опять принесешь? – вклинивается Женя, перетягивая на себя мое внимание.
Он разворачивается боком к столу, чтобы быть лицом ко мне, и протягивает руку, хватая краешек моего передника. Черные глаза пьяно вспыхивают.
– Может потом посидишь с нами, а? Чуть-чуть…Давай, красавица!
По телу электрическим разрядом стреляет напряжение. Дергаю передник, но этот Женя крепко держит. Пластмассово улыбаюсь, делая вид, что все под контролем. Машинально оглядываюсь на бар и по спине ползет холодок – Сашки за стойкой нет. Конечно, тут полно народу, мне ничего не будет, но все равно неспокойно. Поворачиваюсь к этому чертову Жене и пытаюсь твердо смотреть в его черные хмельные глаза.
– Я бы рада, но не могу. У меня смена сейчас заканчивается, и мы идем с моим парнем отмечать Новый год с семьей. Так что извините…
С силой резко дергаю передник. Он выскальзывает из пьяных мужских пальцев. Отступаю назад, прикрываясь пустым подносом как щитом.
– С наступающим кстати! – улыбаюсь напоследок, испытывая облегчение, что высвободилась, – Про крылышки я кухне передам.
И уже было разворачиваюсь от них на пятках, как чья-то ладонь грубо смыкается на моем локте.
– Нет уж, рыжуля, – пьяно хрипит вскочивший за мной Женя, – А потанцевать на прощание? Зря что ли попкой вертела, а? Да не бойся, дурочка, не обижу…
Он дергает меня на себя – врезаюсь спиной в его грудь, мужской пах прижимается к заднице. Сквозь обтягивающие как вторая кожа леггинсы, отчетливо ощущаю его ширинку, врезающуюся мне между ягодиц. Бросает в холодный пот. Мерзко так, что ноги подкашиваются.
Когда орать и звать на помощь? Сейчас…???
Вокруг все веселятся, всем плевать…Почему-то становится стыдно портить людям вечеринку и заодно устраивать представление. Медлю, молча пытаясь вырваться сама и одновременно не привлекать внимание.
Женя начинает раскачиваться со мной в темпе звучащей песни. С силой дергаюсь еще раз. И он вдруг отпускает. Так резко, что я чуть не валюсь прямо на каменный пол. Но меня вновь больно хватает за локоть чья-то горячая рука. Взгляд натыкается на торс, обтянутый белой футболкой. Выше посмотреть не решаюсь. Щеки горят. Он ведь предупреждал…
– Эй, ты че, чувак? – начинает наезжать поймавший равновесие Женя, – Попутал?
– Эта девушка – моя, – ровный голосом сообщает Сашка, но, кажется, каждая нотка звучит угрозой, – Еще раз к ней полезешь…чувак…
Замолкает. Я не вижу Сашиного лица, но вижу, как напротив немного трезвеет Женя, смотря на него. Сжимает и разжимает кулаки. Начинает закатывать рукава… Сашино тело, к которому я прислонилась, тоже мгновенно напрягается, словно превращаясь в камень. Мне становится дурно…
– Саш, пойдем, а? – лепечу ласково, выдергиваю свою куртку из его левой руки, – Пошли, ничего не было такого…
К Жене тем временем подходят его друзья. У меня коленки слабеют…Но один из них вдруг протягивает Сашке руку.
– Здорово, Сань. Что у вас тут не так?
– Здоров…– Сашка перегибается через меня и пожимает мужскую ладонь, – Да вот приятель твой к девушке моей полез…
– Твоя? – удивленно собирает тот лоб гармошкой.
– Да, на Новый год приехала, помогает.
– А, ну брат, извини! Мы откуда знали!
Обстановка стремительно разряжается. Женя все так же смотрит на нас с Сашкой исподлобья, раздувая ноздри, но приятели хлопают его по плечам и пытаются оттеснить обратно к столу.
– Э, Жек, ну все. Видишь тут как? Бывает…Это ж Бука жральня…Все, садись…
– Девка твоя хвостом крутила бы поменьше, и проблем бы не было, – зло выплевывает Женя, наконец отворачиваясь и отмахиваясь от нас.
– Соглашусь, – тихо бормочет Сашка себе под нос.
Я умудряюсь это расслышать и мне хочется провалиться сквозь землю. Черт…
– Пошли, – Сашка грубовато подталкивает меня к выходу.
Ничего не остается, как послушно плестись вперед в заданном направлении, на ходу натягивая куртку.
***
Выходим на улицу. Здесь шумно почти так же, как в баре. Вынесены две огромные колонки, раздающие музыку, вокруг столов – бочек толпа. Болтают, смеются, пританцовывают. Новый год чувствуется в каждом переливе чужих голосов, в каждой случайной улыбке. Вот только атмосфера мне не передается. Будто стеклянным куполом накрыли, и все хорошее от него отлетает.
Ну почему все вот так…!!!
Опасливо кошусь на Сашку, хмуро идущего рядом. Не смотрит на меня, губы поджимает. Весь кипит изнутри так, что от одного взгляда можно костер разводить. Даже тронуть его боюсь. Взорвется и сметет меня к чертям. Вдыхаю морозный звенящий воздух и просто пытаюсь успеть за его скорым шагом.
Что тут скажешь? Мне особо нечего сказать…
– Нам куда? – только и интересуюсь, когда отходим метров на пятьдесят от бара.
– Во-он в тот гостевой дом, красный кирпичный, – кивает в сторону узкой трехэтажной гостиницы вниз по склону.
Засовывает руки в карманы куртки поглубже, выставляет плечи вперед, словно ему зябко, и мы, не разговаривая, идем дальше.
– Саш, извини, – бормочу еще метров через пятьдесят, не выдерживая этого режущего молчания между нами, – Просто ты так улыбался…Все эти девушки вокруг…И я…
Замолкаю под его давящим косым взглядом. Отворачивается, по щекам прокатываются желваки. Начинаю догадываться, что просто пытается успокоиться и не говорить на
