– Я уже и так знала. Но мне интересно, почему ты сама об этом не сказала. – Бо взяла миску с попкорном пристроила ее себе на колени. Она отправила в рот горсть попкорна в ожидании ответа.
– Потому что он мне нравится.
Бо перестала жевать. – Ого!
– Только ничего не говори, ладно? – Джилли положила руки на колени и стала с преувеличенным вниманием разглядывать свои ногти. – Он мне нравится, я рассказала ему про инфекцию, и он сказал, что это не важно. И я не хочу, чтобы об этом снова заходила речь.
– Понятно. – Бо отложила миску в сторону, подвинулась к сестре поближе, обняв ее рукой за плечи. – Я тоже ему рассказала. Про свою роль в этом деле. Так что тебе не нужно ничего от него скрывать из-за меня. Ну, при случае. – Джилли склонила голову сестре на плечо.
– Это действительно здорово, что ты ему рассказала.
– Труднее всего было рассказывать Али в тот раз, – со вздохом сказала Бо. – С Бобби было уже не так плохо.
– Я горжусь тобой. – Джилли погладила Бо по ноге.
Бо прислонилась щекой к голове сестры. – Я тоже тобой очень горжусь.
– Так ты мне расскажешь, что стряслось?
– Я обломалась с Али. Открылась ей, что влюбляюсь.
– А она?
– Сказала, что ей нужно лишь мое тело. – Бо поморщилась. – Ну, не прямо так, но смысл был такой.
– Что ты теперь будешь делать? – Рука Джилли замерла на ноге Бо.
– А что тут делать? – Бо взяла свое пиво. – То, чего она хочет, – этого мне всегда хватало.
– Кажется, это должно сработать, – осторожно заметила Джилли. – Особенно если ты не настраиваешься на что-то серьезное.
– Какой смысл усложнять то, что и без того хорошо. – Внезапно Бо расхотелось пить дальше. Она сидела и большим пальцем обдирала этикетку с бутылки, пытаясь понять, когда это она успела научиться врать самой себе.
– Проследи, чтобы ординаторы организовали аварийно-координационный центр в дальнем правом углу спортзала, а напротив – мобильный госпиталь, – сказала Али, обращаясь к Винтер, и протягивая ей распечатку. – Вот здесь обозначено местонахождение всех пострадавших, причем те, кто обведены красным кружком, предположительно находятся на линии огня. К одежде каждого симулятора-манекена нужно прикрепить желтую карточку, где будут перечислены травмы.
Винтер сверилась с папкой-планшетом, где у нее был список всех пострадавших. – Итак, у нас двенадцати пострадавших с огнестрелом, одна беременная женщина, один ребенок, двое умерли сразу, четверо в критическом состоянии, и еще четверо ранены, но способны передвигаться самостоятельно. У тебя есть особые пожелания, как их разместить?
Али махнула рукой. – Расставляй на свое усмотрение. Только позаботься о том, чтобы эти карточки были на видном месте, чтобы спасатели знали, с чем имеют дело. – Али уперла руки в боки и нахмурилась. – Вообще местные сотрудники должны были сами нарисовать эти красные круги на полу, нам они не разрешили, потому что у них есть какой-то специальный маркер, он не въедается. Если кто-нибудь из них сейчас сюда не придет, я сама разрисую этот проклятый пол.
– Может, намекнешь, какая муха тебя с утра укусила? – мягко поинтересовалась Винтер.
– Никакая, кроме пятичасового имитационного тренинга с десятью парамедиками, пышущими тестостероном, и кучкой бестолковых ординаторов-хирургов. Ты не в счет.
– Не знала, что все парамедики на этом тренинге окажутся парнями, – заметила Винтер.
– Они и не все парни. В этой группе три женщины, но я уверена, что у них уровень тестостерона не ниже, чем у мужчин.
Три женщины, одна из которых была Бо. Когда Али провожала прибывших на тренинг парамедиков в раздевалку, чтобы они оставили там свои сумки и верхнюю одежду, Бо шла позади парней вместе с двумя несомненными красотками. Одна была блондинка, прямо копия Дэрил Ханны в молодости, другая – невысокая, с упругим телом, черноглазая латиночка, которая чуть ли не висела на Бо. Прежде чем пойти с подругами, Бо бросила на Али быстрый взгляд и одарила ее самоуверенной ухмылкой. Посыл был сексуальный, но отработанный, и Али не почувствовала то особое, неповторимое желание, которое читалось в обжигающих взглядах Бо, вплоть до вчерашнего дня. До вчерашнею дня, когда Бо хотела сказать ей, что она, Али, значила для нее больше, чем просто очередная подружка, а она не захотела ее слушать. Она отшила Бо. Захлопнула дверь у нее перед носом.
Либо дудочка, либо кувшинчик. Бойся своих желаний. В голове у Али без остановки крутились банальные фразы в таком духе. Она была готова сорваться, но ей хотелось списать свое отвратное настроение на недосып. Вчера она добралась до дома в одиннадцать вечера, а перед этим на работе ей пришлось удалять шесть футов омертвевшей тонкой кишки у пожилой женщины, которая упала с лестницы и сломала себе бедро. Вдобавок у нее случился инфаркт миокарда и развилась сердечная недостаточность, а потом – кардиогенный шок. В желудочно-кишечный тракт стало поступать слишком мало крови, и тонкая кишка омертвела. Классический пример неизбежных осложнений, которые так часто возникают в результате серьезных травм у пожилых людей. Этот случай расстроил Али еще больше, а у нее на душе уже и без того была гнетущая пустота после разговора с Бо. Дурное настроение лишило ее сна, и в итоге, она проворочалась в постели почти всю ночь, и теперь была разбитая, расстроенная, а хуже всего – чувствовала себя ужасно одиноко.
Али посмотрела на большие цифровые часы на стене. Без десяти двенадцать. – Через десять минут мне нужно будет инструктировать стажеров. Сейчас пойду за ними и пришлю сюда манекены.
– Я чем-то еще могу помочь? – заботливо спросила Винтер.
Али заставила себя вернуться в настоящее и криво улыбнулась. – Прости. Теперь я вспомнила, почему не люблю связываться с женщинами. Слишком много драматизма.
– Вот как. Что она такого сделала?
– Поверь, тебе это явно не понравится.
– О, но я все же хочу знать. И прямо сейчас, потому что у нас еще есть несколько свободных минут.
Али чуть не рассмеялась. Каким-то образом Винтер удавалось почти всегда разговорить ее. Или, может, ей самой стало проще говорить на откровенные темы. Во всяком случае, Али услышала свой голос:
– Она сказала, что думает, что влюбляется в меня.
– Вот это новость! Ты просто ужасная подруга, как ты могла не сказать мне об этом? – Винтер похлопала Али по руке. – Что ты ей ответила?
– Я сказала, что не думаю, что нам нужно что-то серьезное.
У Винтер округлились глаза от изумления.
– Ой! – воскликнула она.
