— Она об этом еще пожалеет, — мрачно сказала Кейти.
— Боже мой, Кейти, как я рада тебя слышать!
— Морин… Счастливого Рождества, — осторожно начала Кейти.
— У тебя все хорошо? — тут же спросила Морин, вероятно, почувствовав в голосе Кейти нотки сдержанности.
— Не совсем. Вчера умер Джимми Моран.
Последовала длинная пауза, затем, тяжело вздохнув, Морин сказала:
— Господи, бедный Джимми. Он был моложе меня. Что случилось?
Стоя у окна кухни, Кейти наблюдала, как Брендан и Тереза на заднем дворе дома лепят снежную бабу. Небо над головой было безоблачным; солнечные лучи, отражаясь от огромной снежной поверхности, больно слепили глаза; но Кейти заметила, как с севера медленно наползает огромная черно-синяя туча. «Опять будет снег», — подумала она.
— Кейти? — позвала Морин, нарушив затянувшееся молчание.
— Извини, — быстро ответила она. — У него случился сердечный приступ. Вчера в полдень Роберту позвонили из больницы. Он, конечно, поехал. И был с ним до конца.
— И как он сейчас?
— Плохо.
— Знаешь, сама я никогда не могла понять их отношений. Джимми обычно гнал от себя молодые таланты. Мне кажется, он их побаивался, как, впрочем, и завидовал им. Но что касается Роберта, здесь все обстояло иначе.
— Я только хотела сообщить о Джимми, — сказала Кейти. — Вы ведь были знакомы.
— Да, были знакомы более двадцати пяти лет. Знаешь, было время, когда он мне даже нравился. Мы хорошо ладили. Он объяснял это тем, что я была одной из тех женщин, с которыми ему не удалось переспать. Он умел быть очаровательным, — со вздохом добавила Морин. — И в то же самое время за всю свою долгую жизнь, я больше не встречала такого поразительного и возмутительного лжеца, как он. Когда состоятся похороны?
— Еще не знаю. Роберт был вынужден взять на себя всю организацию. Ни Анжела, ни Френсис не захотели в этом участвовать. Они даже отказались прийти к нему в больницу.
— В этом нет ничего удивительного.
— Роберт пытается разыскать братьев Джимми…
— Я и не знала, что у него была семья, — воскликнула Морин.
— Если я не ошибаюсь, у него три брата — в Америке, Канаде и Австралии. Роберт сказал мне об этом сегодня утром, мне кажется, что он немного не в себе. Он истощен и физически, и эмоционально.
— Он заезжал ко мне в сочельник. Рассказал о вашей встрече со Стефани. Как ты?
— Все хорошо, — быстро ответила Кейти.
— Правда? — стала настаивать Морин.
— Я не очень хорошо себя чувствую.
— Ничего удивительного. Знаешь, если тебе захочется поговорить с тем, кто сам пережил подобное, не придумаешь ничего лучше, чем позвонить мне.
— Я знаю. Спасибо, Морин.
Она почувствовала на глазах слезы. Неожиданно для себя спросила:
— Послушай, что ты делаешь сегодня днем? Ты не занята?
— Особых планов у меня нет, — сказала Морин удивленно.
— Нам вчера не удалось пообедать; Роберту позвонили, прежде чем я поставила на стол индейку. Если ты не возражаешь, я приглашаю тебя в гости. Будет моя сестра Шейла, надеюсь, ты ее помнишь. Я могу позвонить ей и попросить, чтобы она заехала за тобой. Пожалуйста, скажи «да»!
— Я буду только рада! — без колебания ответила Морин.
— Спасибо тебе. Мне сейчас необходимо быть среди тех, с кем я могла бы поговорить — сказала Кейти. — Роберт занят организацией похорон; я уверена, что он вернется домой очень поздно. Нам никто не помешает.
— Я непременно буду, — пообещала Морин.
— Сейчас же звоню Шейле. Она заедет за тобой около трех.
— Я буду готова.
Стоило Кейти увидеть стоящих на пороге ее дома женщин, как она не выдержала и разрыдалась: слезы, рвущие душу на части, шли из самой глубины, заставляя содрогаться все ее тело. Крепко обняв и прижимая Кейти к себе, Морин и Шейла ждали, когда вместе со слезами из нее выйдут боль и невыносимые страдания.
Морин, первой расцепив объятия, стала осторожно подталкивать их в сторону кухни. Усадив Кейти на стул, она попросила Шейлу приготовить ей чай. Сама, порывшись в маленькой сумочке, достала льняной платок и стала осторожно вытирать Кейти слезы, как будто она маленькая девочка. Продолжая рыдать, но уже значительно тише, Кейти с благодарностью в голосе сказала:
— Извините, даже не знаю, что на меня нашло.
Морин, обняв ее, прижала к себе.
— Не стоит извиняться, дорогая. Тебе столько пришлось пережить за последние несколько дней!
— А где дети? — спросила Шейла.
— Их нет дома, ушли — каждый на свою вечеринку.
— А Роберт?
— Наверху. Спит. По меньшей мере, мне так кажется. Последний час из его кабинета не слышно ни одного звука. — Встав со стула, она принялась вытирать потекшую с ресниц тушь. — И стоило тратить на это время?
— Знаешь, хочу сказать, что при всех переживаниях ты хорошо выглядишь, — заметила Шейла.
В скромном без излишеств костюме цвета красного вина, купленном ею около полугода назад для корпоративного вечера, Кейти действительно выглядела хорошо. Тогда она его так и не надела. Роберт, позвонив ей в последнюю минуту, сказал, что все отменяется… Ничто не вызвало у нее подозрения, и вскоре она забыла об этом случае; но в настоящую минуту Кейти могла назвать целый ряд причин, по которым Роберт мог это сделать.
Шелковое платье цвета устриц делало Шейлу неподражаемой; Морин — в черных брюках и белом свитере с мягким воротником — впрочем, как всегда, выглядела элегантно.
— Я вам так благодарна за то, что вы согласились прийти, — искренне сказала Кейти. — Мне уже стало казаться, что я медленно схожу с ума. Вы единственные близкие мне люди, с кем я могу поговорить о том, что произошло. Но я не стану этого делать, — быстро добавила она. — Я пообещала себе, что мы с вами будем есть, немного выпьем, но ни обо мне, ни о Роберте… говорить не станем.
Морин пододвинула стул поближе к Кейти. В полупрозрачных глазах пожилой женщины отражалось серое полуденное небо, делая ее взгляд жестче, чем обычно.
— Я не помню, чтобы кто-то из нас брал с тебя это обещание.
Шейла поставила перед Кейти чашку чая.
— Мы с Морин проговорили всю дорогу. Она в курсе моей пикантной ситуации.
— Так никаких секретов? — спросила Кейти.
— Только не между нами, — ответила Морин, кивнув в знак благодарности Шейле, поставившей перед ней чашку «Эрл Грея».
— Ты не забыла, — радостно сказала она.
— Не забыла.
Восемнадцать месяцев назад, когда умерла их мать, Морин взяла на себя организацию ее похорон. Она пришла в дом Джулии, где было решено устроить поминки, и принесла с собой коробку «Эрл Грея».
