Завтрак прошел в такой же необычной, дикой, но семейной атмосфере. Много шутили, подкалывали друг друга и получали заслуженнные затрещины — это я про Феликса.
Мы всей толпой вышли из дома и все никак не могли попрощаться, стоя у ворот. Лелька повисла на шее у отца-соскучилась. Феликс с ироничной улыбкой выслушивал наставления матери:
— Учебу не пропускай! Иначе жопорукий из тебя специалист выйдет!
— Рукожопый, милая, — посмеивался муж.
— Не вижу различий! — как всегда отмахнулась. — За Лелькой присматривай! — продолжила.
— Будет сделано, госпожа! — отсалютовал.
— И не вздумай обидеть Арину, негодник! — рявкнула, излюбленно хватая Феликса за ухо для понятливости. — Не то женю на щеночке Хренке!
— Хэнке, дорогая! — заботливо поправил отец. Взрыв моего хохота пронесся по всей улице.
— Я так и сказала!
Кан Ха На обняла и расцеловала детей, а потом раскрыла объятия и для меня:
— Жду тебя с ответным визитом в Корее, — прошептала. — Не раскрывай мои секреты! Конспирация — превыше всего, — заговорщически подмигнула и отстранилась, шлифуя актерское мастерство.
Феликс недоверчиво наблюдал за нашими обнимашками, готовый в любую секунду нас разнять, если понадобится:
— Вы же не душите друг друга? Нет? — сплошной скепсис в голосе.
— Нет! — холодно бросила Ха На, контролю эмоций которой обзавидовались бы даже статуи.
Удивленно хмыкнул:
— Хмм. Нежданчик!
— Когда сын-китайский болванчик! — выдала «МАТЬ ГОДА», якобы не понимая, почему мы так хохочем.
По пути домой Феликс пару раз принимался выпытывать у меня подробности минувшего вечера, но я молчала, как партизан. Не раскрою тайн девчачьих посиделок!
Когда мы добрались домой- было всего около 8 утра. Феликс слишком переживал, оставляя меня со своей непредсказуемой матерью, потому, как только забрезжил рассвет- стал рвать когти в семейное гнездо. Выспаться нормально этой ночью ни у кого не вышло. После раннего завтрака мы не стали задерживаться у родителей. Феликс с Лелькой обещали заглянуть к ним на днях, а пока всем требовалось отдохуть от незапланированных визитов и переварить полученные впечатления.
Лелька чуть не расцеловала порог дома и убежала в комнату смотреть скандальные новости про любимых айдолов.
Добралась до своих «апартаментов» и с удовольствием вытянулась на родной кровати, сонно прикрывая глаза.
— Не везет нам со свиданиями, — прокомментировал факт Феликс и лег рядом.
— Наверстаем. У нас вся жизнь впереди, — отозвалась.
Уверенно взял меня за руку и переплел между собой наши пальцы. От его простых действий стало так тепло и уютно, что я сразу провалилась в сон.
Через какое-то время на кухне проскрежетал отодвигаемый стул по полу, а потом и вовсе что-то свалилось.
— Это еще что за шум? — приподнялся Феликс, опираясь на локоть. Послышался звон разбитого стекла. — Что-то Лелька разошлась. Попрошу психовать потише, — со вздохом поднялся.
Сонно замычала, протестуя против всего, что не связано со сном.
Феликс тихо прикрыл за собой дверь. На лестнице послышалась невнятная возня, говорящая о том, что в доме присутствует более двух человек. Незваные гости!
Глаза широко распахнулись, словно от укола адреналина в сердце. Секунда показалась вечностью. Самое жуткое-его испуганный крик:
— Арина! Беги!
Глава 112. Потасовка
Феликс
Вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь, с единственной мыслью — «сейчас коза моя получит». Как говорилось в сказке: «Меня будить?!».
Неожиданный удар в живот заставил рухнуть на колени и на некоторое время перебил дыхание, дезориентируя в пространстве. Судорожно вздохнул, когда кислород снова стал поступать в легкие, и в панике стал шарить глазами по комнате, выискивая Лельку. Нашел!
Ее хрупкую дрожащую фигурку крепко к себе прижимал «один из смертников», поигрывая ножом у ее щеки и с похабной ухмылкой зарывался носом в ее волосы. Ублюдок!
Ее рот заклеяли скотчем, чтобы не смогла предупредить нас, и она молча обливалась слезами, не имея даже шанса позвать на помощь.
Горло сдавило спазмом, сердце от испуга стало работать с перебоями…Если раньше я волновался только за одну малявку, то теперь сердце рвется на части из-за двух! Я был слишком беспечен, чтобы пустить в свою гребаную жизнь кого-то еще…я не должен был расслабляться, сближаться с моей самбисткой…я же знал, что они все равно меня выследят!
Идиот! Не думай, что уже проиграл! Соберись и оцени расклад! Один — довольно скалится напротив, собираясь войти в Аринину спальню, второй, судя по морде, что-то извращенное нашептывает сестре на ухо, еще кто-то бродит по кухне. Трое или четверо в общей сложности- не так много, но я ничего не смогу сделать, пока к Лельке приставлен нож. Все, что остается- сносить их удары, ожидая подходящего момента…И моя девочка спит…пусть хотя бы у нее будет шанс…
— Арина! Беги-и-и!
Ударом с ноги меня снова впечатало в стену:
— Значит, тут еще есть красавицы? — загоготал «полнейший имбицил».
— Убью, мразь, если притронешься хоть к одной из них! — процедил, пытаясь загородить собой дверь.
Внизу послышались два гулких «бух» и лысый качок, удерживающий Лельку, потащил ее с собой посмотреть, что происходит.
— Какой грозный! — заржал мелкий прихвостень, за майку вздергивая меня с пола. — Одна — для начальника, а вторая — для нас! Как думаешь, она хорошо обслужит четверых? — взялся за пряжку своего ремня.
Глаза застила красная пелена. В таком состоянии аффекта люди и совершают преступления, если что-то угрожает их близким… наплевать на все последствия…
— Не волнуйся, сладкий! — показалась снизу растрепанная Арина. — Троих я уже обслужила, — зло пнула того самого лысого качка, осевшего кулем у подножия лестницы. — Феликс, я тебя разве этому учила?! — гаркнула.
Секундного замешательства амбала хватило, чтобы вывернуть ему руку, сделать подсечку и усесться сверху.
— Где Лелька? — выкрикнул.
— З-здесь, — выглянула из-за угла бледная сестренка, успевшая содрать с губ скотч. Она ужасно дрожала и заикалась, ее колошматило и выгинало от пережитого страха. Мелочь моя…
Сердце защемило от жалости и собственной никчемности, но при этом выдохнул от облегчения- обошлось!
Спустил вниз последнего «гостя», уложил к троим «друзьям по несчастью», а Лелька пожертвовала капроновые колготки для связывания. Теперь эти «гусенички» никуда не денутся.
Лелька крепко обняла меня, спрятав опухшее заплаканное личико, и теперь просто шмыгала носом откуда-то у меня из подмышки. Успокаивающе погладил ее по волосам, простояв так еще какое-то время, и отправил наверх- подальше от этих наемных уродов.
Арина держалась от меня на расстоянии. Моя самбистка намеренно избегала встречаться со мной глазами, а я не предпринимал попытки прикоснуться к ней, боясь встретиться с ее холодом и отчуждением. Прекрасно понимаю, что она вправе злиться. Может даже ударить, должна ударить…но не надо убивать своим молчанием…
— Арин…, - попытался заговорить с ней, но она перебила:
— В этот раз ребятки более спортивные, не находишь? — криво ухмыльнулась, разглядывая «кверхупопых» подкачанных субъектов. — Неужто свинообразные амбалы перевелись?
— Если ты, сучка, думаешь, что мы последние- ошибаешься! — заговорил единственный находящийся в сознании, рыча в пол. — Вас будут преследовать до тех пор, пока узкоглазую девчонку не доставят к боссу, или пока ее братец снова не начнет трясти золотыми яйцами у шеста!
— Все сказал? — уточнила. — Или еще какая-то полезная информация будет?
— Будет! — сплюнул на пол. — Зря ты с нами связалась и боссу дорожку перешла. Тебя найдут другие вышибалы и тогда уж как следует оттрахают! — осклабился.
Падла! Подскочил к нему, собираясь в кровь разукрасить его уродское хлебало, но опоздал.
Арина приподняла его за шиворот, жестом останавливая меня от новой потасовки:
