взгляд говорит о том, что она не хочет оставаться со мной наедине. Если бы не мечущиеся между нами искры весь день, то я решил бы, что её чувства ко мне остыли. Сама мысль об этом была невыносима, отозвавшись колющей болью в груди.
— А ты надолго приехал?
— В понедельник улетаю в штат Мэриленд, а там будет видно, — не стал я скрывать своих планов.
— А зачем тебе туда?
— Вот же любопытный кошачий нос! Дела у меня там, — хотел я съехать, ведь скажи сейчас про клинику, этот Котенок весь клубок размотает.
— Пойдем к машине, я завезу тебя в отель и поеду к себе, — с вселенской грустью в голосе попросила Ленточка, вставая.
Вот весь день ждал этого момента, когда она попрощается со своими друзьями, а теперь взбодрился от непривычно серьезного выражения лица Лены.
— У тебя завтра нет занятий, Лена, в чем дело? — начал рычать во мне зверюга, едва мы сели в машину и я выгнал ее охранника-водителя погулять.
Мне и без этих обидок досталась не лучшая участь, ждать её очень долго, а тут еще и капризы неуместные!
— Ты сам не понимаешь? — тут же задрожали губы Лены, глазки сверкнули в темноте салона, но я и их уже вижу расплывчато.
— Если ты о звонках и пропущенном дне влюбленных, то мы об этом говорили, Котенок. И я объяснял, что такая работа у нас бывает нечасто.
— Я понимаю! То есть пытаюсь заставить себя верить тебе. Я стараюсь, пишу эти ненавистные сообщения на русском, потому что ты не звонишь! Но я ничего не могу поделать с сомнениями! Они как яд под кожей! Каждый день отравляют мыслями, что тебе надоест, что ты встретишь другую, и это только что касается настоящего. Я до сих пор не могу понять, почему ты так уверен в своем выборе, — мелко задрожала Ленточка, выплеснув свои переживания, которые, похоже, долго прятала.
Поймав ее дрожащие пальчики в свои ладони, я судорожно пытался вспомнить, как разминировать женщину за секунду до истерики.
— Какие могут быть сомнения? Я просыпаюсь со стояком, ты по утрам зеваешь — мы идеальная пара!
Ленточка фыркнула, но хоть сделала это улыбнувшись. Ох уж эти женщины! Чтобы доверять мужчине, им нужна самая малость — абсолютный контроль половинки.
— Поехали в отель, Котенок, я постараюсь тебе рассказать всё. И… ничего не будет, если ты не сама не захочешь, — виртуозно скрестив пальцы ног в ботинках, уговаривал я Котенка.
— Мне всё равно нужно заехать к себе, взять вещи на завтра. До обеда у меня будет стажировка, а ты сможешь выспаться, потом я тебя заберу!
— Куда? — насторожился я, потому что не хочу быть больше экзотической зверушкой, которую она всем показывает.
— Погуляем по дендрарию, а то ты без своего леса, наверное, тоскуешь, Койот, — промурлыкала Ленточка, прижимаясь ко мне ближе.
Я понимаю, что ее настроение улучшилось из-за моего обещания рассказать ей всё, но теперь паники у меня прибавилось. Не знаю, как она отреагирует на ранение, и хуже того, что она была в Москве, в двух шагах от меня, а я запретил всем говорить ей об этом.
Ленточка собиралась так долго, что я бы наверняка вырубился в машине, пока ждал её, но глаза припекало так, что ни о каком сне и речи не могло быть.
— Мирон Александрович, думаю ты должен это знать, — активизировался охранник Ленточки, протягивая мне свой телефон.
На видео записи моя Ленточка прогуливается под сводом арки гостевых ворот, то и дело выглядывая на дорогу.
— Она проторчала там часа три. Промотай там немного, увидишь там трио дурочек, которые ее клюют постоянно.
До глубины души поразило то, что она им не отвечает. Ленточка не из тех, кто смиренно терпит. Догадываюсь, что в тот момент для неё самым болезненным было не поведение этих девиц, а то, что я не приехал. Черт! Эти отношения — сплошная мука и для меня и для неё.
— Сколько до её каникул осталось?
— Учеба закончится через два месяца, но там потом месяц еще стажировка в «Эббот». Нагрузка у неё убийственная, она в последнее время практически не выходит за пределы городка. Чаще всего только к своему репетитору, мистеру Джонсу, по выходным ездит. Крутой мужик, остался без обеих ног, но закончил этот универ дистанционно.
— Скинь подробнее о нём на почту, — попросил я, узнав в бегущем силуэте Ленточку с рюкзаком. — Открой ей дверь.
По дороге в отель я вкратце рассказал о заказе, который перерос в целый комплекс операций, трижды сменив направление и цели по ходу дела.
— В Штатах тоже немало таких городов, Денвер, например. Туристу там вечером лучше не выходить на улицу. Но это так называемый управляемый хаос, правительство в курсе происходящего, но им невыгодно создавать новые рабочие места для американцев, потому что приезжая рабочая сила дешевле, — болтала Ленточка до самого номера.
Я, честно говоря, устал от таких же политических игр в России, поэтому отвечал я изредка, поясняя, что за фрукт этот Барышников и сколько всего успел наворотить.
От запланированного сценария, прижать к стенке Ленточку, едва за нами закрылась дверь, её спасли только горящие адским пламенем мои глаза.
— Подожди меня здесь, Котёнок, — совсем каплю утолив жажду по её поцелуям, я скрылся в ванной.
Успел только вымыть руки и вытащить коробочку для хранения линз и капли, как дверь распахнулась. Ленточка застала меня с пальцами в глазах.
— Погоди, так вы закончили в январе? Но ты всё равно не смог приехать и звонить еще полтора месяца? — выудила-таки нужную ей информацию Лена.
— Ты носишь линзы? А что с твоими глазами? И с голосом тоже? — с каждым словом её тональность менялась, того и гляди, сейчас всех дельфинов созовет своим пищанием.
— Спокуха, Борзова, зацепило немного, уже все заживает. Я у тебя пуленепробиваемый!
Ленточка рывком обхватила меня, прижавшись к спине и захлюпала носом. Да блин! Мне её влажность нужна в другом месте. Причем очень срочно.
В захвативших чувствах от услышанного, в целом спектре эмоций не было удивления. Всё это время меня терзали такие мысли, что Мирон не звонит, не потому что не хочет. Может, я паникерша, а может, рассказы Борзова-старшего об опасностях их
