О том, что произошло тогда, что происходит сейчас и как жить дальше. Ясно было только, так как сейчас продолжаться больше не может. Я замуровала себя заживо в доме и на работе. Но дом и работа это же еще далеко не все. И это точно не полноценная и насыщенная жизнь. Это просто бессмысленное существование.
Не вышло. Успеваю только смыть с себя сегодняшний день под струями прохладной воды, облачиться в махровый халат и приготовить чай… будто его сегодня было не достаточно, а потом в дверь звонят. Откровенно говоря, меньше всех я ожидала увидеть Сашу, думала все таки Вася не выдержал и рванул следом.
И вот он стоит напротив и видимо решает выбить почву из под ног.
“Ты меня кинула”- я едва не падаю.
— Мы вроде все обсудили. Я тебя выслушала… — говорю медленно, с расстановкой, но по коже бегут предательские мурашки от закравшегося подозрения, что говорит он сейчас не о побеге с теплохода.
— Три года назад, ты меня кинула. Сбежала, хотя знала, что у меня большие проблемы. Ни помощи, ни поддержки от тебя, — выговаривает, загоняя меня в шоковое состояние.
— Что? — пораженно выдыхаю, во все глаза глядя на него.
Он что вообще несет? Он сбрендил? С ума сошел? Или у него вдруг отшибло память и он забыл, что сам выгнал меня?
— Или я тебе нужен был только пока у меня все было хорошо, а к проблемам оказалась не готова?
Хватаю ртом воздух, как рыба выброшенная на берег и облокачиваюсь о стену, чтобы не упасть.
Саша отклеивается от косяка и, сложив руки на груди, нависает надо мной внимательно вглядываясь в глаза. А я пытаюсь понять, это сон или нет? Даже царапаю ногтями бедро, чтобы убедиться не уснула ли я в ванной, разомлев от звуков воды — больно, а значит я не сплю. Получается Саша действительно сейчас стоит передо мной и обвиняет в черт знает чем.
— Ты… чего вообще говоришь то? — все еще продолжаю мямлить, не отойдя от шока и абсурдных обвинений.
Это же бред. Полнейший. То, о чем он сейчас говорит. Это я то его кинула? Да это я… я пыталась пробиться и поговорить, бежала за ним по коридорам фирмы, наплевав на то, что подумают коллеги, лишь бы объясниться.
Да такого ужаса, как в тот момент, я наверное никогда в жизни не испытывала и молить готова была только об одном — “лишь бы дал сказать”. Только он не дал, в довесок обвинив в том, о чем я даже слышать не слышала.
— А скажи, за три года ты вообще хоть раз вспомнила обо мне? — прищуривается и шагает через порог, заставляя меня отступить, и закрывает входную дверь. — Или с глаз долой, из сердца вон?
К шоку примешивается злость. Всего одной фразы хватает, чтобы она разгорелась ярким пламенем, словно горящую спичку поднесли к куче соломы.
— А ты обо мне вспоминал эти три года? — теперь в наступление перехожу я.
Подхожу вплотную и упираюсь пальцем ему в грудь. Только он не отступает, просто некуда, за спиной закрытая дверь, поэтому он просто стоит на месте и сверлит меня своим тяжелым взглядом.
А у меня в груди клокочет, все бурлит и кипит от гнева.
Как он может мне такое говорить?
Ладонь нестерпимо чешется от желания залепить пощечину. Такую, чтобы прям горела рука, а у него на щеке красовалась моя пятерня, но я сдерживаюсь. Хватит и того, что я сейчас выскажу ему все, что я о нем думаю.
— Ах, да, прости, что это я глупости говорю, — театрально всплескиваю руками, — какой там три года, даже суток не прошло, как ты с превеликим удовольствием забыл меня. Сразу кинулся к своей Карине за утешением. Мне вот только интересно, почему вы все, влюбленные в своих бывших, ко мне то идете? У меня что, на лбу написано “временная замена?”
Да, может я и дура, но больше всего меня задело именно это. Глупо? Для кого-то да, только не для меня.
Обвинения в шпионаже? На тот момент у него были факты, но насколько я поняла, он во всем в итоге разобрался, да и мой разговор с Антоном был мягко говоря не однозначным. Кто б на его месте подумал по другому?.. скажем так, в этих вопросах я Сашу понимаю, но… У всего есть свое “но” — он не стал меня даже слушать, не дал объясниться и тут же поперся к своей бывшей. Вот это обидно и больно, а еще мысль щелкнула, словно щелбан по лбу, неожиданно и больно…
— А может ты просто от меня так решил избавиться? — голос хрипит и в горле застревает колючий комок, не давая не вдохнуть, не выдохнуть. — Может понял, что снова любишь свою Карину и просто не знал, как послать меня, — истеричный смешок пробивается сам собой, — обалдеть…
И это так очевидно, что удивляюсь, как раньше то до этого не додумалась. Все то, что он говорил на теплоходе было бредом. Закрутил со мной роман в отместку бывшей, а когда понял, что нафиг не нужна не стал разбираться и выпер вон.
— А я ведь тебе поверила, — щеки обжигают слезами, — после Антона и его предательства решила, что страх не должен быть сильнее меня, убедила, что ты меня не предашь и доверилась, а ты растоптал и выкинул, как только перестала быть нужна. За что ты так со мной? Чем я такое заслужила?
— Может просто не любила?
По ощущениям, словно меня ударили в солнечное сплетение. Задохнулась и никак не могла начать дышать.
— Да я с ума по тебе сходила, — ору, как ненормальная, выплескивая все, что болело, — как идиотка счастливая летала. Это ненормальное желание постоянно рядом быть, слушать тебя, обнимать. Да я все вокруг перестала замечать, только тебя видела. Все никак не могла поверить, что это не сон, а если и сон, то не хотела просыпаться никогда. А в тот день, да, смалодушничала, захотелось уязвить Антона, но отказываться от тебя не собиралась, если б я только знала, как оно все обернется… и уже после была готова в ногах валяться, лишь бы выслушал. Да даже когда выгнал и я с дуру рванула из города, я по дороге звонила, хотела тебя услышать, один твой голос мог помочь пережить тот ад, что начался вокруг, но только отвечала на твои звонки уже Карина… а ты говоришь не любила…
“Все, Юля, молодец. Призналась какой тряпкой ты стала из-за
