Вдруг стало нестерпимо душно, хоть и работают кондиционеры. Дышать тяжело.
Как я скажу об этом родным? Алексу? Ему особенно. Он ведь готов всё бросить в России и переехать ко мне.
Внутри всё сжалось…
Я так долго тянула с походом в клинику для проверки на фертильность, что сейчас даже не представляю, как оправдаться.
Спускаюсь на первый этаж клиники на лифте и открываю дверь на улицу. Пахнуло жарой. В Лондоне плюс тридцать в конце августа.
Останавливаюсь в тени, глубоко вдыхая разгоряченный воздух. Голова кружится…
Из двери выходит мужчина и проходит к ступеням. Он идёт медленно, опустив плечи и немного сгорбившись, словно от тяжёлой ноши. Но я его всё равно узнаю.
— Рон!- окликиваю.
Он поворачивается и удивлённо смотрит на меня. Подхожу поближе.
— Сэл? Не ожидал тебя здесь увидеть. Заболела?
— Я тебя тоже… Нет, просто плановое обследование,- вру ему.- Что-то случилось?- на нём нет лица.
Осунувшийся, небритый, под глазами тени.
— Да… Мама в отделении кардиологии лежит.
— Что-то серьезное?
— Серьезней не бывает. Ей нужна пересадка сердца. Но сейчас такие очереди, что она может не дотянуть,- мы спускаемся с лестницы и неторопливо идём по дорожке.- Можно сделать операцию в Америке, там с этим более налажено. Но она гражданка Великобритании, операция будет платной. А это колоссальные деньги. У меня есть только половина.
— У тебя куча богатых и известных друзей, разве они не могут помочь?- приостанавливаюсь.
— Ты же знаешь, как это у нас…- сдавленно улыбается на секунду.
— Да, каждый за себя. Фонды?- опять пошли медленно.
— Я подал документы в несколько. Пара отказали, ещё пара рассматривают их.
— Ну, значит, есть шансы.
— Мизерные… Обычно они помогают детям.
— Печально…
Мы дошли до парковки, до моего автомобиля. Водитель открыл дверь.
— Чёрт!- хлопаю себя по лбу.
— Что случилось?- смотрит Рон.
— Жакет в кабине врача забыла. Совсем голова дырявая стала. Надо вернуться. Я сама,- останавливаю собравшегося бежать в больницу водителя.- До свидания, Рон! Была рада тебя увидеть.
— Я тоже…
Кардиология находится на седьмом этаже. Подхожу к регистратору.
— Подскажите, пожалуйста, кто занимается лечением миссис Дианы Гамильтон?
— Минутку,- заглядывает девушка в компьютер.- Доктор Харрисон.
— А можно с ним поговорить?
— Я сейчас узнаю,- медсестра берёт трубку и кому-то звонит.- Да, пройдите в семьсот пятый кабинет,- показывает рукой направление по коридору.
— Спасибо!
Я стучусь в нужную дверь.
— Войдите,- раздаётся из-за неё.
— Здравствуйте! Доктор Харрисон? Я…
— Я вас узнал,- широко улыбается он. — Проходите,- указывает мне кресло рядом со своим столом.- У вас ко мне какие-то вопросы?
Врач — симпатичный подтянутый блондин лет тридцати пяти.
— Да, я хотела узнать о состоянии миссис Гамильтон.
Он тяжело выдыхает и начинает нервно крутить в руках карандаш.
— Её состояние средней тяжести. Мы установили ей искусственное сердце, пока она ждёт своей очереди на пересадку. Но ждать долго, очередь большая, да и не каждое подойдёт…
— Понятно… Её сын сказал, что операцию можно сделать в США.
— Да. Там, благодаря их законам, такие операции поставлены на поток. Но для не граждан Америки это не бесплатно.
— Сколько?
Он пишет на бумажке цифру с пятизначными нулями. Немалая…
— Как долго вы будете делать запрос и подготовку к транспортировке и операции?
— Две-три недели…
— Готовьте документы и всё, что необходимо. Деньги будут.
Он вытаращил на меня глаза.
Беру стикер с его стола и ручку, пишу свой номер телефона.
— Как всё будет готово, позвоните мне по этому номеру, я переведу деньги. И ещё… Не говорите Диане, и её родным, кто оплатил операцию. Скажите, что выделил фонд. Я не хочу, чтобы они знали о моём участии.
— Хорошо…- немного заикаясь.
— Я буду ждать вашего звонка,- улыбаюсь на прощание.
Он отвечает тем же.
* * *
Возвращаюсь домой в Москву первым сегодняшним рейсом, чтобы порадовать любимого.
Он наверняка ещё отсыпается после вчерашней тусы на дне рождения у своего директора Ивана.
Поднимаюсь на восьмой этаж и открываю дверь квартиры Алекса своим ключом. Оставляю чемодан в прихожей и двигаюсь прямиком к спальне.
Окна занавешены шторами. Они тёмные, даже днём слабо пропускают свет. Алекс — сова, ложится под утро, просыпается после обеда.
Я обо что-то спотыкаюсь. Поднимаю. У меня в руках женская туфля известной марки с красной подошвой.
Направляюсь прямиком к окну и раскрываю шторы. В комнату бьёт солнечный свет.
Алекс спит лицом вниз на кровати. Вокруг неё разбросаны вещи, женские и мужские вперемешку.
Подхожу к нему и сдергиваю с него покрывало. Он голый… Даже не пошевелился… Бросаю в этого ублюдка этой тряпкой. Делаю шаг назад. Под ногой что-то лопается. Брезгливо убираю ногу. Под ней рваный презерватив, из которого вытекает сперма.
Второй раз за сутки становится плохо дышать. К глазам подступают слезы, а к горлу тошнота.
— Милый, ты уже проснулся?- раздается сзади женский голос.
Я поворачиваюсь. В дверях мокрая после душа девка, завернутая в моё полотенце.
— Ты кто?- оскаливаюсь на неё.
— Новая девушка, Алекса,- лыбится как ни в чем не бывало мерзавка.
— А старая куда делась?- презрительно придуриваюсь, глядя на неё.
— Он ей дал отставку.
Я злобно выпускаю воздух через ноздри и свожу челюсти так, что зубы скрепят. Хочется взять эту дрянь за волосы и спустить с балкона.
— Тогда передай ему, что я заходила.
— А ты кто?- делает вид, что не узнала меня.
— Его новая бывшая,- одним движением срываю с неё своё полотенце и ухожу вместе с ним подальше из этого логова разврата, захватив на ходу чемодан.
Тело ноет, будто я мешки вчера весь день ворочал. И голова раскалывается.
— Ммм,- слышу свой собственный стон.
Открываю глаза, но яркий солнечный свет ударяет в глаза так, что в голове словно взрывается бомба с иглами. Какого хрена я шторы не задёрнул?
По спине кто-то водит пальчиком.
О да, моя киса прилетела. Я соскучился за неделю её отсутствия.
Улыбаюсь своим мыслям.
Приподнимаюсь и перекатываюсь от неожиданности на другую сторону кровати.
— Ты кто?- смотрю испуганно на яркую длинноногую брюнетку, которая сидит рядом со мной на постели в моей рубашке.
— Котик, ты не помнишь имя своей кошечки?- надувает подкачанные губы.
— Имя своей кошечки я помню. А кто ты?- повторяю вопрос.
— Агния. Неужели ты меня совсем не узнаешь?- вскидывает нарисованные брови.
— Нет… Как ты здесь оказалась?
— Ну, ты пипец! — обижается, закатывая глаза.- Сам меня сюда вчера привёз…
— Я? Что ты придумываешь⁈ Я не мог!- хватаюсь за голову.
Я ни черта не помню. В голове ветер гуляет. Кроме боли — ничего.
— А как я, по-твоему, здесь оказалась?
— Без понятия!
— Ты сам меня пригласил. А потом мы ночью… Ну, понимаешь, да?- похлопала наращенными ресницами.- Два раза,- раздвигает пальцы.
— Что ты несёшь! Я с тобой? Хрень какая-то…
— Это по-твоему тоже хрень?- приподнимает с пола использованный презерватив.
Я морщусь брезгливо.
— Нет! Я не мог!
— Мог,- противно скалится девица.
— Твою мать!- провожу руками по лицу. — Так… Собирай свои вещи и проваливай пока моя девушка не приехала.
Встаю с кровати, обмотав бедра покрывалом, собираю её вещи и бросаю ей в руки.
— Она уже приходила,- ухмыляется дрянь, даже не пошевелившись.
Меня будто окатывает кипятком от этих слов.
Она же написала вечером, что прилетит утренним рейсом.
Fuck!
— Сказала передать тебе привет от новой бывшей.
Я быстро прохожу в гардеробную, хватаю первые попавшиеся штаны и натягиваю на себя.
Потом возвращаюсь в спальню, подхватываю под локоть девку, которая за это время даже не удосужилась переодеться и выставляю за дверь, на ходу срывая с крючка в прихожей ключи.
— Проваливай!- рычу и толкаю её к лифту.
А сам наверх по лестнице.
Открываю квартиру Сельванны.
— Сэл!
В ответ тишина. Её здесь не было…
Обратно домой. Быстро надеваю футболку и кроссовки. Спускаюсь на парковку — её машины нет. Завожу тачку и в сторону Рублёвки, к Антону и Стаське.
— Где она?- влетаю пулей в дом, когда Настя открывает дверь.
— Кто?
— Сэл где?- повторяю более понятно свой вопрос.
— В Лондоне еще, наверное…- хлопает глазами.
— Нет. Она в Москве. Мне сказали.
— Тогда не знаю… Она бы к тебе первым делом поехала.
— Она и была. Но я спал и она уехала. Дома её тоже нет. Стась, признайся, вы её прячете от меня?- захожу в гостиную и кручусь на месте в поисках любимой.-Сэл!
— Зачем? Если не веришь — можешь обыскать дом!
Я тяжело опускаюсь в кресло и закрываю лицо руками.
Стаська подходит ко мне
