поехали, поехали.
— Вы куда это? — Алиса ставит поднос с кофе на журнальный столик.
— Мы скоро приедем, — Саша целует Алису в висок, — не скучай ладно? И не плачь? Обещай?
— Я с вами хочу, вы что-то узнали про Алину?
— Ты вся из сил выбилась за эти дни, отдохни, — мы синхронно оборачиваемся на голос ее матери.
— Я сама решу.
— Нет, ты останешься ждать нас тут, — настаивает Саша, обещав, что мы вернемся скоро.
Через пару часов возни, просмотра и телефонных звонков, Саше звонят его парни из ментовки и сообщают, что данная машина границу не пересекала. Значит они в Краснодарском крае. Но где?
Я оканчательно теряю нить. В Ростов ехать нет смысла, а что делать? Что?
***
Надеваю белый халат и уже по привычке поднимаюсь на нужный этаж. В больницу. Дедушку ни при каких обстоятельствах не оставлю. Хоть и злиться и обижен на меня, я его люблю.
Открываю дверь в палату и замираю. Медсестра стоит у кровати, ждет. Чего. не знаю.
Дедушка разговаривает с кем-то по телефону, понятно теперь. Медсестра ждет телефон, беспроводной, стационарный, по которому и говорит дед.
Только он замечает мое появление, счастливо улыбается, ставит палец на губы, указывая мне молчать. Я как стоял, так и стою, с пакетам в руке, которые мне вручила тетя Валя.
— Алина, дочка….- только я это слышу, у меня сносит башню. Я бегу, вырваю из рук деда телефон и кричу в трубку:
— Алина?
Далее короткие гудки.
АЛИНА
Эта палата за три дня стала мне родным домом.
Здесь тишина, покой и. уют. Чувствую себя расслабленной.
Слава Богу прошла та пора, когда я ходила все время взволнованная. Когда я боялась, что рано или поздно все узнается и Дэмис меня придушит, в лучшем случаи. Когда я не могла никому из них признаться. Теперь мне спокойно, поэтому палата кажется мне уютным. И еще у меня ничего не болит, разве что легкая слабость. Кушать хочется, я не могу, пока не докопается капельница. Даже перевернуться на другой бок боюсь, вдруг иголка выскочит. Страшно. Руки конечно в синяках, от капельниц. Но это не страшно, переживу, а вот душевную боль наврятли. Там теперь дыра, огромная, пустая на всю грудину. Темнота.
Закрываю глаза и опять все плывет перед глазами, как кинолента. И слова Дэмиса бьют по ушам, звонко, без жалости, возвращая меня в реальность.
В которую я возвращаться не хочу, от слова совсем.
Мне там лучше, в забытье. В своих снах, где я счастлива.
— Ой проснулась наша красавица! — миловидная, красивая женщина средних лет, в медицинском костюме заходит в палату, присаживается у края кровати, — как чувствуешь себя?
— Уже лучше, спасибо. Андрей сказал, что я проспала целые сутки.
— Да, в первый день, когда он привез тебя. Это защитная реакция организма, — она печально смотрит в мои глаза, — мы защищаем себя сном, на подсознательном уровне не хотим проснутся, так нам спокойнее, это как инстинкт самосохранения. Тем более я так понимаю у вас был стресс, сильнейший, из-за этого у вас было кровотечение, вместо нормальной менструации.
— Был…
— Но сейчас все хорошо, мы остановили кровотечение в первые же сутки.
— То есть… меня уже можно выписать?
— Нет, у вас воспаление яичников. Я вам прописала лечение, что мы сейчас и делаем, — она смотрит на капельницу, — и еще у вас очень низкий гемоглобин, я вас не выпишу, пока все анализы не придут в норму.
— У меня просто воспаление? Ни это. как там, которое не лечится…
— Что дочка не лечится?
— Хроническое воспаление. аднексит, двухсторонний у меня.
— Кто сказал?
— Я была у врача. она сказала, что это не излечимо и что я не смогу иметь детей.
— Что за глупости?
— Мне там сказали так, — слезы невольно катятся по щекам.
— У тебя просто воспаление, которое я вылечу. Уже лечим, и детишки у тебя обязательно будут! Для этого достаточно яичников и наличие матки, что у тебя есть.
— Правда?
— Конечно правда, кто сказал, что ты не сможешь иметь детей? Перестань плакать! Боже… милая, — она смотрит на меня так, как смотрела бы мама, любящая мама, не моя, в ее взгляде столько тепла, сколько я не видела никогда, а она абсолютно чужой для меня человек.
В этот момент я чувствую себя такой одинокой и никому не нужной, боль сковывает грудную клетку, обидно, я думала, что не смогу иметь детей, а тут…
Разве можно так просто вот ставить такие страшные диагнозы, как мне поставили, в той, платной клинике?!
— Так, — грозным голосом говорит мне врач, — я тебе сегодня отменила все успокоительные, но сейчас я назначу снова, либо ты перестанешь плакать!
— Я..сейчас я перестану. Я смогу иметь детей?
— Сможешь.
Смогу… только уже не от кого. Ладно.
— Здравствуйте, — дверь открывается и в палату заходит Андрей с большими пакетами.
— Вот, — врач встает, приветствует Андрея, — скажите спасибо своему молодому человеку, он во время вас довез, вы не много крови потеряли.
— Он не мой молодой человек, — я смущаюсь, но говорю как есть, Андрей проходит, ставит пакет на прикроватную тумбочку.
— Я тебе привез много вкусняшек.
— Я вас оставлю, кушайте набирайтесь сил.
— Андрей, я хотела поблагодарить тебя за все, ты не обязан со мной возиться.
— Прекрати.
— Правда, я чувствую себя уже лучше. Тебе на работу нужно вернутся. Я не маленькая, сама справлюсь.
— Я не сомневаюсь, но не хочу оставлять тебя одну.
— Я не маленькая Андрей.
— Давай покушаем, я страшно голоден, — он достает контейнеры еды, у меня прямо слюнки текут, я так проголодалась, — я все заказал в ресторане отеля, где остановился. Захотелось покушать с тобой.
— Я не смогу покушать, пока не снимут капельницу.
— Она уже почти докопалась, сейчас я позову медсестру.
Андрей выходит из палаты, я радуюсь только, что в палате больше никого нет, кроме меня, хоть она шестиместная. Не представляю, что тут бывает, когда все койки заняты.
После того, как снимают капельницу, мы наконец приступаем к еде.
— Ммм, очень вкусно.
— Ешь милая, мне врач сказала, что тебе нужно много витаминов и мяса.
— Спасибо тебе, за все. Андрей, правда ты можешь возвращаться домой. Я понимаю, что у тебя работа.
— Можно я сам решу?
— Сам, сам. Я ничего не говорю, но видишь мне уже лучше.
— Если ты мене обещаешь заказывать еду, три раза в день, то я вернусь домой. Но.
— Что за но Андрей? Ты и так многое сделал для меня,
— Когда тебя выпишут, ты мне позвонишь,
