Джейк весело улыбнулся ей. Именно так ведут себя люди на обычном свидании, напомнила себе Эш. Давай, подыграй ему. Поживи немного. Она откинула голову назад и улыбнулась прямо ему в лицо.
Джейк оторопел. Потом что-то мелькнуло в его глазах и осталось там, напоминая мерцающие огоньки. Эш вдруг почувствовала прилив радости. Она продолжала улыбаться, не отводя от него взгляда.
— Гмм… приятная вечеринка, но мне пора, — сказал Тим Паджетт. — Дел невпроворот. Жизнь постоянно подкидывает всякие сюрпризы.
— Что? А… да, конечно, — с отсутствующим видом заметил Джейк.
Эш улыбнулась еще шире. Рука Джейка сжала ее талию так, что ей стало больно. Тим попятился.
— Ты его прогнал, — укорила она.
— Самое время.
Джейк небрежно откинул ей волосы со лба, мимоходом погладив щеку.
— Самонадеянный идиот, — сказал он. — Не может же он рассчитывать на внимание самой потрясающей рыжеволосой красавицы на вечеринке лишь с целью самоутверждения.
Эш хихикнула.
— Он ничего не говорил о самоутверждении. Я рассказывала ему о барсучонке.
— Прекрасно, — удовлетворенно хмыкнул Джейк. — Надеюсь, он едва не помер со скуки.
И он снова погладил ее по щеке. Эш почувствовала приятную внутреннюю дрожь. Он наклонился к ней и шепотом спросил:
— Ты голодна?
Внезапно Эш почувствовала себя легкомысленной и беспечной.
— Нет. А ты?
Он беззвучно рассмеялся.
— Смотря, что ты имеешь в виду. Почему бы нам не обсудить это дома?
Во рту у нее вдруг пересохло. Она старалась смотреть куда угодно, но не на него.
— В смысле, сейчас уехать?
Его рука на ее талии сжалась так сильно, что показалась ей тисками. Но она не попыталась вырваться.
Я ему не доверяю, подумала она. Слишком уж он умен. И чересчур привлекателен. И сам это знает. Я уже однажды изобразила из себя полную, безнадежную идиотку. Ему нужен лишь Хейс-Вуд.
Потом она припомнила: он сказал, что, возможно, ему нужно что-то еще. Он привез ей духи, сделанные специально для нее, таких не будет ни у одной другой женщины. И он видел ее в самом неприглядном виде и все же вернулся. Что бы ни случилось, скрывать больше нечего.
Она наклонила голову и прислонилась к нему. Робость не давала ей понять. Он все сильнее сжимал ее талию. Сказал что-то себе под нос, но она не разобрала.
Эш все же подняла голову. Его глаза были очень темными.
— Думаю, пора уходить, — хрипло сказал он.
Еще окончательно не стемнело. Они вернулись к машине, стоящей в тени деревьев. Джейк завладел ее рукой и не отпускал.
Эш не могла понять, что с ней происходит. Она внезапно стала ощущать себя любимой. Странное чувство. Оно делало ее еще более робкой. Она никогда раньше не ощущала себя любимой. Интересно, Джейк чувствует себя так же странно, как и она? Или это все часть его хитроумной стратегии? Наверное, его низменные мотивы могут проявиться в любую минуту.
Она хотела его спросить. Но в машине он снова взял ее за руку и не отпускал до самого дома. Эш поняла, что ей безразлично, часть ли это его стратегии или нет. Этот вечер не просто развлечение. Он останется у нее в памяти на будущее, когда он вернется к своим миллионным делам, а она будет выгуливать собаку и заботиться о барсучонке в одиночестве.
В машине они не разговаривали. Джейк ехал быстро. Эш мечтательно смотрела на его длинные, сильные пальцы на рулевом колесе. Когда они остановились около особняка, он выключил фары и повернулся к ней.
— Ты ведь, по сути, не знаешь большинства тех людей, верно? Хоть вы и соседи, ты не появлялась там многие годы.
Эш не знала, порицает ли он ее или нет. Она посмотрела на свои руки.
— Похоже, ты и так догадался. Ведь не ходили же они ко мне косяками, когда ты жил в доме.
— Но там все выглядело по-другому. — Он говорил задумчиво. — Я себя спрашиваю — в чем дело?
Несмотря на свои бурные фантазии по поводу сегодняшнего вечера, Эш сжалась.
— Я не люблю вмешательства в мою жизнь.
— Я тоже. Но это не значит, что мои соседи смотрят на меня, как на пришельца из космоса, когда я с ними сталкиваюсь, — откровенно заявил Джейк.
Он побарабанил пальцами по рулевому колесу.
— Молли считает, что ты винишь себя за тот несчастный случай, — сказал он ровным голосом. — Что ты наложила на себя нечто вроде епитимьи. Это так?
Эш вздрогнула.
— Прошло уже столько лет.
— Это не ответ на мой вопрос. — Он оценивающе взглянул на нее.
— Оставшееся жить часто чувствуют себя виноватыми, когда кто-то умирает. Особенно в молодые годы, — сказала Эш. — Я ходила к психотерапевту. Знаю всю терминологию.
— И, тем не менее, ты все еще живешь Бог знает в какой глуши и держишь всех на расстоянии вытянутой руки? Как спящая красавица в глубине своего непроходимого леса, — добавил он сухо.
Эш закусила губу.
— Ты преувеличиваешь.
— Все еще хуже. По крайней мере, если верить твоим соседям.
Она удивилась и слегка обиделась.
— Зачем им рассказывать тебе обо мне?
Он сверкнул зубами в темноте.
— Они видят — я проявляю интерес. Чего, похоже, нельзя сказать о тебе.
Неожиданно во рту у Эш пересохло. Все это переводило вечер из мира фантазии слишком близко к реальности. Той реальности, с которой она еще не научилась справляться. Пора отступать, подумала она.
— Мне кажется, пора идти в дом. Становится прохладно. — Она положила руку на ручку дверцы.
— Заперто. — Джейк был совершенно спокоен. — Полезная вещь — централизованная система запоров.
Эш возмутилась.
— Ты меня здесь запер?
— Я нас тут запер, — поправил он ее мягко.
— Ну, конечно, тогда другое дело, — саркастически заметила Эш.
Он хрипло рассмеялся.
— Я на это надеялся.
Он лениво протянул руку и привлек ее к себе. Он не пытался ее поцеловать, просто осторожно прижал ее к своему теплому боку.
— Ты напряжена как струна, — удивился он. — Что-то не так?
— Я полагаю, это очевидно. — Эш все дрожала. От гнева, уверяла она себя.
— Не для меня.
— Значит, ты еще более самонадеян, чем я думала. Я не уважаю насилие. Я хочу выйти из машины, — ровно сказала Эш. — Причем немедленно.
— Чтобы пойти в гараж и спрятаться там с барсуком? — Он дразнил ее, но голос был резким.
Эш не попалась на эту удочку.
— Если мне так вздумается.
— А как насчет того, что вздумается мне?
Вот он, его низменный мотив. Она вздрогнула и тут же отругала себя. Ведь она знала, что все это волшебство лишь временно.
— Я знала, чего ты хочешь, — с жаром заявила она. — Ты моего леса не получишь. Можешь держать меня здесь хоть до утра, до прихода молочника, я буду повторять одно и то же.
