— Правда? Ты на самом деле так думаешь обо мне? Олесь? — его трясёт еще сильнее.
Неужели я ошиблась? В его глазах такая боль, что кричать хочется.
— Я уже не знаю, что думать о тебе! — отвечаю и это правда.
Он отпускает мои руки и неожиданно падает передо мною на колени.
— Кирилл — голос подводит меня, я уже переживаю за него, его сильно трясёт.
Мне кажется, он сейчас грохнется на пол у него такой измотанный вид.
— Олесь, я клянусь тебе, что всё, что было между нами — это правда, я очень тебя люблю, я ничего не понимаю — в его взгляде плещется боль.
Он полез в карман толстовки.
— Но, если ты решила оставить меня, пусть будет так. Я только хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя, и это кольцо всегда будет твоим — из его дрожащих рук падает мое кольцо на пол, пронзительно звеня по нервам.
Он опустил голову. Замечаю, что по его щеке скатывается слеза, разрывая мне сердце. Я уже ничего не понимаю. И почему он решил, что я хочу оставить его? Почему он не понимает ничего? Может, это все же не правда, то, что прислала Алиса. Он выглядит измученным, а не счастливым.
— Прости — говорит хрипло.
Не должен он стоять передо мною на коленях и его кольцо на полу валяться не должно.
Опускаюсь на колени перед ним. Он поднимает удивленный взгляд на меня, по его лицу бегут слезы.
Я поднимаю кольцо.
— Ему не место на полу — говорю я.
— Это уже тебе решать, оно твое.
Что с ним происходит. Плачет, трясётся весь и ничего не понимает. Я не могу оставить его в таком состоянии.
— Кирилл — тянусь и обнимаю его за плечи.
Он прижимается ко мне и трясётся весь, солнышко моё.
— Тише — пытаюсь успокоить его и глажу по голове и шее.
Он отстраняется, вытирая глаза рукавом толстовки, тяжело выдыхает.
— Не жалей меня — говорит он.
Неужели он мог подумать, что я с ним из жалости?
— Я и не жалею. Я никогда не была с тобой из жалости, я люблю тебя, Кирилл, но ты предал меня — наконец-то сказала и самой легче стало.
— Я? — он удивляется — Никогда, Олесь я не предавал тебя и не предам, как ты могла подумать такое. Олесь, что она тебе наговорила? Она попросила у меня телефон, а потом я не мог дозвониться до тебя! Я ничего не понимаю. Олесь я ничего не делал такого из-за чего ты ушла. Что случилось? Ты меня разлюбила и не хочешь быть со мною? — его голос срывается.
Это была подстава Алисы, но как она оказалась у него на коленях?
— Нет, конечно — как он подумал такое? — Ты, правда, ничего не понимаешь? — спрашиваю.
— Нет, Олесь — он мотает головой.
Надо всё прояснить.
— Идем — поднимаюсь с колен.
Он медленно поднимается вслед за мною. Когда встал на ноги, его повело в сторону. Я взяла его за руку.
— Ты как?
— Нормально — ответил скованно.
Врет, как всегда! Опять врет! Вижу же, что ему плохо.
— Пройди мне надо показать тебе кое-что.
Надо его усадить на диван. Он молча разувается и проходит за мною в зал.
— Присядь — говорю ему.
Я беру телефон, включаю его.
Он смотрит на меня, не отрываясь, но молчит. Нахожу наши с ним сообщения и даю ему телефон.
— Вот смотри. Фото мне прислали с незнакомого номера, можешь посмотреть в сообщениях.
Он берет телефон и меняется в лице.
— Олесь я ничего не писал тебе, правда, это не я.
— Твой телефон, Кирилл!
— Я не писал тебе ничего, а фото, она весь вечер клеилась ко мне и типа случайно села, когда мы говорили с Серым. Я оттолкнул её! Олесь не было ничего. Она попросила мой телефон, под предлогом, что её сел. А потом я не смог дозвониться до тебя. Олесь я чуть с ума не сошёл.
Если бы он врал, то не переживал бы так сейчас, ну так просто невозможно притворяться. Да и в голове у меня не укладывалось, что он мог меня предать. И правда, чуть не сошёл, выглядит ужасно и трясётся весь.
— Как ты могла подумать, что я с ней, после всего, что мы пережили с тобой? — его голос срывается.
Не могу больше спокойно смотреть на его состояние, надо его успокоить.
— Иди сюда — обнимаю его, и он прижимается ко мне, рвано выдыхая.
— Олесь.
— Тише — глажу его по голове, переживает не на шутку.
Обнимаю его и понимаю, что ему очень плохо. Господи до чего я довела его, надо успокоить.
— Тише, солнышко — повторяю ему и целую в соленую щеку — прости меня, что поверила во все это. Прости.
Он прижимает меня сильнее, дрожь потихоньку проходит. Глажу его по голове и шее. Как же он перенервничал из-за всего произошедшего. Солнышко моё и правда, как я так легко поверила во все это? Довела его до такого отчаяния. Ведь кроме меня у него никого нет. Только самые близкие могут причинить боль, не замечая того. Господи, Кирилл, прости. Я не хотела и не думала, что он будет так переживать и, что я так важна ему.
— Тише малыш, всё, всё, прости меня — провожу по его волосам, такой родной мой — я больше не уйду, обещаю.
— Ты уже обещала мне однажды, но все же ушла.
Внутри все сжимается от его слов. А ведь он прав я обещала ему.
— Прости — целую его в щёки, вытирая слёзы — прости меня Кирилл.
— Я бы никогда — он тяжело выдыхает — никогда бы не предал тебя, Олесь, ведь я люблю тебя, как ты могла так легко поверить в это?
— Я не знала, что и думать, когда получила эту фотографию. Я думала фотошоп или, что-то еще. Но она обещала, что ты вернешься к ней в любом случае, а я приемся тебе, я же деревенщина, как она выразилась и не для тебя. Поэтому поняла, что ты вернулся к ней, и она оказалась права.
Он нахмурился, но я продолжила.
— Я решила проверить и позвонить твоей тёте, вдруг ты уже вернулся, тогда бы я не обратила внимания на эту фотографию. Но тётя сказала, что дома тебя нет. Соответственно фотография в реальном времени. Да еще и с подписью. «Я же говорила, он будет моим». Что мне оставалось делать?
— Для начала хотя бы просто позвонить мне.
— Кирилл, я переслала тебе фото с пожеланиями счастливой жизни и написала, что кольцо вышлю почтой. На что пришел ответ «Себе оставь» — кинул как кость собаке.
— Олесь, это не я писал.
— Я уже поняла, но тогда весь мой мир рухнул. Я подумала, что ты не вернешься больше. Поэтому и переехала, а кольцо оставила, так как по моим соображениям оно должно принадлежать Алисе, раз уж ты на тот момент вернулся к ней.
— Да не возвращался я к ней и не вернусь никогда! Пойми уже, что ты всё для меня, я чуть не сдох там дома, когда приехал, а тебя нет. А потом, я увидел кольцо, у меня чуть сердце не остановилось. Олесь. Я не могу без тебя.
Он так переживал. А, я чуть не потеряла его и довела парня до такого состояния из-за пустяка. Мне аж стыдно стало.
— Прости, что тебе все это пришлось пережить, я сама чуть с ума не сошла после этих сообщений и фото.
— Это ты меня прости, солнышко — говорит хрипло — ведь если бы я вообще не пошёл никуда, все было бы хорошо и, если бы не дал ей телефон. Я вообще не подумал, что она может сделать такую пакость тебе и мне. Прости меня — он касается моей щеки.
— Я очень тебя люблю, я не жила эти дни без тебя — захотелось, признаться.
— А я ожил, только когда тебя увидел. Олесь мне было очень плохо без тебя. Всю дорогу с ума сходил от неопределенности и неизвестности что с тобой. Чего только в голове не перебрал. Очень боялся, что с тобой что-то случилось. Пожалуйста, не делай так больше. Я не переживу больше такого. Олесь, я умирал, каждый раз, пока пытался дозвониться до тебя.
— Ты мне звонил?
Он кивает.
— Каждые десять минут.
Ничего себе! Теперь понятно, почему он такой выжатый как лимон. Солнышко моё.
— Ты вообще спал?
Он мотает головой. Вот же блин!
— Сколько времени не спал?
— С того момента, как не смог дозвониться — говорит хрипло.
— Кирилл, Господи, как ты на ногах то держишься вообще?
Смотрю на него. На его уставшем лице играет лёгкая улыбка
— Благодаря тебе, хотел увидеть тебя, солнышко — он касается моей щеки — я так соскучился.
