- Иди уже сам домой, - посоветовала давнему соседу Жанна, отодвигая того плечом от подъездной двери. – Без тебя разберёмся.
А стоило нам с ней войти в квартиру и отгородиться от Вовкиного присутствия, Жанка решительно заявила:
- Я поеду с тобой.
- Не нужно.
- Как это? А вдруг ты тоже пропадёшь? Ты с ума сошла?
- Никуда я не пропаду, - сказала я и расстроено улыбнулась. – Ты разве не поняла? – Я обернулась и на подругу посмотрела, со значением и печалью. – Никто никуда не пропадал.
Осознание этого мучило меня больше всего. Я всё могла понять, даже взбалмошный характер сестры и её глупые поступки, но столь глобальное равнодушие к чувствам близких людей… В моём сознании это не укладывалось. И с каждой минутой во мне лишь крепло желание добраться до Ксюши, чтобы посмотреть ей в глаза. Хотя бы так. Я не знала, что я ей скажу, найдутся ли у меня, вообще, слова, возможно, я лишусь дара речи, когда увижу её, но посмотреть старшей сестре в глаза мне очень хотелось.
Чтобы избавить Жанну и Вовку от споров по поводу того, кто отправится со мной в столицу, я решила встать пораньше и уйти тихо, по-английски. Проснулась в пять утра, даже не стала кофе пить, взяла сумку, что на скорую руку собрала ещё с вечера, пока Жанна не видела, и из квартиры вышла, решив, что позднее отправлю подруге сообщение. Так куда лучше, чем выслушивать её возмущение с утра раннего.
И вот я еду обратно в Москву. Всего несколько дней спустя. Сижу в кресле фирменного вагона поезда, пью кофе и думаю, думаю, думаю… Сама толком не понимая, о чём. Наверное, мне нужно было разработать план, решить, куда и к кому я отправлюсь в первую очередь, а я раз за разом прокручивала в голове возможные варианты встречи с сестрой. Как мы встретимся, что скажем друг другу, как она выглядит спустя десять лет. Я помнила её яркой, беззаботной, немного сумасшедшей, у Ксении в гардеробе был десяток коротких юбок, а обувь вся без исключения на высоком каблуке. Она много смеялась, улыбалась, но вдруг могла начать грустить, никогда не стеснялась проявлять свои эмоции. Другой я сестру не представляла.
Оказавшись на вокзале, я немного растерялась. Зашла в кафе, и пока завтракала, пыталась понять, как мне лучше поступить. Мелькнула мысль позвонить Андрею, объяснить ему ситуацию и, наверное, понадеяться на его помощь. Вот только вряд ли он кинется ко мне на эту самую помощь, не захочется ему быть героем, как только он узнает, к кому перво-наперво я хочу отправиться за разъяснениями. Куда проще действовать напрямую, в обход Андрея, с его гипертрофированным отношением к семейным ценностям и отцовскому мнению.
Странно, но Гришка будто бы и не удивился моему звонку. И голос его звучал вполне дружелюбно, он даже поинтересовался, как у меня дела, и как погода у нас в городе.
- Мы живём в двухстах километрах друг от друга, - сказала я ему. – Погода отличается мало. – И тут же решила перейти к тем вопросам, что интересовали меня. – Мне нужно с тобой встретиться.
- Ты этого хочешь? – глупо переспросил он, а мне захотелось добраться до него и от души треснуть.
- У меня есть к тебе разговор.
Григорий вздохнул в трубку.
- Опять про Ксюху?
- Ты против?
- Вика, мы же говорили об этом. Мне больше нечего тебе сказать.
- Зато мне есть, что сказать. Куда мне подъехать?
- В смысле? – растерялся он. – Ты в Москве?
- Да.
- А Андрюха в курсе?
- А что, он против того, чтобы находиться со мной на территории десятимиллионного города?
- Насчёт этого я не в курсе, но он злится и не в духе.
- Надо же. У нас с ним схожее настроение. Я тоже злюсь, на него в том числе, и я не в духе. Так куда мне подъехать?
Видимо, своим напором я произвела на Гришку впечатление. А ещё насторожила, да настолько, что он согласился сам приехать за мной, куда я скажу. Удивляться тому, что ближе к полудню Григорий Веклер ничем не занят и даже не находится на работе, я не стала. Спустя сорок минут он подъехал на стоянку вокзала, я села в его автомобиль, и первое о чём спросила:
- Кому ты рассказал о моём приезде?
Гришка повернулся ко мне, взглянул невинным взглядом с искренним изумлением, и гордо отказался от всех моих подозрений.
- Никому. Зачем?
Я склонила голову, глянула на него с насмешкой.
- Что, даже Свете не рассказал?
- С ума сошла? Думаешь, она бы меня к тебе отпустила?
- И то правда, - вздохнула я.
- Так что, куда тебя везти? – Гришка выдал горделивую усмешку. – Я сегодня готов поработать твоим водителем.
Я потянулась за ремнем безопасности, а Гришке, абсолютно спокойным тоном, сказала:
- Отвези меня к Ксюше.
На какое-то мгновение его руки замерли на руле. Затем он на меня посмотрел, а я в этот момент очень внимательно смотрела на него, наблюдала за его реакцией. Если честно, какого-то всплеска эмоций, возмущения или опасения не заметила, одно сплошное непонимание. Гришка лишь укорил меня:
- Ты опять за своё?
Я отвернулась от него и вздохнула.
- Тогда отвези меня туда, где можно поговорить. Я расскажу тебе кое-что интересное.
Хоть я и посулила ему интересные новости, между прочим, о Ксении, Гришку больше увлекало другое. Мы помолчали, он рулил, на меня поглядывал, и моё молчание его чем-то забавляло. В конце концов, он спросил:
- Почему ты ничего не спрашиваешь об Андрее?
Я упрямо смотрела в сторону.
- А что, надо спрашивать?
Он пожал плечами.
- Мне показалось, что ты влюбилась в моего братца.
- Какая теперь разница? Наши семьи друг друга не терпят.
Гришка рассмеялся.
- Где-то это уже было. «Две равно уважаемых семьи в Вероне, где встречают нас событья, ведут междоусобные бои и не хотят унять кровопролитья», - громогласно процитировал он, а я в ответ поморщилась.
- Не думаю, что у нас всё настолько глобально. Лишь бы друг друга не видеть.
- «Друг друга любят дети главарей, но им судьба подстраивает козни», - никак не мог уняться Григорий, мне даже пришлось пихнуть его в плечо.
- Хватит, - попросила я.
- Перестань, Вика, - в ответ попросил Гришка. – Вот посмотришь, Андрей успокоится. Просто родители его накрутили своими переживаниями и беспокойствами.
- Да какая разница, успокоится он или нет, - развела я руками, - прежних отношений уже не будет.
- Значит, будут другие, - пожал Григорий плечами. – По-моему, вы все любите усложнять. Нужно проще относиться к жизни.
- Как ты?
- Хотя бы. Иначе заработаешь инфаркт, геморрой, ещё какую-нибудь неприятную болячку, а пожить так и не успеешь.
- Да ты философ, - решила удивиться я.
Гриша снова рассмеялся. Кокетливо откинул голову назад, как в старой рекламе шампуня.
- Да, я такой.
- Куда ты меня везёшь? – спросила я, когда поняла, что за смешливым разговором начала терять бдительность.
- Куда-то, - отозвался Григорий, крутя руль. Кинул на меня хитрый взгляд. – А если бы я, на самом деле, отвёз тебя к Ксюхе, ты бы сказала мне спасибо?
- А ты отвезёшь?
Он смотрел на дорогу, а сам качнул головой.
- Нет. Потому что понятия не имею, о чём ты мне толкуешь.
- Конечно, - негромко проговорила я, отворачиваясь к окну. Я, как ни старалась, не улавливала фальшивых ноток в его голосе, но подсознание мне твердило, что нужно быть последней дурой, чтобы верить на слово Григорию Веклеру. Он же врёт, как дышит. Но при этом, он был первым, кому я позвонила. Странно.
- Она мне звонила, Гриш, - сказала я ему, когда мы остановились у какого-то парка и вышли из машины. На территории парка было озеро, в нём плавали утки, и люди кормили их, кидая кусочки хлеба в воду. Мы с Гришкой в молчании прошлись по аллее, дошли до этого самого озера и остановились, наблюдая. Тогда-то я и сказала ему то, что сказала.
Гришка на меня посмотрел, кстати, без того изумления в глазах, что я видела вечером у Жанны и Вовки. Гриша же сим фактом удивлён не был. Только кивнул и сказал:
