Пока Аня чистила перышки, с удовольствием поиграл с дочкой. Потом пожал Саше руку, поцеловал на прощание Лейлу, пообещав, что они скоро снова увидятся, и забрал жену с собой.
Усадил любимую на переднее сидение своего джипа и повез вперед.
Уже почти на выезде из города Аня заволновалась:
— Тигран, а в какой-такой ресторан ты меня везешь?
Он ждал момента, когда Аня начнет задавать вопросы, и подготовился. Остановил машину на обочине и, чтобы не догадалась об истинном пункте назначения, предложил жене:
— Можно, я надену тебе на глаза повязку? Просто это сюрприз, и ты не должна ничего видеть заранее. Позволишь, Ань?
Она настороженно на него посмотрела.
— Ты же все равно не успокоишься, если откажу, так?
— Так, — честно признался он.
И тогда Аня кивнула.
Тигран завязал ей глаза, включил приятную музыку и порулил дальше.
Совсем не в ресторан, разумеется.
Остановился у собственного дома, с удовольствием обнаружил, что у двора уже припарковано несколько машин, а в окнах горит свет. Размещением гостей в доме занимался Авик, которого Тигран оставил на хозяйстве.
— Осторожно, малышка, — проговорил он, помогая жене выбраться из машины.
— Уже можно снять повязку? — слегка обеспокоенным тоном спросила она.
— Имей терпение, женщина, — буркнул Тигран.
Взял ее под локоть и повел в дом.
Аккуратно снял с жены пальто, в очередной раз восхитился ее фигурой, так удачно подчеркнутой бежевым платьем до колена. Все же какая она у него элегантная и красивая девочка.
— Тихонько, — прошептал ей на ухо и повел в гостиную.
А там уже ждали гости.
Тигран с Авиком потратили целый день на то, чтобы устроить в честь Ани праздник. Привезли еды из ресторана, развесили по комнате шары. Пока Тигран ездил за женой, Авик принимал гостей, которых обзвонили заранее.
И вот все двенадцать друзей стояли в гостиной возле накрытого стола и ждали. Та же самая компания, что была здесь четырнадцатого февраля: Наира и Бакур Бабаляны, Саркис с новой девушкой, остальные. Никто не отказался от приглашения — еще бы, ведь в прошлый раз им устроили такое шоу.
Тигран шумно вздохнул, вывел Аню на середину комнаты.
— Можешь снимать повязку, любимая…
— Да? Хорошо, — улыбнулась ему Аня.
И стащила повязку с лица.
Однако, когда жена увидела, куда Тигран ее привел, да еще и к кому, улыбка ее мгновенно увяла. Она посмотрела на мужа круглыми глазами, сделала шаг назад.
— Зачем ты меня привел? — спросила потухшим голосом. — Это такая шутка?
Между гостями послышались шепотки.
— Никаких шуток, Аня! — сказал Тигран громко, чтобы все слышали.
Он оглядел притихших гостей, сделал шаг вперед и начал свою речь:
— Полтора месяца назад я перед всеми вами опозорил свою жену подозрениями в неверности. Я сделал это прилюдно, значит извиняться за свою глупость я тоже должен прилюдно. Пусть все слышат! Прости меня, милая, что я обвинил тебя в том, чего ты не делала. Прости за то, что заклеймил нашу дочь нагулышем. Прости за то, что не смог достойно выйти из той ситуации… Я люблю тебя больше всего на свете и надеюсь, что ты найдешь в себе силы принять мои извинения за тот гадкий поступок.
Сказал и посмотрел на Аню самым преданным, самым любящим взглядом.
Жена замерла, захлопала ресницами, хотела что-то ответить, но ее перебил высокомерный возглас Наиры Бабалян:
— Что за чушь? Тигран, как ты можешь так унижаться, просить прощения у этой прошмандэ?
— Закрой рот, Наира, — вдруг послышалось сбоку. Это говорил Саркис, дантист, недавно вылечивший Ане зуб.
— Не тебе судить Аню, — процедил Авик, строго поглядев на Наиру. — Сама мне в трусы лезла на Новый год, помнишь? И кто после этого прошмандэ?
— Да как вы смеете так со мной разговаривать? — уперла руки в боки Наира.
— Это к кому ты лезла в трусы?! — всполошился ее муж Бакур.
И начался хаос. Люди, еще недавно вполне дружелюбные, улыбающиеся, принялись кидаться обвинениями, сыпать угрозами, махать кулаками. Скандал за секунду набрал такие обороты, что стало противно.
Не такого Тигран ожидал от своих друзей. Думал, поддержат его, примут Аню обратно в компанию, потом посидели бы все вместе за общим столом, отведали угощений. Хотел устроить жене праздник взамен того, который отнял у нее раньше. Хорошо, хоть кто-то заступился за Аню. Однако ситуация определенно вышла из-под контроля.
Тигран схватил опешившую жену под локоть и утащил на кухню, дабы не оскорблять ее уши и глаза таким скандалом.
— Не плачь, милая! Наплюй, я эту Наиру больше в жизни в наш дом не пущу… Я ее из-за Бакура позвал, но лучше бы я их обоих пропустил.
— Я вовсе не из-за Наиры плачу… — призналась Аня сквозь всхлип.
— Я опять облажался, знаю, — с досадой хмыкнул Тигран. — Не надо было устраивать это сборище. Ты не подумай, я это все сделал не для того, чтобы ты ко мне тут же вернулась. Я просто искренне хотел извиниться. Вчера после твоих слов окончательно понял, сколько бед принесла тебе моя выходка… Я бы такое ни в жизнь не простил!
— О, я знаю, — сказала Аня, смахивая со щек слезы. — Ты не очень-то умеешь прощать. Зато я умею. — И тут она улыбнулась ему. — Знаешь, Тигран, я прощаю тебя! Ты самый замечательный и достойный человек, которого я знаю. И ты умеешь признавать свои ошибки. Пожалуй, после того, что ты ради меня устроил, я готова к тебе вернуться.
Тут уже опешил Тигран. Стоял истуканом и наблюдал за тем, как Аня подошла к нему, обняла, прижалась щекой к его груди. Он тоже обнял ее, взял пальцами за подбородок, поднял ее лицо и впился в губы поцелуем.
Какая же это невероятно сладкая вещь — прощение.
Эпилог. После примирения
Эпизод 1. Домой!
Тигран забирал семью домой следующим же утром.
Лично сходил с женой в детский садик, где она написала заявление на увольнение и забрала документы.
Потом также лично помогал Ане собирать чемоданы.
Ее приятель Саша тоже хотел помочь, но больше мешал своими причитаниями из разряда: «Чем же я теперь буду питаться!», «Кто же теперь будет слушать мое нытье!», «Как же я без Аниных пирожных!» и так далее и по тому же месту.
— Ты обалдел, приятель, — наконец не выдержал Тигран. — Ты и так жил с моей женой полтора месяца, с тебя хватит! Считай, тебе еще невероятно подфартило…
Только после этого Саша немного успокоился.
Тигран несказанно обрадовался, когда Аня объявила ему — все, сборы окончены.
Тут же подхватил ее чемоданы, понес в машину. А когда вернулся за второй партией, то ничего не нашел.
— Это разве все? Больше нет вещей? — удивился Тигран.
Ведь точно помнил — отправлял сюда гораздо больше сумок.
— Остальное ушло, — пожала плечами Аня.
— В смысле ушло? — нахмурил он брови. — Тебя ограбили?
— Нет, что ты, — махнула рукой Аня. — Часть продала, часть раздала. Сашина квартира все равно не вместила бы всех наших вещей. Мы с Лейлой оставили минимум игрушек и одежды.
— Ага-а-а, — протянул он, слегка обалдев.
Прикинул, во сколько ему обойдется пополнение всего, что Аня раздала или продала, и мысленно присвистнул. М-да, дорогое это удовольствие — возвращать семью. Впрочем, будет ему наука, нечего жену из дома выставлять.
— Скорей же пойдемте в машину, дорогие мои! — сказал он своим девочкам и увез.
Едва завел Аню домой, строго-настрого наказал самой с Лейлой не гулять, только вместе. Чтобы ни одна зараза не посмела даже косо посмотреть на его ребенка. Ишь ты какие, увидели беззащитную женщину и давай клевать. Никому не позволено клевать его семью.
Тигран очень боялся, что ребенку что-то сделают или скажут. Лейла казалась ему такой маленькой, слабой, невинной… пока не поколотила в новом садике мальчишку на год старше и на голову выше. Девочка прекрасно умела за себя постоять, оказалась сильной и стойкой, прямо как он в детстве.
И все равно Тиграна беспокоило, как жена чувствовала себя на старом месте? Не мотал ли кто ей нервы? Она не жаловалась, нет. Но она никогда не жаловалась, не было этой черты в ее характере.
