начиная с места, где ты вышла из этого парка.
Тяжело вздохнув, он легко касается губами моего виска.
- За три дня только по железной дороге город покинуло 4876 человек. Самолетами улетели 3654 человека.
Я жую нижнюю губу и в красках представляю его состояние в те дни.
- А знаешь, как тяжело опознавать тело утопленницы? Особенно, если волосы русые… - меня передергивает от ужаса, - и знаешь, откуда я сейчас приехал? Из морга, Рай. Меня снова вызывали на опознание.
- Я думала, ты в Лондоне…
- Вот, как я жил, Рай…
В комнате повисает тишина. В темноте, разбавленной лишь лунным светом, каждый из нас вспоминает эти месяцы разлуки. Я заново переживаю заполненные пустотой дни, а Герман – изматывающие поиски и чувство безысходности.
- Скажи, ты, правда, надеялся, что я не узнаю о твоей свадьбе? – спустя несколько минут, спрашиваю я.
Герман заметно хмурится, кривит губы, словно вопрос доставил ему боль.
- Нет, не надеялся. Но, чем отчетливее я понимал, что ты с таким не смиришься, тем дольше оттягивал наш разговор.
- Ты собирался жить в Лондоне с нами обеими?
- Я собирался жить только с тобой, - терпеливо объясняет он, - Алиса дала согласие на это перед свадьбой. Договорной брак устраивал нас обоих.
- Зачем же тогда она пришла?
- Она меня обманула. Я развелся с ней через неделю после твоего исчезновения.
- У вас были проблемы?
- У меня была только одна проблема – вернуть тебя, - тихо проговаривает Герман, - отец же до сих пор разгребает последствия того скандала.
- Он винит тебя?
- Мне похер. Выборы он все равно выиграл, и с остальным справится.
- А мой папа? Слышал о нем что-нибудь?
- Пару раз справлялся о тебе, я говорил, ты занята, перезвонишь позже… Он не особо беспокоился.
Я не удивлена. Мы не успели стать близкими людьми. Я тоже о нем почти не думала.
- Рай, - шепчет Герман, несмело прижимая меня к себе, - ты ведь вернулась ко мне?
Часто моргая, я делаю несколько глубоких вдохов. Слишком сложный вопрос. Слишком важное решение.
- Подумать надо. И… у меня теперь другое имя… Мария.
- Маша? – красивые губы изображают подобие улыбки, - мне нравится, но Рая лучше. Ра-я моя… Мой Рай.
Смотрю на его губы и перестаю дышать. Герман тоже замирает. Глянув в глаза, медленно ко мне тянется.
А я… я рефлекторно отвожу голову назад.
Понимаю, что после поцелуя назад дороги не будет.
- Не готова? – заметив мою реакцию, ласково спрашивает Герман.
Я молчу, но он и сам все понимает. Понятливо кивает и прижимается своей щекой к моей.
- Буду ждать, сколько скажешь.
- Спасибо.
- Тебе, наверное, интересно… у меня никого не было, ни до твоего исчезновения, ни – после…
Не могу сдержать улыбки. Греховцев снизошел до оправданий.
- Что, совсем никого?
- Совсем, - взгляд заостряется, - а у тебя?
- И у меня, - отвечаю честно, понимая, как далека я была все эти месяцы от мыслей о сексе.
Хотя иногда он мне снился. Естественно, с Германом.
Положив голову на его плечо, я обнимаю руками широкие плечи. Закрываю глаза и чувствую, как оживаю, согреваемая теплом его тела. Впитываю густую ауру каждой своей порой и с каждым новым вдохом люблю его сильнее.
- Рай…
- М?..
- Я болен тобой… неизличимо… Не исчезай больше. Лучше сразу убей меня.
Спустя несколько минут, мы поднимаемся на ноги и еще долго обнимаемся стоя. Пытаемся согреться друг другом, но наверстать потерянное время уже не получится, наверное, никогда.
- Ты голодная? Я бы сожрал слона, - смеется как-то скрипуче, словно делает это впервые за долгое время.
Я пожимаю плечами. Желудок, видимо, напуганный бешено скачущим сердцем, робко молчит.
Пока Герман заказывает еду, я иду принять душ. Раздеваюсь и встаю под теплые струи.
Все равно не верю. Вдруг, это сон.
Выдавливаю на руку шампунь с ароматом ледяной свежести и втираю его в волосы. Взбиваю пену и жду, когда вода ее смоет. Затем намыливаю тело руками, настраиваю воду на несколько градусов холоднее и, развернувшись, невольно вздрагиваю.
Сидя на краешке ванны и сложив руки на груди так, что обе ладони оказываются зажатыми подмышками, на меня смотрит Герман. Я не вижу его взгляда из-за запотевшего стекла душевой кабины, но отчетливо улавливаю исходящую от него бешеную энергетику.
Глава 31.1
Прикрыв грудь руками, резко отворачиваюсь.
Отвыкла.
Герман молчит. В кабину залезть не пытается, но и не уходит. Наблюдает, как я спешно смываю с себя пену, и подает полотенце.
- Спасибо, - бормочу смущенно.
Ждет, пока я, так же стоя к нему спиной, обмотаю тело, а затем подхватывает меня на руки.
- Зачем? – ахаю, хватаясь за его шею.
- Хочешь, я тебя всю жизнь на руках носить буду?
Улыбнувшись, чувствую, как лицо заливает краска. Наши лица так близко друг к другу, губы разделяют лишь десять сантиметров. Щеку жгет горячее дыхание.
Герман снова смотрит на мой рот, но поцеловать больше не пытается. Ставит на пол в спальне и уходит принять доставку еды.
Оставшись одна, я оглядываюсь. Здесь все точно так, как я помнила. Не поменялось ничего.
Открываю шкаф, чтобы позаимствовать у Германа футболку и не могу сдержать удивленного возгласа.
Вся моя одежда лежит на своих местах. Там, где я ее и оставила. Перебирая стопки, нахожу свой домашний костюм, пижаму, футболки и майки. На вешалках висят сарафаны и платья, внизу на полке – коробки с
