услышала, как он говорит другой девушке о том, что я всю ночь пыталась от него узнать, мне бы, безусловно, было также обидно, я бы и сама из-за этого разозлилась.
Но тем не менее… Калеб не имел никакого права так со мной обращаться – тащить меня на себе, как ребенка, говорить со мной так, будто я его собственность.
Он повернулся. Я опустила взгляд и почувствовала, как румянец заливает мои щеки. Я все еще не могла спокойно смотреть на его наготу. Он был полностью расслаблен, а почему бы и нет? Ведь все его тело было идеальным.
В голове промелькнули воспоминания о том, что произошло между нами несколько минут назад. Я прикусила губу, чтобы не застонать, когда почувствовала болезненные ощущения между ног.
– Это беспокоит тебя? – он жестом указал вниз. – Тебе некомфортно?
– Просто… – я откашлялась. – Просто надень штаны, Калеб.
Секунду он смотрел мне прямо в лицо.
– Нет, – сказал он.
Я взглянула на него, прищурив глаза. Он все еще злился.
– Ты ведешь себя, как ребенок, – сказала я обвиняющим тоном.
– Я? Это ты постоянно игнорируешь мои вопросы.
– Я не…
Расстроившись, я запустила пальцы в волосы. В поисках платья поднялась с кровати, но, когда нашла его, разочарованно вздохнула. Оно было абсолютно испорчено – Калеб в буквальном смысле слова разорвал его на части. Не оставалось ни единого шанса, что я еще когда-нибудь смогу его надеть.
Когда опять посмотрела на Калеба, заметила на его лице самодовольную ухмылку. Я раздраженно схватила платье и бросила его прямо парню в лицо.
Конечно же, он с легкостью поймал его.
– Очень взрослое поведение, – сухо проговорил он.
– Еще хоть слово, – ответила я, бросив на него предупреждающий взгляд.
Он сделал вид, что плотно сжал губы. Я посмотрела на него и опять прищурилась. Калеб стоял в крайне дерзкой позе, наклонив голову, приподняв брови и с вызовом глядя на меня.
Ну, хорошо. Я готова сразиться.
– Ты хоть знаешь, сколько стоит это платье?
Когда он небрежно пожал плечами, мне захотелось засунуть это порванное платье ему в глотку.
– Я куплю тебе другое.
Я закрыла глаза и сосчитала до десяти. Это не сработало, и я начала дышать. Медленно и глубоко.
«Хорошо, – я мысленно хвалила себя за то, что мой гнев начал слегка утихать. – Хорошо».
Я подняла его рубашку, надела на себя и поспешно застегнула то, что осталось от пуговиц. Затем схватила брюки Калеба и бросила ему. На штанах все еще болтался ремень, он противно лязгнул, когда Калеб поймал брюки своими большими, глупыми руками.
Я бы хотела, чтобы вместо этого ремень ударил его по лицу.
– Надень, – велела я. – Я не стану что-либо обсуждать с тобой, пока ты голый.
– Однако совсем недавно, когда я был голый, ты не только разговорила со мной, а еще и занималась кое-чем другим, – парировал он.
Мои глаза увеличились. Я не могла поверить своим ушам. Зачем он меня провоцирует?
Со стороны казалось, Калеб абсолютно расслаблен, но по его вызывающему поведению и искрам в глазах я поняла, что он все еще расстроен.
Я чувствовала, что если позволю эмоциям взять над собой верх, начну кричать, словно дикий зверь, и мы точно не сможем ни о чем поговорить.
Или я просто убью его.
Я скрестила руки на груди, прислонилась к стене напротив него и приподняла бровь. Я не собиралась разговаривать с ним, пока он не наденет брюки. Когда это наконец-то случилось, он тоже прислонился к стене и посмотрел на меня.
И я в свою очередь продолжала, не отрываясь, смотреть на него. Мне не хотелось самой начинать этот разговор.
Долбаное упрямство.
Неожиданно искры в его глазах исчезли, вместо этого я безошибочно прочитала в них боль и любовь. В тот момент поняла, что мы больше не играем в гляделки. Я увидела, как он оттолкнулся от стены и целенаправленно двинулся ко мне.
Он встал рядом и начал медленно и осторожно поднимать руку, будто хотел погладить мое лицо. Внезапно в его зеленых глазах появилась неуверенность, как будто он испугался, что я отвергну его, а затем рука опустилась.
– Я видел на вечеринке своего отца, – прошептал он.
Он смотрел в пол, длинные ресницы отбрасывали тени на его щеки.
– Я не знал, что мать пригласила папу. Зачем она это сделала? Она всей душой ненавидит его. Он был со своей любовницей. Я думаю, она даже моложе, чем я, – я услышала в его голосе стыд и отвращение. – Он привел ее в дом, где росли его дети, где он строил жизнь с моей мамой. Что же он за человек, раз совершает подобное?
Его голос был жестким, но дальше Калеб совсем поник.
– Что он за отец, если может так поступать?
Я понимала всю тяжесть и боль, которые он испытывал, в глубине души все еще продолжая любить своего безрассудного, эгоистичного отца. Если бы он в тот момент не отвернулся и не прислонился к стене рядом со мной, я бы протянула руку, чтобы его обнять.
– Я был в ярости, – продолжал Калеб. – Он очень разозлил меня, мой разум был затуманен ненавистью. Я искал тебя, – Калеб произнес это так тихо, что я едва расслышала его.
Несколько секунд мы молчали. Внутри меня бушевали тысячи мыслей и эмоций, и я не знала, как все это правильно сформулировать. Поэтому просто молчала и ждала, пока он не заговорит снова.
– Алая, я знал, что ты бы все исправила. С тобой мне было бы легче справиться с этим. Но когда нашел тебя… увидел там с ним. С Деймоном. Я слышал, что ты рассказываешь ему, и наконец понял, почему ты так вела себя весь вечер.
Я опустила глаза и увидела, что он сжал руки в кулаки.
– Меня взбесило, что он разговаривает с тобой так, будто очень хорошо тебя знает. Что может позволить себе к тебе прикоснуться. И это ты разрешаешь
