заказал, узнав об измене Кати. Хотя... глупое предположение. Кирилл не стал бы убивать из ревности. – Словно сам с собой рассуждал Григорий. - А Наташе зачем? Даже предположить не могу. У нас дела хорошо шли. Она обеспечена была. Два, а то и три раза в году за границей отдыхала то с дочкой, то с подружками...
- А любовник? – напомнила Света.
- А что любовник? Сегодня есть, завтра нет, - возразил Гриша. – Ей мужа убивать не было никакого резона. Он же её обеспечивал.
- Обеспечивал – не обеспечивал... Тут всякое может быть. Ты ведь не знаешь, как у них между собой было. – Сказал Юров. – Я, когда Вадиму буду звонить, переговорю с ним не только по поводу твоего следователя, но и на счёт фотографий. Ведь кроме фотографий ещё письменный отчёт должен быть. Он бы нам пригодился.
- Мальчики! Кстати, на счёт фотографий... – Лариса кивнула на снимки. – Гриша! Ты должен отнести их следователю, который ведёт дело Сергея. Вдруг это ниточка, за которую стоит только потянуть – и дело раскрыто. Пусть приобщит к расследованию. В конце концов, это его работа – преступников искать.
Мужчины переглянулись.
- Мам, ты думаешь, что Наташа... – нахмурился Гриша.
- Ничего я не думаю. Я просто считаю, что ты должен их отнести. И всё.
- Правда, Гришенька. А вдруг это улика, - поддержала Светлана маму.
Юров молча кивнул. Он был полностью солидарен с дамами.
*** Два месяца спустя после ссоры Ёлки и Гриши.
Ёлка с интересом разбирала текст, написанный корявым почерком на пожелтевших тетрадных листах. Кое-какие буквы были еле видны, а некоторые так и вовсе затёрлись, поэтому слова приходилось рассматривать через лупу. То, что удавалось прочитать, она записывала в толстый блокнот. Эти записи передала ей одна старушка, проживающая в Татьянино.
- «Тупой карандаш лучше острой памяти». Так говаривала моя мать, передавая мне эти заговоры. Тут ещё с «ять» написано. Разберёшь? – спросила она Ёлку. – Мне-то уже не к чему. Силы, понимаешь, не те. Всё ж таки восемьдесят девять лет...
- Конечно, разберу. Спасибо Вам большое!
И она с интересом разбирала каракули, которые неожиданно попали ей в руки. Ёлка так была увлечена этим занятием, что вздрогнула от неожиданности, когда раздался телефонный звонок.
- Елена Павловна, - услышала она в трубке взволнованный голос, - Вы говорили, что Вам можно звонить только в крайнем случае. Так вот, это – крайний случай! Света в больнице на сохранении. У неё угроза выкидыша. Саша в панике. Вы поможете?
- Конечно, Маша, ты могла и не спрашивать. В какой больнице она лежит, ты знаешь?
- Нет, но могу узнать.
- Не надо. Я позвоню Саше сама. Спасибо тебе, мой верный юный друг. Похоже, пришло моё время. Пора выходить из подполья. Целукаю тебя. – Ёлка чмокнула губами, посылая Маше невидимый поцелуй.
Когда незнакомый номер высветился на телефоне, Саша раздумывал, снимать трубку или нет. А вдруг это звонят из больницы с плохими новостями? Страшно... Но телефон звонил, не переставая.
- Аллё.
- Дошло до меня, о, великий подишах...
- Ёлка! Ты!? Слава Богу! Как же во время ты появилась...
- Санечка, ближе к делу. Мне всё известно про Светланку. В какой больнице она лежит и есть ли там часы приёма или можно приходить в любое время?
- Откуда тебе известно?..
- Саша, не трать время попусту. Я хочу поехать к ней сегодня же. Ты же знаешь, что нет ничего дороже времени.
- Да, да, конечно. – Юров сказал, где лежит Света, на каком отделении и как туда можно пройти. – Ты когда к ней поедешь?
- Считай, что я уже в пути.
- Ёлка... спасибо тебе.
- О чём разговор! Разве я могу позволить, что б твоя дочь не появилась на свет?
- Ты теперь не пропадёшь?
- А ты соскучился? – засмеялась ведьма.
- Я не просто соскучился, я тут с ума сходил от безызвестности! Ёлка, так нельзя. Ну, поссорились вы с Гришей, но мы–то тут причём!? Ты позвонила всего один раз, а потом пропала. От тебя уже больше месяца ни слуху, ни духу. Что за ребячество!? Ты же взрослый человек и должна понимать...
- Санечка, не читай мне лекций, ладно? – перебила она его. - Я же прекрасно знаю, что ты из мужской солидарности обязательно бы проговорился Грише, где я и что со мной, а я ещё не готова была с ним встретиться.
- Была?.. Значит, сейчас уже готова?
Ведьма молчала.
- Ёлка, ты меня с ума сведёшь! Тебе давно уже пора поговорить с Гришей. Он же...
- Всё, Санечка, не бухти, - снова не дала она договорить. – Время идёт. Мне надо ещё настроиться на работу. Обо мне поговорим при встрече. Приветики! – и она отключила телефон.
Когда Ёлка вошла в палату на двух человек, Светлана читала книгу, а её соседка смотрела телевизор.
- Всем доброго здравия и хорошего настроения! – весело сказала ведьма, глядя на Светланку.
- Ёлка! Ты пришла! – Света соскочила с кровати и бросилась обнимать женщину.
- Ну как же я могла не придти? Я ведь обещала.
- Ёлка!? – соседка Светы внимательно посмотрела на ведьму. – Вы та самая знаменитая целительница Ёлка? – она села на кровати.
- Да, я та самая, - скромно ответила.
- А вы, что – подруги?
- Мы родственницы. – Сказала Света прежде, чем ведьма открыла рот. – Она жена моего брата.
- А ты мне об этом не говорила...
- Да как-то к слову не пришлось.
- Простите, - Ёлка посмотрела на молодую женщину, - я вижу, Вы в состоянии ходить... Не могли бы Вы на несколько минут оставить нас наедине?
- Вы будете работать, да?
- Да.
- Скажите, а сколько стоят Ваши услуги? Я очень много про Вас слышала... могу я обратиться к Вам за помощью?
- Конечно, можете, но только давайте обсудим всё с Вами наедине после того, как я со Светой закончу. А сейчас позвольте нам, пожалуйста, пообщаться. Извините...
- Хорошо, хорошо. Не буду мешать. Я же всё понимаю. Сама в таком же положении, как Ваша золовка. Я в коридоре книгу почитаю,
