противопоказания, — шепчу срывающимся голосом.
— Не хочу рисковать. Но есть и другие способы, верно.
— Что?… — выдыхаю, захлебываюсь стоном, потому что рука Кира накрывает мое лоно, начинает гладить, ласкать. Нависает надо мной, захватывает губами сосок, через тонкую ткань ночнушки.
— Сними это, детка, — помогает мне нервными движениями, так что ткань трещит.
Лижет, посасывает, бьет языком по тугой вершине соска, сводя меня с ума, унося в другое измерение.
— Ты убиваешь меня, Тамина, — признается надтреснутым голосом. — С ума сводишь. Не знаю как у тебя это получается, княжна.
— Кирилл… да-а-а…
Неожиданно магнат берет свою подушку, и подсовывает под меня. Оказываюсь в ужасно неприличной, открытой позе. Нетерпеливо стаскивает с меня трусики. Замирает, разглядывая мои мокрые тугие складочки, начинаю нервно ерзать, умирая одновременно от смущения и от желания почувствовать там его умелые пальцы.
Когда получаю желаемое, магнат проникает в меня пальцем, захлебываюсь стоном. Боже… как же я хочу его. Это пытка… Мы столько времени потеряли…
— Прости, — Кир шумно втягивает в себя воздух, пытаясь восстановить дыхание. — Я так изголодался по тебе.
— Я хочу… Хочу тебя, — шепчу умоляюще.
Невыносимо медленно, чувственно, Кирилл гладит мой живот, целует его, руки стискивают мои бедра, и он с силой притягивает меня к себе. Наклоняет голову ниже и целует в самом интимном месте… Ласкает ноющие складки, пробует на вкус. Заставляя мое измученное жаждущее тело распадаться на частицы под его ласками, под неумолимо таранящим языком, кричать от невыносимого наслаждения. С каждым прикосновением его языка все больше теряю контроль. Еще одно глубокое проникновение и перед глазами темнеет, выгибаюсь, получая желанную разрядку.
Кир приподнимается надо мной, в его глазах столько любви и безудержной страсти! Просовывает ладонь между ног, проникает в меня пальцами, заставляя вновь трепетать от желания.
Я хочу ответить ему тем же. Наклоняюсь, провожу губами по каменной плоти, ласкаю языком, вбираю в рот, наслаждаясь глухими стонами.
Мы еще долго ласкаем друг друга, потом соединяемся, сливаемся в единое целое. Кир все равно осторожен, старается быть нежным, что трогает меня бесконечно. Как и то, что в какой-то момент контроль все равно теряется. Страсть выходит за рамки, нас захватывает водоворот ни с чем не сравнимого наслаждения. Комната наполняется стонами, вонзаю ногти в плечи любимого, обвиваю его талию ногами, принимая жесткие толчки его сильного тела. Выгибаю спину. Волны удовольствия захлестывают, на секунду кажется, что теряю способность дышать. Сейчас между нами все немного иначе. Я доверяю своему партнеру абсолютно, как и принимаю свои чувства.
Мы кончаем одновременно, мокрые, потные, горячие. Опадаем на постель, в которой еще долго нежимся. Кир ложится щекой мне на грудь, лениво поглаживает мой живот:
— Я люблю тебя, княжна.
— Я люблю тебя… магнат, — выдыхаю, ощущая себя абсолютно счастливой.
Закрываю глаза и погружаюсь в теплоту, которая заполняет сердце.
Эпилог
Три года спустя
— Вот уж не ожидала, что ты пригласишь меня в гости, Тамина.
— Почему? — улыбаюсь бывшей начальнице.
— Серьезно? Хочешь, чтобы я перечислила причины? Даже не знаю с чего начать. Может быть, потому что так много воды утекло? Почти два года прошло. За которые мы с тобой и не созвонились ни разу. Я, если честно, вся в работе была. Слышала про тебя новости, что замуж ты вышла, и все у вас хорошо. Ребёночек, свадьба. Правда, как поняла скромная, почти без гостей. Поздравляю, кстати.
— Спасибо, Регина, — киваю.
Наша свадебная церемония действительно была более чем скромной. Потому что все еще были в трауре по Андрею. Хотя, я никогда и не хотела ничего пафосного или пышного. Штамп в паспорте и вовсе лишь формальность.
— Я не стала звонить, поздравлять, не хотела чтобы ты подумала, что навязываюсь, — продолжает объяснять Осипова. — Чтобы не подумала про меня, что я не звонила когда все было у тебя плохо, а как только ты магната к рукам прибрала, сразу в друзьях нарисовалась.
— Да, возможно, я могла так подумать, — улыбаюсь.
На самом деле и я не вспоминала про Регину. Так что не было никакой обиды, я не ждала от нее ни помощи, когда меня травили и увольняли, ни поздравлений когда все стало хорошо. Мы не были никогда особенно близки. Но Осипова всегда подкупала меня своей прямолинейностью.
На кухню входит Кирилл, держа на руках сына и Регина сразу переключается.
— Боже мой, а вот и наследный принц! Значит, это наш прекрасный Александр Кириллович? Боже, какой он красивый! Какие глазищи голубые, — Регина осторожно касается ладошки нашего карапуза. Саше она похоже нравится, малыш расплывается в улыбке.
Забавно наблюдать за лицом Регины, когда следом на кухне появляется еще одна малышка, немного хныкающая на руках няни.
— Боже, а это кто? — округляет глаза Осипова, глядя на девочку. Саша тянется к сестренке, которая верещит и просится с рук няни. Но строгий отец быстро успокаивает сына. Няня, строгая женщина сорока лет. Наша спасительница, Владислава Дмитриевна — профессионал со множеством дипломов и рекомендаций. Извинившись, она забирает обоих непосед в детскую.
— Это Аня, наша дочь.
— Дочь? Но как… я слышала только про одного ребенка. У вас была двойня? Ну вы любители сюрпризов! — Регина так ошарашена, что не могу не рассмеяться.
— Нет, все не так. Не против, если расскажу позже, после ужина?
***
Спустя час, когда дети уже сладко спят в своих кроватках, позволяю себе бокал красного вина, за компанию с Региной, чтобы немного расслабиться. Мы замечательно поужинали втроем, вспомнили прошлые времена, процессы, которые вели для компании Абрамова. Много шутили, смеялись. Кирилл ушел спать, у него завтра длинный перелет, недельная командировка в Нью-Йорк. Всего вторая за время что мы женаты, но все равно, ужасно не люблю такие вот его отъезды. Меня очень ломает без него. Тоскую безумно. Наша страсть за эти годы не утихла, а наоборот, только разгорелась сильнее. Стыдно признаться, впрочем и не признаюсь никому в жизни, но мы занимаемся в такие дни вынужденной разлуки сексом по телефону.
— Выглядишь так,
