уходил. Говорил, что не по себе. И зима уже умерла, и настоящая весна ещё не наступила.
– Довольно правдивое описание. Я правда благодарна, что не оставил меня одну.
– Это даже не обсуждалось, Арин. Во-первых, сюда так просто не доберешься. Во-вторых, пока мы вместе, тебе не нужно ни о чём переживать.
– Вместе, пока действует срок нашего фальшивого брака?
– Нет, пока ты хочешь меня так же, как и я тебя. Не делай вид, что не знаешь эту истину. Никто развод тебе не даст.
– Обманщик!
Улыбаюсь, исподтишка наблюдая за мужчиной. Конечно, я это уже знала. Мужчина каждую ночь доказывал, что фиктивный брак больше не актуален. Не стоит даже мечтать о таком.
Но услышать это напрямую от Ратмира было приятно. Он почти не говорит о личном, поэтому приходится идти на хитрости. Но теперь я лучше его понимаю.
Это не холод и отчужденность, а просто привычка. И неумение чувствовать, думать об этом. Огнев всю жизнь был сосредоточен на работе, отталкивая всё остальное.
А теперь приходиться со мной разбираться.
– Ну и дороги, - закатывает глаза, когда мы приближаемся к нужному дому. – Хорошо, что машину оставили при въезде.
– Не делай вид, что в столице намного лучше.
– Ну, там хотя бы асфальта больше, чем ям.
– Господи, да… Огнев, - я торможу, рассматривая мужчину. Не могу в это поверить. – Не говори мне, что никогда не был в деревне. Ни разу? За всю жизнь?
– Повода не было. И я ездил в деревни, формально.
– Дай гадаю. С коттеджами, где цена дома переваливает за годовой бюджет какого-то города?
Поддеваю мужчину, наслаждаясь тем, как он закатывает глаза. Раздражается из-за глупой шутки, но сам улыбается. Только глазами обещает, что мне ещё достанется.
Старая дверь скрепит, когда я снимаю замок. В этот дом почти никто и никогда не ездит, слишком далеко от города. Да и делать здесь нечего. Раньше бабушка жила, мы часто приезжали. Потом с папой реже, на каникулах и присмотреть, чтобы ничего не разваливалось.
Давно надо было продать, но рука не поднималась. Денег не так бы много выручили, не сильно бы помогло в момент, когда мы старались справиться со всеми проблемами. Но при этом дом – память.
Моё законное наследство, если так можно сказать.
– Дубак, - Ратмир передергивает плечами, заходя вслед за мной. – Ты хочешь тут остаться надолго? Мы околеем. И даже самый приятный способ согреться не поможет.
– Нет, я быстро. Хочу глянуть вещи, может, что-то домой заберу.
– Так. Тут ведь должно быть отопление? Печка хотя бы.
– Нужны дрова. Ты… - мои подколы обрывает звонок мобильного. – Я схожу к соседям, в дом напротив. Думаю, они поделятся дровами. И тогда можно прогреть дом. Ты пока разговаривай.
– Договорились.
Это даже немного умиляет, насколько Ратмир не разбирается в таких простых вещах. Я бы тоже не выжила в деревне, наверняка. Но привыкла считать, что мужчина везде разбирается, везде лучше и…
Ладно, я немного злорадствую.
Калитка издает вой, когда иду к соседям. Сколько я себя помню – всегда такой звук оповещал, что в гости идёт лучшая подруга бабушки. И я с нетерпением выглядывала в окно, ждала, когда мне принесут сладости.
– Есть кто-то? – зову со двора, неловко переминаюсь. Всё же чужая территория. – Это Арина. Я…
– Ох, проходи-проходи!
Слышится из дома, и я иду на звук. В лицо бьет теплый воздух, разогретый дом встречает в свои объятия. Руки краснеет, пощипывая от холода. И я растираю пальцы, согреваясь.
Ничего не поменялось, словно здесь застыло время. Те же иконы в углу возле окна, цветастая скатерть на столе. И запах свежеиспеченного хлеба, от чего желудок протестует.
– Баб Маша, это Арина, - улыбаюсь старушке, которая уже суетится возле стола. – Я внучка…
– Я старая, а не дурная. Можно подумать, не помню, кто ты. У меня память ещё ого-го! Получше твоей будет.
– Мало ли кто приехал.
– Да уже вся деревня судачит, что на иномарке приехали. Все машины знаем, а тут чужая. И кто может быть? Тем более, такой сегодня день. К бабушке приехала?
– Да, только от неё.
– Так, садись, что стоишь? Раздевайся, грейся. Давай, деточка, в ногах правды нет. Я сейчас чайник поставлю. Где-то конфеты были, внуки привезли. А ещё в печку пирожки поставлю и…
– Баб Маша, да не нужно! Ну что вы. Какие пирожки? Их же готовить сколько. Я хотела дров попросить, чтобы дом прогреть немного. Меня ждут.
– Мужчина ждёт?
– Да.
– Ну значит подождёт. Что за мужчина такой, если ждать не умеет? Таких взашей гнать сразу нужно, а то беды жди.
Слушаю причитания старушки, улыбаясь. Не спорю, потому что это бесполезно. Только обижу, а после всё равно сделаю так, как от меня хотят. Проходили, знаем.
Послушно снимаю куртку, вешаю на спинку стула. В доме тепло, даже жарко. В печке трещат дрова, вызывая старые воспоминания. Этот дом и дом бабушки были самыми лучшими и ухоженными во всей деревне. Многие уезжали или забрасывали, наплевали на всё.
А вот бабушки Катя и Маша всё суетились. Протапливали, чтобы внуки не болели, хотя нечасто приезжали. А потом гоняли сыновей, чтобы потолок побелили и забор поставили.
– Я и бабке твоей говорила, да Катька слушать не умела. Тоже нетерпеливого выбрала. Тьфу.
– Баб Маша! Дедушка хороший был, - суплюсь, вспоминая рассказы бабушки. Я родилась после того, как его не стало, но все его очень любили. – Наверное.
– Так то дед твой, а я о том говорю. Другом. Из соседней деревни, всё к твоей бабке наведывался. Напыжиться, как павлин, и круги наматывает. Гордый, видите ли. Не подходил, только смотрел. А Катька… Дурная, влюбилась,
