по коридору.
Сквозь матовые вставки на входной двери проглядывался мужской силуэт. И это мог быть лишь какой-нибудь рекламный представитель, ведь по словам Марты ее отец в последнее время был совершенно асоциален, и ни она, ни Джаки никого не ждали.
Джаки планировала по-быстрому отделаться от этого агента, а потом сразу же отправиться на теннисный корт.
Джаки распахнула дверь.
Сердце пропустило удар или даже два.
Рик.
На пороге стоял Рик.
Грудь сжалась от страха и девушка больше не могла дышать. В голове билась лишь одна мысль, Тим сейчас в доме. Джаки часто моргала, надеясь, что этот образ сейчас рассеется и перед ней окажется обычный рекламщик, но нет, это был Рик. Это определенно был он.
Ее всю трясло. Она не могла произнести ни слова, лишь молчала и смотрела на него, а он, казалось бы, делал то же самое. Просто стоял и внимательно смотрел на нее. У него было какое-то несчастно-недоверчивое выражение лица.
Рик откашлялся:
— Я удивлен, что ты здесь…
— Зачем… — девушка запнулась. — Зачем ты пришел?
Рик выглядел растерянно и даже испугано, словно искал предлог, однако Джаки была слишком поглощена собой и свои переживаниями, чтобы заметить это. В ее глазах все его жесты были развязными. А то, как показал он ей свой портфель, показалось и вовсе небрежным.
— Твой отец не отвечал на звонки. Мне нужно, чтобы он подписал некоторые дороворы, — говоря это, он не отрывал от нее взгляда.
Джаки нервно хватала ртом воздух, пытаясь успокоиться. Во рту все пересохло, язык прилипал к небу, отказываясь выдавать хоть что-то членораздельное.
— Он… знаешь… он спит… Ты можешь оставить договора мне… Мы пришлем их завтра с курьером.
— Джаки… нам нужно поговорить.
— Извини, но я… я не настроена на разговор.
— Но ты вернулась?
— Это на пару недель.
— Где ты сейчас живешь?
Нервный смешок сорвался с ее губ.
— Тебя это не касается.
— Касается… Я твой муж!
— Бывший. Муж, — Джаки делала ударение на каждом слове.
Лицо мужчины исказилось, будто ему со всего размаха дали под дых.
— Ты права, — выдохнул он. — Права.
— Давай документы, — Джаки немного успокоилась. — Я не настроена на дальнейшие разговоры. Документы, — настаивала она, протягивая руку.
— Ты сильно похудела, — как бы невзначай произнес он, расстегивая портфель.
Джаки ошарашенно выпучила глаза, не зная, что ответить. Весь этот разговор казался ей неправильным и по-детски наигранным. Она знала, что нужно как можно быстрее отделаться от него.
Рик протянул ей несколько файлов, а она сжала их вспотевшей ладонью. Ее била мелкая нервная дрожь. Она молилась о том, чтобы он ушел как можно быстрее.
— Это все? — дрожащим голосом спросила она.
— Да…
Джаки выдохнула. Это хорошо. Он сейчас уйдет.
— Тогда не смею…
— Мам, — услышала девушка и обернулась.
Тим стоял посреди коридора, сжимая в руках несколько зеленых кубиков.
— Мам, ты поиграешь со мной?
— Тим, вернись в комнату, — приказала Джаки, вставая так, чтобы перекрыть Рику обзор на ребенка. Неужели он увидел ее сына? Нет! Только не это… Это неправильно. Нужно немедленно закрыть входную дверь.
— У тебя есть ребенок? — Рик вытянул шею, стараясь рассмотреть Тима.
— Мама, пойдем играть! — в голосе мальчика слышались визгливые, требовательные нотки.
— Тебя это не касается! Тим, немедленно вернись в комнату! — в этот момент она даже не знала кому предназначались эти слова.
Это было слишком много для ее нервной системы. Перегрузка. Она тяжело дышала.
— Мама, пожалуйста! — уже не требование, плач.
— Это мой ребенок? — он требовал ответа.
— Мама!
— Джаки, ответь, черт тебя дери! Это мой ребенок?
Джаки подняла взгляд на Рика. Черт, ей хотелось кричать от отчаянья. Всего этого было слишком много. Это давило на нее…а еще и присутствие Рика. Слишком, слишком много!
Джаки выдохнула, пытаясь хоть немножко успокоиться. Глаза жгло от непролитых слез.
— Нет. Рик. Тим. Не. Твой. Так что, пожалуйста, уйди! — она старательно выговаривала каждое слово, боясь хоть что-то сказать не так.
Эта фраза была единственной, на что ей хватило самообладания. Из коридора доносился детский, слегка визгливы плач Тима, и он, как на зло, не собирался возвращаться в гостиную. Он плакал и кидал те кубики, что были у него в руках, в разные стороны. Так что его плач сопровождался глухими ударами.
Черт! Определенно ей не стоило возвращаться.
Прибежала Марта, подхватила Тима на руки и унесла куда-то, пытаясь успокоить его. Сквозь эту какофонию из детского плача, женского голоса и звука падающих игрушек, время от времени пробивался голос Рика. Он что-то спрашивал, но Джаки никак не могла сосредоточиться на этом. Она заткнула уши руками, пытаясь поймать хоть одну связную мысль.
Слишком много. Всего этого было слишком много.
Джаки посмотрела на Рика.
— Уходи сейчас же! — крикнула она и забежала обратно в дом. В висках стучало, а к глазам подкатывали слезы.
Вот черт! Это был очередной приступ паники.
Дверь с грохотом захлопнулась за ней. Джаки съехала вниз по стене и села на пол, обхватив руками колени и дав волю слезам. В этот момент она была сломлена и раздавлена. Ощущала себя разрушенной, не подлежащей восстановлению. Она все сидела и ждала, когда ее перестанут душить рыдания.
Все же возвращение в Лондон было огромной ошибкой.
Джаки закусила губу, надеясь, что физическая боль сможет хоть немного заглушить душевную. Но это не помогало.
Она почувствовала, как ее обхватили чьи-то руки и подняли с пола. Однако из-за слез, застилающих глаза, ничего не смогла разобрать.
— Милая, пойдем на диван.
Этот голос был ей знаком.
— Пап, — всхлипнула Джаки.
Отец забрал у нее из рук файлы и положил на тумбу рядом. Он проводил ее в гостиную и посадил ее на диван.
— Где Тим? — ее слова потонули в очередном всхлипе.
— Марта отнесла его в твою спальню. Так что… Я, пожалуй, принесу тебе воды.
Алекс Трот был обычным мужчиной, которого пугали женские слезы. Поэтому он просто не знал, что еще сказать. Он ушел, но вскоре вернулся с большим бокалом холодной воды. Джаки приняла его и поднесла ко рту. Ее зубы стучали по стеклу, мешая сделать хоть один нормальный глоток. Однако, когда живительная влага заструилась по горлу, девушка начала понемногу успокаиваться.
Это хорошо. Спокойствие — это всегда хорошо.
Поставив наполовину опустевший стакан на пол, Джаки выпрямилась и утерла остатки слез, размазывая по щекам растекшуюся тушь.
Все это время отец сидел в кресле и просто ждал, когда Джаки будет готова к разговору.
— Это был Рик? — скрестив руки на груди, спросил Александр.
Джаки сконфужено кивнула.
— Что он тебе сказал?
— Ничего, — Джаки терла лицо
