— Этот священник, Расселл, поручился за тебя?
— Что-то вроде того, — отозвалась Келли.
Картер двинулся дальше по проходу.
— Так зачем ты украла противни?
— Вот привязался! Настоящий зануда! Ты кого угодно достанешь, тебе это известно?
— Софи тоже так думает, и мой отец полностью с ней согласен, а маме я нравился. Так почему же ты стянула противни?
— Потому что мой бывший парень переехал мои собственные на своем мотоцикле, а мне нужно было испечь шесть пирогов, чтобы получить работу шефа по выпечке в шикарном отеле. — Келли замолчала. Картер не сводил с нее взгляда, ожидая продолжения. — Я работала на одного придурка, хозяина пекарни. Он присваивал себе все мои заслуги, и я мечтала от него свалить. Появилась возможность устроиться в отель. Нужно было показать, на что я способна, представить образцы выпечки. Но за два дня до собеседования у нас с моим парнем вышла ссора. На следующий день, пока я была на работе, он снял с моего банковского счета все до последнего цента и проехался на мотоцикле по моей кухонной утвари, не оставив ни единой целой плошки.
— И ты «позаимствовала» противни на работе?
— Вот именно. Так я и поступила.
— Но тебя поймали.
— Он меня выследил.
— Твой дружок или придурок шеф?
— Мой парень. Он следил за мной, увидел, как я вошла в пекарню, и вызвал полицию. Скотина шеф выдвинул обвинение. Судья решил, что это дело яйца выеденного не стоит, и приговорил меня к общественным работам в приюте для бездомных.
— Там тебя и встретил эдилинский пастор.
— Да. Он позвонил и предложил эту работу. Даже купил билет на автобус.
— Ты, первоклассный пекарь-кондитер, потащилась сюда из Чикаго ради работы в крохотной закусочной? — Келли не ответила. Картер, остановившись, смерил ее взглядом. — Если хочешь, чтобы я тебе помог, выкладывай все до конца.
— Не знаю, что еще рассказать. — Они подошли к стеллажу со специями, и Келли выбрала самые большие и дешевые упаковки.
Картер молча взял с полки десятифунтовый пакет с мукой «Кинг Артур».
— Три года назад, придя на работу в «Триборн фудс», я предложил открыть отдельную линию выпечных изделий. Попробовать отбить хлеб у «Сары Ли»[22]. И отец на глазах у всех членов правления велел мне сесть и заткнуться.
Казалось, Келли раздумывает, стоит ли называть настоящую причину ее приезда в Эдилин.
— Расселл сказал, что в закусочной раньше продавали выпечку, а соседнее здание пустует.
Картер мгновенно ухватил суть.
— Ты хочешь устроить там пекарню? — Келли кивнула. Глаза у Картера загорелись. — Я могу достать любое оборудование, какое понадобится, сотни противней и форм для выпечки по самым низким оптовым ценам.
— Только упомянув фамилию Триборн?
Рот Картера растянулся в улыбке.
— Совершенно верно.
Они отлично поняли друг друга. Возможно, Картер нашел способ обойти правила, установленные отцом. Если удастся открыть производство замороженных выпечных изделий… Сейчас все помешаны на здоровом питании, значит, нужно что-то легкое. Такая выпечка будет неплохо продаваться. Масса клетчатки, минимум углеводов. Новое слово в пищевой индустрии.
Он поднял вверх упаковку с мукой.
— Сколько таких пакетов нужно тебе для начала?
— Пяти десятифунтовых пакетов хватит на пару дней.
Вернувшись в кафе, Софи с изумлением обнаружила на кухне Картера с совершенно незнакомой девушкой. Они, по локоть в муке, возились с тестом. На полу стоял ящик с яблоками, а на плите — большие кастрюли, занимавшие все конфорки. В закусочной витал божественный аромат.
Продолжив прогулку, Софи с Генри дошли до церкви. Генри рассказал, что задумал построить на своей земле скульптурную мастерскую.
— У нас с женой пять акров земли под Уильямсбергом. Сейчас я работаю в гараже, рассчитанном на три машины, но мог бы построить студию для нас с вами, Софи. Просторную, высотой в два этажа, с окнами на север. Потолком будет служить сама крыша. Мы закажем трехстворчатые двери, чтобы можно было выносить и вносить большие бронзовые скульптуры, отлитые вами — или даже нами, кто знает.
Софи слушала Генри, затаив дыхание. Казалось, сбылась наконец ее заветная мечта. В студенческие годы Софи часто воображала картины предстоящего успеха. Вместе с Джеккой и Ким они любили говорить о будущем. Сколько долгих вечеров провели они втроем, предаваясь фантазиям.
Все, к чему стремилась Ким, стало реальностью. Она уже обзавелась собственным салоном, а ее работы могли вскоре получить широкую известность, поступив в продажу по всей Америке. Джекка не стала художницей, как когда-то мечтала, но перед ней открывались блестящие перспективы в искусстве.
Что же до Софи, ее не покидало ощущение, будто в свои двадцать шесть лет она только начинает жить. Жить собственной жизнью.
— Вы, наверное, Софи? — спросила, вытирая руки, симпатичная молодая брюнетка у кухонной стойки. — Я Келли Паркер. — Это имя ни о чем не говорило Софи. — Разве Расселл не говорил с вами обо мне?
— Да, я вспомнила. — Софи обвела глазами кухню. Если бы она дольше проработала в кафе и привыкла считать его своим, ее, наверное, задело бы появление чужачки, свободно распоряжающейся в ее владениях. Но утром наплыв посетителей наглядно показал, как недостаток опыта может обернуться настоящей катастрофой. Незнакомка смотрела на нее с беспокойством и тревогой. — Что вы делаете? — спросила Софи.
— Келли — первоклассный пекарь, — вмешался Картер, стоявший за высоким стеклянным прилавком. — Она собирается наполнить этот шкаф… не знаю точно чем… думаю, выпечкой.
— Может, вернешься к работе и дашь мне самой все объяснить? — оборвала его девушка и добавила, обращаясь к Софи: — Извините, вы тут босс, вам и решать, что ему делать.
Софи ответила без улыбки:
— Если я скажу Картеру, что ему делать, мне придется перейти на грубую брань, упомянув кипящее масло.
Картер горестно застонал, но послушно продолжал работать.
Софи перевела взгляд на Келли:
— По-моему, выпечка — прекрасная идея. Чем я могу помочь?
Близилось Рождество, а Рид по-прежнему не знал, как завоевать Софи. Он с радостью купил бы кольцо и сделал ей предложение, но не мог на это решиться. Рид боялся, что не переживет отказа.
За несколько месяцев, прошедших со дня приезда Софи в Эдилин, его жизнь превратилась в бесконечную череду взлетов и падений — метаний от надежды к отчаянию. Ему удалось наконец наладить добрые отношения с жителями городка, и это радовало, но с возвращением Тристана Рид собирался покинуть Эдилин и мечтал увезти Софи с собой.
