— Ну ладно, — сказала Тина. — Пойду на кухню. Уже вечер, и вы можете остаться без ужина и без десерта.
— Не волнуйся из-за ужина, никакой спешки нет, — попытался удержать ее Эмилио.
Тина ушла, и Эмилио махнул рукой.
— Ох уж эта женщина! — разочарованно произнес он.
Эмилио присел в кресло и задумался. В последние годы, как заметил Фернандо, он действительно много работал. За повседневными заботами и делами время летит незаметно. Служанка права, ему действительно пора подумать о семье. Но что поделаешь, если в своей жизни он любит только одну женщину. И эта женщина замужем, она замужем за его другом.
«Человек без житейского опыта — это былинка, увлекаемая бушующими ветрами, — думал Эмилио. — Наша цивилизация находится еще на середине своего пути. Люди уже не звери, ибо в своих действиях руководствуются не только одним инстинктом, но еще и не совсем люди, ибо мы руководствуемся не только голосом разума. Зверь не отвечает за свои поступки. Человек же становится слишком мудрым, чтобы всегда прислушиваться к голосу инстинктов и желаний, но он еще слишком слаб, чтобы всегда побеждать их. Человек подобен подхваченной ветром былинке: во власти порывов и страстей он поступает так или иначе под влиянием то воли, то инстинкта, ошибаясь, исправляя свои ошибки, падая и снова поднимаясь».
По природе Эмилио был добрым, если бы он стал жертвой хитроумных, неожиданных подвохов, которые судьба иной раз устраивает людям, он был бы беспомощен и наивен.
Что же касается влечения Эмилио к женщинам, то в его намерениях никогда не таилось зла. Он лишь стремился к сближению с ними и не видел в этом ничего дурного. Он любил ухаживать за женщинами, любил воздействовать на них своими мужскими чарами, но он не был хладнокровным, бессовестным негодяем — просто природные склонности влекли его к этому.
Но больше всего на свете Эмилио любил одну женщину…
Он встал и подошел к стене, на которой висел портрет его отца. С кем еще поговорить в трудную минуту, как не с отцом?
— Любовь есть, и ты об этом знаешь, отец, — вслух сказал Эмилио. — Но, как всегда, Фернандо Салинос меня обыграл. Я люблю и всегда любил Исабель, папа. Я буду любить ее всю жизнь! Я не просто люблю эту прекрасную женщину, она околдовала меня. Я всегда мечтал только о ней. Но мы с тобой хорошо знаем, что Фернандо Салинос выиграл у меня и эту партию.
Когда Фернандо ушел в библиотеку дожидаться Исабель, Бернарда задержалась на несколько минут, раздумывая над тем, что ей предпринять дальше. Затем она медленно стала подниматься на второй этаж. Ее очень волновало состояние Исабель. Нужно было удержать дочь от откровенного разговора с Фернандо. Бернарда уже наметила план дальнейших действий, ведь в хитрости и изворотливости ее ума сомневаться не приходилось. Бернарде требовалось лишь еще немного времени, чтобы продумать все в деталях, найти то русло, в котором будут развиваться дальнейшие события. Нужно снять с Исабель обвинение в бесплодности и перенести вину на Фернандо.
«Пусть он будет бесплодным, — думала Бернарда. — Пусть считает, что это он не в состоянии зачать ребенка».
Бернарда прошла по коридору и, остановившись у дверей спальни Исабель, прислушалась: там было тихо. Убедившись, что никого поблизости нет, она осторожно постучала. Ей не ответили, и тогда Бернарда толкнула дверь — та оказалась не заперта.
Исабель лежала на кровати. Глаза ее были закрыты, и она либо не заметила, как вошла Бернарда, либо не желала с нею разговаривать.
Бернарда присела рядом с Исабель и осторожно погладила ее по волосам.
— Доченька, ты спишь?
Исабель открыла глаза и посмотрела на Бернарду безразличным, ничего не выражающим взглядом.
— Не расстраивайся, — ласково сказала Бернарда. — Все еще будет хорошо.
Исабель криво улыбнулась.
— Зачем ты опять пришла? — тихо спросила она.
— Фернандо приехал.
— Я знаю.
Исабель встала и, подойдя к зеркалу, стала причесываться.
— Откуда тебе известно? — спросила Бернарда.
— В окно видела.
— В окно?
Бернарда подошла к окну и посмотрела на стоящий внизу автомобиль Фернандо.
— Он хотел сразу же подняться к тебе, — начала взволнованно Бернарда, — но я уговорила его не ходить пока. Он ждет тебя в библиотеке.
— И как он выглядит?
— По-моему, он сгорает от нетерпения поскорей узнать о результатах твоих анализов.
— В этом нет ничего удивительного, — безразлично заметила Исабель.
— Да, но…
Исабель бросила на Бернарду полный презрения взгляд.
— Ты опять хочешь чтобы я все скрыла от него?
Бернарда умоляюще сложила руки на груди.
— Я хочу, чтобы ты выслушала меня, дочка.
Бернарда почувствовала, что если сейчас не уговорит Исабель, то все ее планы провалятся. Исабель все расскажет мужу, и тогда беды наверняка не миновать. В последнее время что-то надломилось в душе Исабель. Куда девались ее уверенность и настойчивость! Нужно спасать ее, нужно обязательно спасать!
— Исабель, — сказала Бернарда. — Я хочу попросить тебя о том, чтобы ты пока хотя бы молчала. Скажи, что анализы еще не готовы, что нужно какое-то время для их проверки.
— Ты, Бернарда, думаешь, что он поверит?
— Его можно уговорить обождать несколько дней.
— А за это время ты опять придумаешь какую-нибудь гадость, не так ли?
Бернарда недовольно нахмурилась:
— Что ты говоришь, дочка? Я просто хочу уберечь тебя, спасти от необдуманных поступков.
Исабель отошла от зеркала и опять опустилась на кровать. По выражению ее лица Бернарда поняла, что дочь колеблется.
— Сделай так, как я тебя прошу.
— Нет! Я никогда на это не пойду! — закричала Исабель.
Внутри у нее все сжалось и похолодело. Исабель чувствовала, что опять вот-вот разрыдается. Глаза ее пылали злобой и отчаянием.
— Ты должна, Исабель.
— Ничего и никому я не должна!
— Должна ради своего же блага, Исабель. Ради нашего счастья.
— Всего-то?
— Отсрочь свое признание и в ближайшие дни ничего не говори Фернандо.
— Нет, я не могу! — сказала Исабель, отвернувшись. — Мне приходилось совершать отвратительные поступки, но до такого я никогда не доходила. Фернандо ни в чем не виноват. Я не могу. Не требуй от меня этого, Бернарда, я умоляю!
Бернарда была настойчива. Ее раздражали слова и поведение Исабель, но она очень хорошо знала свою дочь. Еще немного времени, и Исабель сломается, уступит ей.
— Прошу тебя, — стараясь быть поласковей, сказала Бернарда. — Дай мне возможность объяснить, что произойдет, если скажешь Фернандо правду.
