– Следующий месяц мне придется пробыть здесь, а потом я приеду к тебе. Посмотрим, как пойдут дела и будут ли охотиться за нами. Если да, придумаем что-нибудь. Но в любом случае попытка не пытка. Постараемся прижиться в твоем доме. – С этим решением Коко примирилась в тот же момент, как увидела Лесли. Близкие важнее городов, где приходится жить, Джейн и на этот раз права. Если любишь, нельзя отступать при первых же трудностях. Теперь Коко твердо это знала. В Венеции она просто перепугалась, а потом не сразу сумела побороть страх.
– Как твоя рука? – озабоченно спросил Лесли и был охвачен чувством острой жалости, увидев маленький шрам на руке Коко. Он поцеловал его.
– Рука в порядке, пострадала не она, а мое сердце. Но ты только что исцелил его. Теперь я совсем здорова, – сказала Коко, глядя ему в глаза.
Лесли улыбнулся и обнял ее.
– Хлоя оказалась гораздо мудрее нас обоих. Она считала, что я должен приехать к тебе, чтобы между нами не осталось недосказанностей. Мне хотелось последовать ее совету, но я боялся. В Венеции все закончилось так скверно, я думал, что больше не имею права видеться с тобой и просить тебя рисковать.
– Ради тебя можно, – тихо сказала Коко. – Жаль, что мне понадобилось так много времени, чтобы понять это.
Он кивнул и замер, держа ее в объятиях. Не важно, сколько времени тянулась разлука, – главное, что он все-таки вернулся. Внезапно Лесли спохватился:
– Но почему тебе обязательно надо пробыть здесь следующий месяц?
– Из-за ребенка Джейн, – с улыбкой объяснила Коко. – Я обещала ей быть рядом. Он появится на свет недель через пять. А я заодно улажу дела.
– Что же будет с твоим бизнесом?
– Пожалуй, передам его Эрин. Надо еще поговорить с ней, но я почти уверена, что она согласится. Свою постоянную работу она терпеть не может, а гуляя с собаками, наверняка будет прилично зарабатывать. Как я. – Коко расцвела улыбкой. – А я хочу вновь начать учиться. Поступлю в Калифорнийский университет…
– Будешь изучать историю искусств?
Она кивнула.
– И заодно придумаю какой-нибудь способ повсюду сопровождать тебя.
– Я был бы счастлив, – вздохнул он с явным облегчением. – Но для следующих двух фильмов мне придется сниматься в Лос-Анджелесе.
Значит, ближайший год он проведет дома. Если повезет, папарацци не станут преследовать их. Лесли уже обратился в охранную компанию, чтобы за его домом вели круглосуточное наблюдение из машины без опознавательных знаков. Допустить повторения венецианского инцидента он не мог, рисковать не желал и надеялся только на то, что журналисты быстро потеряют к ним интерес, узнав, что они с Коко поселились вместе.
Он не выпускал ее из объятий, пока наконец не ушел к Хлое в спальню. Оставлять Коко в одиночестве на диване ему не хотелось, но она объяснила, что ничего не поделаешь: Хлоя может проснуться, обнаружить, что рядом никого нет, и испугаться.
– Или подумает, что мы занимаемся теми самыми гадостями, о которых она когда-то говорила, помнишь? – шутливо добавила Коко, рассмешив Лесли.
– Тебе пришлось бы напоминать мне, как это делается. Я, похоже, совсем забыл.
– Напомню, когда приеду к тебе в Лос-Анджелес.
– А когда это будет? – встревожился он, понимая, что целый месяц без Коко не выдержит.
– Может, в следующие выходные? Конечно, если ты не захочешь сам приехать сюда.
Все части мозаики аккуратно ложились каждая на свое место.
– Меня устроит и то и другое, – объявил он, поцеловал ее и ушел спать. Обсудить подробности они всегда успеют – у них впереди целая жизнь.
В ближайшие четыре недели Коко и Лесли проводили выходные, по очереди навещая друг друга в Лос-Анджелесе и в доме на берегу. Визиты Коко скрыть не удалось. Папарацци подстерегали их у ресторанов, иногда караулили у ворот дома, чтобы сфотографировать пару. Какой-то фотограф однажды ходил за ними по пятам по всему супермаркету, но все эти неудобства казались ничтожными по сравнению с итальянскими происшествиями, поэтому Лесли и Коко и не думали беспокоиться.
Подавать документы в Калифорнийский университет они отправились вместе, после отъезда Хлои в Нью-Йорк дважды отдыхали вдвоем в Болинасе. Как только в работе Лесли наметилась передышка, он приехал в Сан-Франциско, и Джейн с Лиз пригласили его и Коко на ужин. Увидев Джейн с огромным отяжелевшим животом, Лесли растерялся. К тому времени она едва была способна передвигаться самостоятельно.
– Не вздумай надо мной смеяться, – предостерегла она. – Ничего забавного в этом нет. Сам бы попробовал походить в таком виде! Если бы рожать приходилось мужчинам, человеческий род давным-давно бы вымер. Больше я на такие подвиги не отважусь.
– В следующий раз моя очередь, – мечтательным тоном напомнила Лиз. Ей пришлась по душе идея выносить ребенка из яйцеклетки Джейн. Но заводить разговоры об этом можно было не раньше, чем через полгода, и Лиз с нетерпением ждала, когда это время наступит. А пока им предстояли роды Джейн. Несколько раз она признавалась Коко, что ей страшно, в первую очередь потому, что ребенок слишком велик, а процесс чересчур сложен.
Джейн и Лиз были рады новой встрече с Лесли и счастью Коко. Обе искренне сочувствовали ей после возвращения из Венеции: по Лесли Коко тосковала больше, чем по Йену.
Лесли разговорился с Джейн о своем новом фильме, пожаловался на Мэдисон, вызвав общий смех. Джейн тоже доводилось работать с ней, поэтому она прекрасно понимала собеседника. К тому времени Мэдисон была уже на седьмом месяце, ее снимали лишь в определенных ракурсах, требовались бесконечные повторные дубли, чтобы в кадр случайно не попало изменившееся тело. Услышав о беременности актрисы, режиссер пришел в ярость: значит, контракт она подписывала, уже зная, что ждет ребенка. Но совместными усилиями съемки все-таки удалось закончить.
Приехав в Болинас в последние выходные перед завершением отпуска, Лесли помог Коко уложить вещи. Она собиралась отправить их в Лос-Анджелес грузовым фургоном. О продаже дома на берегу они даже не заговаривали, не зная точно, как сложится дальнейшая жизнь и не станет ли он их убежищем. Коко и Лесли снова были вдвоем и ладили друг с другом хорошо как никогда.
Свой бизнес Коко передала Эрин заранее, чтобы уделять побольше времени Джейн. До родов оставались считанные дни. Джейн так извелась от ожидания, что однажды Коко и Лиз повезли ее ужинать в город. Они заказали острые мексиканские блюда, поскольку Джейн услышала от кого-то, что острая пища вызывает схватки. Она была готова пробовать что угодно, но добилась лишь обострения изжоги. Коко устраивала сестре долгие прогулки по парку Филд. Однажды, когда они вернулись домой ближе к вечеру и весело болтали на кухне, взгляд Джейн вдруг стал растерянным.
