- Как хочешь… - В горле пересохло, мешая говорить. - Но возможно, тебе стоит обсудить эту проблему с хорошим психотерапевтом? Такие раны сами не заживают.
- Творчество - лучшая терапия. Чтобы добиться успеха, актер должен хорошо себя знать. Даже самые нервные из нас отлично понимают, что именно вызывает у них нервный тик. - Он снова прошелся по салону. Плавные сильные движения скрывали его внутреннее смятение. - Мне известно, что со мной произошло и как это меня терзало. Сомневаюсь, что психотерапевт сообщит мне что-то новое.
- Но дело ведь не в диагнозе, а умении облегчить боль.
- А ты сама обращалась к психоаналитикам, чтобы справиться со своими детскими проблемами?
- Ты поймал меня на слове, - призналась она. - Было время, когда я решилась на это. Я знала многих, кому сеансы психотерапии очень помогли. Но оказалось, что мне проще самой разобраться со своими проблемами.
- И видимо, проделала большую работу. Ты активная, здравомыслящая, что особенно важно в нашем призрачном мире. Да еще и занимаешься любимым делом. Так что интуиция тебя не подвела.
Он ее переоценивает, подумала Рейн.
- Коли у нас такой откровенный разговор, то скажи, почему ты на мне женился? А через три года вдруг решил, что это было ошибкой?
- Когда мы встретились и так славно ладили, я… мне… не хотелось расставаться с тобой. И хотя я знал, что семейная жизнь не для меня, решил пойти наперекор логике. - Он пожал плечами. - Ты, наверное, давно заметила, что у меня правое полушарие работает лучше левого. Логическое мышление не относится к моим достоинствам.
- И что же произошло потом? - спросила Рейн, стараясь сдержать готовые пролиться слезы. - Я думала, нам хорошо вместе. Тебе стало скучно?
- Помнишь тот телефонный разговор, когда ты упомянула о детях? Хотя ты попыталась превратить его в шутку, я понял, как отчаянно ты хочешь ребенка. Мне раньше казалось, что ты, как и я, не склонна заводить семью. Когда я сообразил, что ошибался, то понял, что нашему браку пришел конец.
Она даже рот открыла от изумления. Какая близорукость!
- Поэтому ты поддался чарам Анджелы Грин?
- Можешь в это не верить, но у нас с ней никогда не было секса.
Рейни вспомнила свой странный визит на Крит. Анджелу, склонившуюся к Кензи… Его отрешенный взгляд…
- Ты прав, в это трудно поверить.
- Понимаю. Анджела, может, и хотела заарканить меня, но меня это не интересовало. Я скучал по тебе. Ты вошла в тот момент, когда я как раз хотел объясниться с ней. Я понимал, что любовное приключение положит конец нашему браку, но это так… грубо и вульгарно. Но когда, не разобравшись, ты сделала неправильный вывод, грех было не воспользоваться подвернувшимся шансом. И потом, это избавило меня от необходимости действительно переспать с Анджелой Грин.
Рейни не знала, смеяться ей или плакать.
- Почему ты прямо не сказал, что не хочешь детей? Я почувствовала это по твоей реакции и после некоторых душевных терзаний поняла, что проживу и без них. Но ты никогда не давал мне возможности выбора. Ты думаешь, что у женщины на уме только дети и ради ребенка я готова расстаться с тобой?
Он мрачно улыбнулся:
- Нет, я понимал, что ты хочешь сохранить наш брак. Но время идет, и, возможно, когда ты сама осознаешь необходимость этого шага, будет уже поздно.
Она изумленно уставилась на него:
- Так ты решил расторгнуть наш брак ради меня? Да ты просто самонадеянный болван!
- Самонадеянный, - согласился он. - Тогда докажи, что я не прав.
Рейни кипела от возмущения, но не могла сказать, что его выводы лишены здравого смысла.
- Ты прав в том, что я не стала бы разводиться из-за твоего нежелания иметь детей. Но почему мы вообще должны разводиться? Неужели после всего, что нам пришлось пережить, мы не можем жить счастливо?
- Жить в браке, когда ни один из нас не отважился сказать, что мы любим друг друга? - мягко спросил он. - Расставание - просто вопрос времени.
Рейн была настолько потрясена, словно получила пощечину. Да, о любви никогда не говорилось. Бывали моменты такой близости, что она была на грани признания, но не могла заставить себя сделать это, неуверенная в его ответных чувствах. Она знала, что нравится ему, что вызывает в нем страстное желание, но вовсе не была уверена, что любима.
- Ты… заметил, - только и сумела выговорить она.
- Заметил. Хотя я и не специалист в сфере чувств, но понимаю, что совместная жизнь невозможна без полного доверия. А мы лишь немного опустили барьеры, защищавшие нас от мира, ты - чуть больше, чем я. Но оба были озабочены тем, чтобы не открыть слишком много. - Он замолчал, с сочувствием глядя на нее. - Возможно, на твою долю выпало чуть меньше страданий, но и ты не сумеешь преодолеть свои страхи и найти любовь, которую заслуживаешь, пока рядом с тобой не окажется человек сильнее и храбрее меня.
Она сжалась в комок, потрясенная тем, как глубоко он проник в ее душу. Он видел ее и себя без иллюзий. Понадобилась Сара Мастерсон, вымышленная героиня викторианской эпохи, чтобы она смогла понять, что никогда по-настоящему не верила в свою супружескую жизнь. Будучи современной женщиной, Рейн Марло всегда была готова к отступлению.
С тех пор как они вышли из часовни после панихиды по Чарлзу Уинфилду, все изменилось. Пришло время честно ответить себе, чего она хочет от себя и от Кензи.
На первый взгляд ответ был абсолютно ясен: она хотела, чтобы он всегда был рядом с ней - как муж и любовник. Сегодня он открылся ей больше, чем за четыре года знакомства. Тот факт, что Кензи действовал ей во благо, говорил о его любви, хотя он и не отважился произнести это слово.
Что до нее самой, то она надеялась, что ей хватит смелости взять на себя любые обязательства, невзирая на риск. Она желала жить такой же насыщенной жизнью, как Клементина, но быть более мудрой. Ей хотелось сокрушить те барьеры, за которыми она пряталась всю жизнь.
Она готова отдать свое сердце Кензи, даже если он откажется от этого дара.
- Не могу отрицать, что я боялась, Кензи, но я… люблю тебя. Так сильно, что решилась выйти за тебя замуж, хотя в глубине души знала, что наш брак долго не продержится. Так бесконечно, что могу громко сказать, об этом. - Она поднялась с кресла и подошла к нему. - Думаю, что и ты меня любишь, поскольку действовал мне во благо, хотя и заблуждался. И если мы любим друг друга, пусть на свой, странный, лад, разве это не может служить фундаментом для будущего?
- Слишком поздно, Рейни. - В его хриплом голосе звучала мука. - Возможно, при других обстоятельствах мы могли бы продолжать отношения, которые связывали нас в последние годы. Но не теперь. Иллюзия, по имени Кензи Скотт, рассыпалась на мелкие кусочки, и их не склеить.
