мертва? — Слезы катятся по моим щекам. — Я никогда больше не увижу своего сына? Я никогда не увижу Пирса?
— Нет, увидишь, просто это займет немного времени. Я увижусь с Пирсом сегодня вечером, чтобы рассказать ему, что случилось. Он узнает, что ты жива, и ему придется найти способ тебя вернуть.
— Вы же сказали, что не хотите говорить ему из-за того, как он отреагирует.
— Как только он узнает, что тебя не было в самолете, что ты жива и в безопасности, он сможет все обдумать и придумать план действий. Пирс знает, как они работают, он поймет, почему я это сделал и почему самолету пришлось упасть. Сегодня вечером я скажу ему, что он сможет сделать, но, в конечном итоге, ему решать. Именно Пирс должен сделать следующий шаг, я ему больше не помощник. И ты тоже. Спасая тебя, я уже подверг себя и свою семью риску.
Джек должно быть увидел на моем лице выражение безнадежности, потому что берет меня за руку.
— Пирс вернет тебя. Я не знаю, как, но верю, что он найдет способ. Пока он знает, что ты жива, он будет каждую секунду пытаться найти возможность вернуть тебя. Но это займет месяцы или даже годы, поэтому тебе нужно набраться терпения. И ты никогда не должна связываться с ним. Или со мной, или с кем-то из своей прошлой жизни. Если ты это сделаешь, ты подвергнешь всех нас смертельной опасности. Тебе нужно дождаться, пока Пирс сам за тобой не придет.
— Нет! — Я выдергиваю свою руку и качаю головой. — Я не могу этого сделать. Я не могу оставить свою семью! Просто отвези меня к Пирсу, я спрячусь дома, или где-то рядом. Я буду прятаться, пока Пирс не найдет выход.
— Это слишком рискованно, нельзя допустить, чтобы тебя увидели. Если они обнаружат, что ты жива, они убьют тебя, и уже не позаботятся, чтобы замести следы. Они убьют тебя, как только увидят. А что, если Гаррет будет с тобой, когда они это сделают? Что если в тебя выстрелят, но пуля случайно попадет в твоего сына?
— О, боже. — Я закрываю лицо руками. — Даже не думайте об этом!
— Вот почему ты не можешь сейчас вернуться.
— Тогда я перееду, куда-нибудь на Западное Побережье, далеко от всех, кто меня знает.
— Ты не можешь остаться в США, Рэйчел. У нас есть люди по всей стране, и все они знают, кто ты такая. И публика тебя знает. Если бы кто-то тебя увидел, они мигом бы об этом сообщили. Ты должна быть мертва для всего мира.
— Я не могу покинуть страну, Джек. Я не смогу быть так далеко от своей семьи, должен быть другой выход.
— Его нет, и ты это знаешь. Единственный способ обезопасить тебя и твою семью — это уехать так далеко туда, где тебя никто не знает.
Я закрываю глаза, слезы ручьем текут по моему лицу.
— Не думаю, что смогу это сделать, Джек. Гаррет нуждается во мне, он просто маленький мальчик, и ему нужна его мама. Я не смогу оставить своего сына.
— Ты должна. Если ты останешься, подвергнешь его опасности.
— Нет, если я буду скрываться. Пирс найдет мне безопасное место, чтобы спрятаться, и Гаррет сможет меня навещать.
— Здесь нигде нет безопасного места, где можно тебя спрятать, только не в Штатах. Если ты останешься здесь, они тебя найдут. А когда это произойдет, они накажут тебя, причинив боль Гаррету или Пирсу.
Я содрогаюсь от этой мысли.
— Зачем? Зачем им это делать?
— Наказать тебя за то, что ты разрушила их план.
— Но все это не имеет никакого смысла.
— Организация потратила годы на планирование этой авиакатастрофы, и они были бы в ярости, если бы узнали, что все их замыслы провалились. Особенно разъярились бы члены комитета по планированию, и один из них мог бы пожелать отыграться на Пирсе или Гаррете. — Джек смотрит в сторону, потирая подбородок. — Если что-то пойдет не так в его попытке тебя вернуть…
— Что? — спрашиваю я, уставившись на него в ужасе. — Что тогда, Джек? Что они будут делать?
Он смотрит на меня.
— Они могут решить наказать вас обоих.
— Как? Как они нас накажут?
— Забрав Гаррета. Его потеря сломает тебя и Пирса куда эффективнее, чем угроза смерти.
— В смысле они заберут его? — Я дрожу, из моих глаз льется все больше слез.
— Рэйчел. — Его тон мягкий, но все еще очень серьезный. — Это только одна из многих возможностей. Я не утверждаю, что так и случится, но, когда люди жаждут мести, они готовы на все. Эти люди… они безжалостные ублюдки.
— Просто скажи мне, — вздыхаю я. — Скажи мне, что ты имел в виду, когда сказал, что его заберут.
Он медленно кивает.
— Я имел в виду, что они могут… убить его.
— Нет! — Я зажмуриваюсь, мотая головой, как тряпичная кукла.
— Если они захотят отомстить тебе и Пирсу…
— Что не так с этими людьми? — кричу я. — Они действительно так делают? Убьют невинного маленького мальчика?
— Они пытались убить тебя, так что, они способны на все.
— Но если они хотят, чтобы Гаррет был членом организации, зачем им…
— Я не говорил, что сама организация это сделает. Я лишь сказал, что кто-то из комитета по планированию сможет. Кто-то, кто разозлится за потраченное зря время на то, что не сработало. Может быть, этого не произойдет, но это определенно возможно. И даже если мне больно рассказывать тебе об этом, ты должна знать, на что они способны.
Я киваю и ожесточенно вытираю лицо.
— Вот почему ты не можешь туда вернуться, это слишком опасно. Для тебя, а также для Пирса и Гаррета. Тебе нужно уехать отсюда и позволить Пирсу тебя вернуть.
— Что если он не сможет?
— Сможет, просто дай ему время.
Я сглатываю боль в горле и вздыхаю так глубоко, насколько могу.
— Так куда мне ехать?
— Зависит от тебя, я только хотел бы, чтобы как можно дальше отсюда. Маленький городок, на который они никогда и не подумают.
— Я знаю, куда поеду. — Говорю ему название и местоположение, и Джек обещает, что скажет Пирсу.
— Нам нужно поторопиться. — Он встает из-за стола. — Мы отстаем от графика, так что я дам тебе десять минут, чтобы просмотреть папку. После этого ты должна переодеться. Я принесу тебе новую одежду, новый парик и очки. Тебе нужно будет состричь волосы как можно короче, чтобы они не были видны под париком.
Мое зрение затуманивается от слез, и я чувствую головокружение. Закрыв глаза, пытаюсь
