почти не общалась — все на себя взял Марк. Он и оплатил расходы.
— Добрый день, проходите!
Мы поздоровались, и Марк пропустил меня вперед. Я первой зашла в квартиру, которая столько лет была моей. А здесь тоже мало что поменялось — в коридоре все тот же шкаф, который мама еще покупала, пуф и зеркало. Декоративный домик, в который мы всегда вешали ключи.
— Замки поменяем сегодня же, — негромко произнес Марк, но вышедшая из кухни тетя Зина прекрасно его расслышала.
Бледная, волосы еще больше потускнели, на руках не вижу пару привычных золотых колец. Но взгляда от меня не отводит, смотрит прямо, не стараясь даже скрыть свою враждебность.
— Ну привет, племянница, — наконец, произносит тетя Зина, а я инстинктивно делаю шаг к Марку. — И как, довольна?
За меня отвечает великан в присущей ему добродушной манере:
— Мы будем довольны, как только вы подпишете дарственную. И еще ответите на мои вопросы.
— Как я понимаю, речи о том, чтобы вернуть мне и Агате деньги с процентами, которые Мишка у нас украл, не идет. Верно? — желчно спросила Зинаида Михайловна.
В это время из гостиной вышла Агата. В отличие от тетки она выглядела очень хорошо: идеальный мейк, волосы убраны в высокий хвост, что подчеркивает ее высокие скулы. На сестре нежное голубое платье чуть выше колена, которое, разумеется, ей очень идет.
— Здравствуй, Марк. — Она смотрела на него так, словно больше никого не было вокруг.
— Привет, Агата, — чуть помедлив, ответил мой профессор. — Не будем терять времени, и давайте займемся делом.
Со мной сестра даже не поздоровалась. Подняв голову, она гордо прошествовала перед Марком в зал, куда нас всех позвал юрист.
Тоже мне оскорбленная невинность.
Я с жадностью осматривала наш с мамой зал, где она часто работала по вечерам и где мы вместе смотрели телевизор. Обои те же, те же диван и кресла. Я невольно провела рукой по поверхности тумбочки, на которой стоял телек. Здесь ничего не изменилось, но я чувствовала чужой запах, запах людей, которые жили здесь два года.
— Мне нужны гарантии, — раздался высокий голос тетки. — Что вы не кинете меня и не пойдете в полицию. Я не хочу быть крайней!
— И нам нужны гарантии, что вы не оспорите в дальнейшем дарственную, — ответил Марк. — Проблемы никому не нужны.
— И что с нашей долей наследства Миши? — не унималась тетя Зина. — Нам сейчас, знаете, очень нужны деньги.
— Как только я получу доказательства, что вы действительно одалживали Бергману, вы получите всю сумму.
— С учетом инфляции и процентами!
Юрист тихонько кашлянул.
— Мы отдельно подпишем отказ от взаимных требований. Я уже вам все объяснил, Зинаида Михайловна. Давайте не будем затягивать.
Я на всю жизнь запомню эти мгновения: тетя Зина склоняется над документами и чуть подрагивающей рукой размашисто ставит свою подпись.
Моя. Она снова моя. На глаза навернулись слезы. Стараюсь ни на кого не смотреть, подхожу к старому комоду — когда-то в нем мама хранила все документы, а теперь здесь пусто. Вообще ни одной бумажки. Надо еще пройти по квартире, все внимательно осмотреть…
Но сейчас хочется разреветься в голос от огромного облегчения.
— А как так оказалась, что квартира Ивановых досталась Вере и вашей сестре, а не вам с Агатой?
От вопроса Марка тетка дергается, как от удара.
— Моя сестра, Марк, всегда умела хорошо устраиваться в жизни. В отличие от меня. К матери Андрея все липла, просила, чтобы ее с дочкой пустила, жить ведь негде было! Папашка их бросил. — Каждое слово Зинаиды шипом вонзалось мне в сердце. — Ну и потом подсуетилась и обвела вокруг пальца старушку.
— Не смейте! — закричала я. — Слышите, не смейте ее ни в чем обвинять. Это вы мошенница, вы и ваша дочь!
Марк примиряюще поднял руки.
— Зинаида Михайловна, вы все же выбирайте выражения…
— Тогда она пусть заткнется! — завизжала тетка.
— Успокойтесь. А вас, значит, не пустили на жилплощадь?
— Она никогда меня не любила, — нехотя произнесла Зинаида. — И не хотела, чтобы он женился на мне.
Повисла напряженная пауза. Агата молча стояла у окна, обняв себя за руки, юрист делал вид, что по сотому разу перепроверяет документы, а Зинаида смотрела на меня так, словно я виновата во всех ее грехах. В глазах плескалась неприкрытая ненависть. Я уверена, не будь рядом Марка, она бы мне в горло вцепилась.
Всегда знала, что она меня не любит, но чтобы так!
— Андрей с мамой Веры был хорошо знаком? — как ни в чем не бывало спросил Марк.
— Они были едва знакомы. — Зинаида пожала плечами. — В последние годы Андрей вообще не появлялся здесь. И на квартиру свою не претендовал.
— А где он жил? — спрашиваю я.
— Понятия не имею. Давно это было. Если это все, то мы с Агатой уходим.
Она быстро подхватила свои экземпляры документов и пошла к выходу.
— У меня остался еще вопрос, — произнес Марк уже в спину удаляющимся фуриям.
— Ну что еще?! — Тетка раздраженно обернулась у двери.
— Я знаю, что много лет назад Майкл искал вас и Андрея. — Марк внимательно смотрел на Зинаиду. — И я знаю, что вам передали его просьбу. Вы сказали об этом Андрею?
— Что за чушь? — фыркнула тетка. — Первый раз об этом слышу!
Марк о чем-то тихо переговаривался с юристом, а я все бродила по квартире, переходя из одной комнаты в другую. В бывшей маминой спальне уже ничего не напоминало о тех временах, когда мы с ней жили здесь. Тетя Зина, переехав сюда четыре года назад, сделала новый ремонт под себя. Как обычно, с претензией на хороший вкус, на который не хватило денег. И вот сейчас я вижу итальянский комод, купленный у какой-то старушки на «Авито», а рядом с ним дешевый коричневый шкаф из ДСП. Его дверцы противно скрипят, а полки внутри немного ободраны.
В комнате довольно пыльно, похоже, здешние жильцы не слишком напрягали себя уборкой. До сих пор не могу поверить, что теперь это все мое!
Ноги сами ведут меня в комнату, которая была моей восемнадцать лет. А вот здесь почти все по-прежнему.
