— Я могу не идти, — отвечает Леа, на мое странное поведение. — Если ты не хочешь, я могу побродить здесь. Встретимся у машины? — предлагает она.
Я отвечаю прежде, чем мой разум принимает решение. С Леа всегда так. Кажется, я не могу изменить этого.
— Я хочу представить тебя ей. Если ты уверена, что хочешь этого.
Она улыбается.
— Я уверена. Просто не могу поверить, что у тебя есть дочь. В смысле, я знаю, что ты отец, но двоих детей? Ты молодец, — она сжимает мою руку и выбирается из машины. Мы встречаемся перед капотом, и она уверенно берет меня за руку.
По дороге, я рассказываю ей о Кингсли. Как она живет, как играет в футбол и играет на виолончели.
— Надеюсь, она не будет против, что я пришла вместе с тобой, — говорит Леа, когда мы подходим к тротуару.
— Нет. Она не такая.
Рука Леа напрягается, когда мы подходим к дому и поднимаемся на крыльцо. Немного поколебавшись, я стучу.
Через пару секунд Кингсли, с лучезарной улыбкой, приветствует нас.
— Люк, — ее взгляд перемещается от меня к Леа, и улыбка становится шире. — О боже мой, ты привел девушку. — Она находит это забавным, взмахивает ресничками и ведет себя так… по-девчачьи, когда сосредотачивает внимание на Леа. — Ты его девушка, как я понимаю.
— Я — та, кто помогает ему вести правильный образ жизни, — спокойно говорит Леа.
Кингсли обнимает меня за талию.
— Люк, тебе точно нужна девушка. Он рассказал тебе, как забирался на гору? Он упал перед прошлой нашей встречей. Люк, твоим рукам намного лучше!
Рука Леа остается в моей, большим пальцем она выводит круги, пока Кингсли заговаривает нам уши. Этот визит так и проходит.
Кингсли затаскивает нас в свою комнату и начинает спрашивать мнения Леа по поводу ее платьев на выпускной. Я сижу на кровати и пытаюсь сделать то, что Марк мне сказал. Пытаюсь думать о том, что чувствую. Я не очень хорошо справляюсь с этим. Слушая, как они говорят, я должен чувствовать себя счастливым. Но я не чувствую этого. Почему?
Я, мать вашу, не знаю.
Когда я встаю, ответ приходит ко мне: В следующий раз, когда я приеду — я буду один. Мое горло сжимается, и я понимаю, как сильно мне будет не хватать Леа.
Черт.
Я разворачиваюсь и провожу рукой по плакату с группой One Direction, пытаясь взять себя в руки. Боже. Мне нужно купить себе трусики и лифчик. За исключением того, что, ну черт, это сексисткое высказывание, да? Женщина сильнее мужчины. Я верю в это.
Я думаю о том, как Леа неотступно следовала за мной. Пришла в маске. А когда я чертовски облажался, пришла и всю ночь заботилась о моей пьяной роже.
Когда мы спускаемся вниз, Леа и Кин идут впереди меня, разговаривая о Гейбе, неком придурке, который хочет отвести мою девочку на школьный бал. Мы встречаемся на кухне с Робом и Мелиссой. Стол накрыт, а на губах сияют странные улыбки.
Я выгибаю бровь, смотря на Мелиссу, и следующий час проходит спокойно. Мы попиваем пиво на заднем дворе, младшая сестра Кин, Блисс, приходит домой, и они веселятся, пока мы — «старички», сидим и разговариваем о том, как в этом году не по сезону, холодно.
Поездка обратно в отель тихая, и, кажется, занимает больше времени, чем обычно. Моя рука буквально горит в руке Леа, пока она держит ее на своих коленях. Принимаю это за знак. Я не могу посмотреть на нее, поскольку еду за рулем по автомагистрали между штатами. Воздух становится плотнее, застревая в горле.
Леа как будто тоже ощущает это. Я слышу, как она несколько раз сглатывает. Слышу, как шуршит ее одежда, когда она ерзает на пассажирском сиденье. Это последний раз? После того как мы разойдемся в отеле, я увижу ее снова?
Я пытаюсь сфокусироваться на дороге. Последние несколько миль пролетают моментально, я удивляюсь, когда GPS говорит мне завернуть на парковку отеля. Припарковавшись, по мне проносится болезненный, жалящий жар. Я заставляю себя повернуть голову и посмотреть на Леа.
Ее взгляд прикован к машине, припаркованной перед нами. Она тоже не может посмотреть мне в глаза.
— Спасибо, что поехала со мной, — произношу я.
Я вспоминаю, как практически вынудил ее поехать со мной. Это так чертовски неловко.
— Я надеюсь, ты неплохо провела время.
— Ты шутишь? — почти пищит она. — Нет, конечно, — она поворачивается ко мне и улыбается — Я просто отлично провела время. — Но ее взгляд такой встревоженный.
— Не переживай из-за своей мамы, хорошо? Я не просил ее об этом. Она не знала. Мать хвасталась тем, как фальшивым резюме заполучает детей. Это так отстойно, да, но все это просто… судьба или подобная чепуха.
Глаза Леа расширяются. Ее рот вытягивается в небольшую буковку «о».
— Не говори так.
— Почему?
Ее брови хмурятся, и она скептически сморит на меня. Взгляд становится разочарованным.
— Ты не помнишь…?
Я хмурюсь.
— Нет. А должен?
Пожав плечами, она смотрит в окно, а затем возвращает свои голубые глаза к моим.
— Однажды ты сказал, что все хорошее предписано судьбой, а плохое — стечение обстоятельств. Мне невыносимо слышать, что ты думаешь о доме Матери, как о предписанном судьбой. Этого не было в твоей судьбе, — ее глаза блестят, а мой желудок скручивается в узел.
— Откуда ты знаешь, — охрипшим голосом, спрашиваю я, — Что я вижу это как плохое?
Она приподнимает брови:
— А разве нет?
— Я думаю только что ответил на это, — говорю я.
— Что ты имеешь в виду?
Я сижу спокойно, пока мое сердце бешено колотится, легкие напряжены, и я говорю себе заткнуться. Проглотив слова, которые хочу сказать, я выбираюсь из машины. Я знаю, что должен сделать — должен остановиться и повернуться. Сказать ей: «Да, когда позже я думал об этом, то попадание в Дом Матери, я начал рассматривать как часть моей судьбы». Если эта судьба вообще есть. Я должен сказать, что моей судьбой, было пройти через ад в доме безумной женщины, потому что взамен я получил Кин. И на этом я должен закончить.
Я могу солгать ей. От этого ей было бы спокойней. Я могу поспорить, если бы меня не было в ее жизни, ей было бы лучше. Поэтому я должен сделать это. Должен сделать все что потребуется, чтобы отослать ее подальше от себя.
Вместо этого, я быстро пересекаю холл, Леа идет за мной по пятам. Я уже на пятом этаже, но не иду к лифту. Я не могу. Мне нужно двигаться, продолжать действовать. Если я остановлюсь…
«Просто двигайся, Лукас».
Я слышу ее тяжелое дыхание, когда она пытается поймать меня на пролете лестницы.
И затем она делает это.
Она хватает меня за локоть, и я замираю на месте.
— Люк, что ты делаешь? — спрашивает она, обходя меня, чтобы посмотреть в глаза. — В чем дело? — в ее голубых глазах печаль. — Я что-то не то сказала? — она тяжело дышит, потому что бежала за мной.
