Она хрипло рассмеялась.
— Доверять тебе?
Он откинул голову, как будто она закатила ему пощечину. Эш немного осмелела. Она сделала шаг вперед, сжав кулачки.
— Ты ведь к этому стремился с самого начала, верно? Решил, что, если немного поухаживаешь за мной, я продам тебе землю. Так?
Глаза Джейка блеснули.
— Я…
— И не вздумай отрицать. Я ведь не дура, — с горечью сказала Эш. — Со мной уже такое случалось.
После того как они заключили сделку, Питер глубоко об этом сожалел. В конце концов, он перестал даже делать вид, что хочет ее. А ведь у Питера был банк в качестве части сделки, не какой-то клочок леса.
Джейк стоял совершенно неподвижно.
— Что ты, черт возьми, имеешь в виду?
Поворачивая нож в старой ране, Эш выкрикнула:
— А зачем еще тебе тратить время на пугало?!
— Что?
Внезапно он пришел в ярость. Эш ясно это видела. Она упрямо тряхнула волосами.
— Я же сказала тебе, я не дура.
— Здесь, — мрачно сказал Джейк, — еще можно поспорить.
Он крепко взял ее за плечи и, держа на некотором расстоянии, всмотрелся в нее. Эш попыталась вырваться. Он не обратил на ее попытки никакого внимания.
— Кто-то очень скверно с тобой обошелся, так? — В его голосе не слышалось сочувствия. — Кто же?
— Никто. Ты говоришь ерунду. Пусти, — заявила Эш, стараясь оторвать его пальцы от своего плеча.
Все впустую.
— Тебе лучше мне сказать. Яведь все равно узнаю.
Она поморщилась. Но не хотела, чтобы он это заметил.
— Наймешь еще детектива? — насмешливо спросила она.
Его пальцы превратились в тиски. Из гордости Эш не вскрикнула от боли, лишь с шумом втянула воздух.
Джейк сразу отпустил ее. Но он, определенно, ни о чем не сожалел. На лице его застыло холодное, пугающее выражение. Эш отступила. Кожа вокруг рта у него побледнела, а глаза напоминали осколки зеленого мрамора.
— С вами не соскучишься, миссис Лоуренс, верно? — ровным голосом сказал он. — Нет, никаких детективов. На этот раз я все выясню сам.
Эш знала, что он сделает, еще до того, как он протянул к ней руку. Она могла прекрасно отойти. Но не сдвинулась с места. Даже и не пыталась.
С почти оскорбительной легкостью Джейк поднял ее на руки и положил на кровать. Эш смотрела вверх на него, смутные мысли метались у нее в голове, но ничего путного не придумывалось. Где-то слабо, в подсознании, звучало эхо ее унизительного «пожалуйста». Она закрыла глаза.
Джейк поставил ладони по обеим сторонам ее головы и наклонился.
— Посмотри на меня, Эш.
Она помотала головой из стороны в сторону с зажмуренными глазами. При этом прядь волос, попавшая под его ладонь, натянулась.
— Ты делаешь мне больно, — сказала она как маленькая девочка.
Он не отреагировал.
— Я тебя не трогаю.
Она взглянула на него из-под ресниц.
— Мои волосы, — объяснила она.
Он посмотрел вниз, потом нетерпеливо освободил прядь и с нарочитой заботливостью положил ее на подушку ей за голову.
— Ну вот. Так хорошо?
— Отпусти меня, — прошептала Эш, снова закрывая глаза.
— Когда ты мне скажешь то, что я хочу знать.
При одной мысли об этом у нее пересохло во рту.
— Откуда мне знать, что ты хочешь знать? — возразила она.
— Не играй со мной, Эш. Ты можешь сказать.
Она возмущенно раскрыла глаза.
— Нет. Я…
И замолчала. Он вовсе не нависал над ней угрожающе, а занимался тем, что раскладывал ее волосы по подушке, прядь за прядью. Казалось, он весь погрузился в это занятие. Видимо, он ощутил ее изумление, потому что скосил на нее глаза и встретился с ней взглядом. В этот момент он показался ей похожим на школьника, которого поймали за написанием неприличного слова на доске. Потом его губы слегка искривились.
— Нет смысла притворяться, верно? Ни тебе, ни мне.
Эш все смотрела на него, пытаясь понять его слова.
— Мне наплевать на остальных мужчин, которые у тебя были. Или есть, — грубо заявил он.
Другие мужчины? О чем он говорит?
— Я знаю, кто-то очень сильно тебя обидел. Может быть, и не один. Ты можешь не рассказывать, если не хочешь. Только… — Внезапно его голос стал напряженным. — Не суди обо мне по ним, Эш. По тем, кто тебя обидел. Доверься мне хоть немного. Доверься мне хотя бы сегодня.
Он задумчиво провел пальцем по ее нижней губе. Эш пыталась отвлечься и вспомнить о его хитрых планах, об отчете его детектива. А когда ей это не удалось, она начала воссоздавать в памяти кошмары своей жизни с Питером. Джейк заслуживает большего, чем быть магическим лекарством, помогающим ей забыть всю боль, которую она и Питер причинили друг другу.
Он не понимал, какие призраки преследуют ее. Хотя и видел, что она все еще помнит боль и обиду. Но ему не удалось заметить то чувство вины, которое охватывало ее каждый раз, когда она видела собственные ворота. Джейк смотрел на нее и не понимал, что тень падала на все, чего бы она ни касалась. Будь он бродягой или преступником, все равно он такого не заслуживал. Слишком большая беда, даже для него.
Но все было напрасно. Эш понимала это, хотя и уверяла себя, что ей следует прогнать его. Ничто не имело значения. Ни мотивы Джейка, ни ее собственные. Этой ночью она хочет, чтобы ее обнимали и любили. Пусть это притворство, но она хочет хоть раз почувствовать, какая она — любовь.
Эш резко дернулась. Начала поспешно снимать одежду трясущимися руками. Джейк смотрел на нее так, будто в него ударила молния.
— Эш…
— Молчи.
Она принялась неловкими пальцами дергать его рубашку. Он положил ладонь ей на руки, успокаивая ее.
— Эш, милая.
— Я хочу, — задыхаясь проговорила Эш. Его глаза горели как в лихорадке. Он сильнее сжал ее руки.
— Слушай, Эш. Это же не гонка. Подожди минуту.
Она вырвала руки и сбросила с себя оставшуюся одежду. В ее глазах горел вызов.
— Ты сказал, что хочешь меня.
Джейк оторопело смотрел на нее.
— Да, хочу. Но я не хочу пытаться одновременно поставить рекорд по спринту, — сухо заметил он. — Некуда торопиться.
Господи, он же ничего не понимает. Она вся тряслась от напряжения.
— Нет, есть куда, — с силой сказала она. Джейк засмеялся, но во взгляде все еще скользило беспокойство. Он почти неохотно стянул полурасстегнутую рубашку через голову. Бросил ее на пол в кучу одежды. Эш быстро и смело принялась целовать его голую грудь. Его дыхание участилось.
— Возможно, ты и права. — Голос его слегка дрожал.
Он быстро сбросил оставшуюся одежду. Потом лег с ней рядом и принялся целовать ее плечи. Эш вся тряслась.
— Маленькая моя, — сказал он.
