— Я рад, что ты его разочаровал. — Ладони Жени ложатся на его ягодицы и Максим забывает, что хотел спросить еще о чем-то.
Нирвана мигающего света, громких басов, непроизвольно ускоряющих сердцебиение, и отсутствие комплексов у окружающих, которые не обращают на них никакого внимания, расслабляют окончательно и Макс перестает пытаться найти хоть какой-нибудь смысл в своем поведении. Он просто от души дурачится, провокационно запуская руки то под полы Жениной приталенной рубашки красного цвета со слегка закаченными манжетами и расстегнутыми верхними пуговицами, то в задние карманы его джинсов, и получая совершенно необъяснимый кайф от тех взглядов, которыми его при этом награждает Женя.
Во всех жизненных обстоятельствах, свалившихся на Макса, просто невозможно выжить, если не быть слегка сумасшедшим, он давно смирился с этим, и лучше сходить с ума так, чем как он это делал последние месяцы своей жизни. Инфантилизм? Так, кажется, это называет Женя? Что бы это не значило на самом деле, сейчас им обоим по-настоящему весело и это ощущение только подстегивает Макса. Самое сложное в жизни — быть глупым в глазах другого человека, но у них с Женей этой проблемы явно нет.
Они едва улавливают, как один трек сменяется другим, но темп и ритм остаются прежними. Касаются друг друга, улыбаются, двигаются, трутся и Макс впервые с момента, как переступил порог этого заведения, готов сказать Костику спасибо за его стебно бредовую идею. Когда мощный выброс энергии идет на спад, они пробираются к бару, берут себе еще выпивку и отправляются на поиски Игоря с Костиком. Макс скептически качает головой, натыкаясь взглядом на уже знакомую картину завоевания рта Игоря языком Кости и плюхается на диванчик. Целоваться с Женей и наблюдать за подобным со стороны, это как курить самому и дышать чужим табачным дымом — абсолютно разные вещи и все еще слегка стремные надо признаться. Макс подвигается и рядом садится Женя.
— Приятного аппетита. — Чуть насмешливо произносит Максим, вынуждая Костю отклеиться от Игоря. — Я все еще здесь. — Салютует ему стаканом.
Тот бросает на него взгляд и хмыкает.
— На что жалуетесь? Шок? Стресс? Психологическая травма?
— Не. — Равнодушно качает головой Макс. — У меня своя собственная, черепно-мозговая в запущенной стадии, так что мне уже пофиг. Хуже не будет. — Делает глоток из своего стакана.
— Жень, и чего ты в нем нашел вообще? — Стебется Костик, повернувшись к Евгению.
Тот лишь улыбается и качает головой.
— Маленький еще, знать такое. — Отвечает за Женю Макс той же беззлобной интонацией.
— Палец в рот не клади… — Смеется Игорь.
— Ага, отсосет… — Продолжает поддевать Костик. — Или все-таки нет?
— Кость. — Спокойно, но предостерегающе вклинивается Женя, и Костя примирительно делает абсолютно невинное выражение лица.
— Ну мало ли, может человеку подсказать чего, советом помочь нужно, а спросить стесняется. Я как старший товарищ всегда открыт для того, чтобы поделиться опытом. Причем исключительно из альтруистических соображений. Для пользы дела… и тела некоторых. — Многозначительно добавляет он, обаятельно улыбаясь.
— А я лучше еще немного подожду и попрошу, чтобы Макс поделился опытом с тобой, Заяц. — Как бы между прочим произносит Игорь фразу, смысл которой не совсем улавливается Максом, зато очевидно улавливается всеми остальными, но уточнять Максим не собирается. Пока не собирается. Она каким-то образом переключает Костика на другую волну, и они с Игорем начинают подначивать уже друг друга.
Макс улыбается, качая головой и делая еще один глоток из стакана, но слова Кости заставляют его задуматься. При слове «минет» у него теперь сразу возникает стойкая ассоциация с Женей и не менее стойкая ассоциация в штанах, но он не задумывался над тем, чтобы попробовать сделать это самому в ответ. А хотел бы он? Макс бросает взгляд на Женю, скользнув по его телу, задержавшись на бедрах, и пытается представить себе эту картину. Получается плохо. Да ну нафиг, позорище то еще будет. Максим даже приблизительно не представляет, что нужно делать. Нет, теоретически все-таки уже представляет, но практически… Теплая ладонь ложится на его колено, и он чуть вздрагивает, очнувшись от своих мыслей. Переводит глаза вновь на лицо Жени и натыкается на вопросительно-заинтересованный взгляд. Макс непроизвольно облизывает губы, понимая, что пялился на бедра Жени все это время. И кто тут еще извращенец после этого, нужно разобраться.
— Если нужно будет, я сам научу. — Склоняется к его уху Женя и Макса бросает в пот от одной этой мысли. Так, ясно, пить на сегодня достаточно, а то Максима уже начинает заносить на поворотах. Но ответить он не успевает, рядом с Женей на диван плюхается Олег.
— Фух! — Выдыхает, махая ладонью перед лицом, и делает жадный глоток из стакана в своих руках.
— Стареешь, Олежка? — Улыбается Игорь.
— Геи не стареют. — Язвительно морщится он. — Они умирают молодыми и красивыми. Уходят из ночных клубов в глухие леса, чтобы в гордом одиночестве скончаться от букета венерических болезней, СПИДа, осознания своей непризнанности обществом и кары Господней одновременно. Во всяком случае, именно так это видит мир, широко пропагандируя свои взгляды всеми возможными способами, и я уже сам почти верю в это.
— Из всей твоей мрачной перспективы, мне понравилось только слово «скончаться». — Плотоядно ухмыляется Костик.
— Кто бы сомневался, милый. — Вновь улыбается тот, делая еще один глоток и натыкаясь взглядом на Макса. — Боже, о чем это я? Не слушай, малыш. Это не имеет ничего общего с реальностью.
— А что имеет? — Хмыкает Макс. Он со всей ясностью понимает, что впервые общается на такую тему с людьми, которые живут этой жизнью и ему действительно хочется понять. В первую очередь для себя.
— Ну вот Игорь, к примеру. Уже не молодой и не кра… ай! — Смеется Олежка, когда его под столом пинает нога Гошика. — Я к тому, что мы живем так же, как и все остальные. Работаем, платим налоги, стоим в очередях, ходим на выборы, оплачиваем коммунальные услуги, ругаемся с соседями, заводим домашних животных, берем кредиты, ищем любовь…
— …или просто секс, что чаще… — многозначительно вклинивается Игорь.
— …или и то, и другое одновременно, — бросает на него взгляд Олежка, — как в сказках бывает. Только вместо принцессы, ищем принца…
— Глядя на тебя, вариант с принцессой я бы не стал сбрасывать со счетов так рано. — Не унимается Гошик.
— Игорь, сладенький, еще немного и мне начнет казаться, что у вас с Костей не все в порядке с сексуальной удовлетворенностью. Ах да, — задумчиво и наиграно печально произносит он, — никак не определитесь, кому все-таки стать принцессой? Признайся, отсюда твой повышенный ко мне интерес? — Чуть томно.
— Олежка, можешь не напрашиваться, как-нибудь справимся без твоего участия. В третьем пока не нуждаемся.
— Сам поражаюсь, что я тут с вами, семейными, делаю. — Олежка притворно тяжело вздыхает и качает головой, но все равно улыбается.
Макс почему-то улыбается в ответ на эту беззлобную пикировку, похожую на ту, что была у них с Костей. Бросает взгляд на Женю и только сейчас обращает внимание, что тот бессознательно водит кончиками пальцев по его плечу, положив руку на спинку диванчика за Максом, но сам почему-то напряжен. Из-за Олега?
— И принесла нелегкая… — Вздыхает Костик. Макс непонимающе переводит глаза на Костю, бросающего мрачный взгляд на Женю и делающего глоток из своего бокала с пивом. Максим снова поворачивается к Евгению, но у того на лице вообще ни одной эмоции.
— Привет, Ёжек. — У их стола тормозит невысокий брюнет.
Ёжек? Женя приветственно кивает в ответ, пока Макс скользит взглядом по явно дорогущим брендовским шмоткам и смазливому лицу, а судя по возникшей атмосфере за столиком, можно сделать только один возможный вывод — перед ним «она», который впоследствии оказался «он», и об отношениях Жени с которым Макс уже наслышан. Перед глазами почему-то всплывает Полина и непревозмогаемое чувство мужской солидарности, пусть и со слегка извращенским теперь оттенком, не суть важно, наполняет Максима.
